Русалка на суше

Максонова Мария

— Не продлевайте.

— Нам придется разрушить тоннель!

Я ухмыльнулась:

— Можете попытаться…

— Арина, это противозаконно!

— Ладно, — нахмурилась я. — Я уберу тоннель, раз он всем так мешает.

— И вы не сможете работать на магистрат.

Пожала плечами, притворяясь безразличной.

— Арина, это какое-то самодурство! Подумайте о своем будущем!

— Мое будущее в Уркатосе, я не собираюсь уезжать. И вообще, мне надоели все ваши здешние правила: то не делай, на это разрешение получи, ту бумагу оформи… надоело! Не хотите, чтобы я все это делала — пожалуйста, не буду.

— Но Арина…

— Госпожа Бороув! — прервала я его. — Мне кажется, мы недостаточно

близки, господин Укерверс, чтобы вы звали меня по имени.

— Простите, — осекся он. Тяжело вздохнул. — Вы не передумаете?

— Я не ребенок, чтобы менять решения по сто раз на дню. Здесь мой бизнес, здесь живет моя семья, здесь мой дом. Я не уеду. Откажусь от планов, потеряю в связях, но не уеду. Ничего. Есть и другие пути, как добиться того, чего я желаю.

— И вы откажетесь от образования ради своего упрямства?

— Но вы же отказываетесь меня учить из-за своих дурацких правил! — разозлилась я. — Так вы останетесь на обед? Думаю, Жильета будет рада вас видеть.

Он горько усмехнулся:

— Сомневаюсь…

Я промолчала.

Жиль строила покер-фейс, но я видела по ее эмоциям, что она рада видеть своего дальнего родственника, как и он ее. Они опять не разговаривали между собой, больше со мной и другими членами нашей большой разношерстной семьи. Я смотрела на Оларга с Гартом, на Барби с Жиль, на полуорков с женами и детьми, на свою команду с семьями… мы все собирались за одним огромным столом в главном зале, мы все были семьей. Я давно отучила всех подрываться и подавать мне на стол, будто госпоже. Да, сперва все ставилось на стол, но вместе, без разделения на господские и простые блюда, а потом никто не вставал — просто передавали тарелки из рук в руки. И я видела, как нравится это моей семье, как они довольны и горды тем, что хозяйка доверяет им и сидит с ними за одним столом. Разве можно от этого отказаться?

— Ваше разрешение на применение магии действует до Весеннего Равноденствия включительно. После вы либо должны начать учиться, либо перестать применять магию на территории Империи, — сказал Укерверс, уходя. Он вновь протянул мне конверт с бумагами, но я отвернулась и не взяла. Тогда он молча положил его на тумбочку рядом с дверью. Вздохнув, я развернулась и уехала к себе в кабинет. Работать, творить.

Марус больше не читал мне учебники во время работы. Раньше мне хотелось тишины и спокойствия, а теперь стало слегка скучно. Может, все же купить учебников по магии для первокурсников, хоть почитать? А смысл?.. Без преподавателя фиг поймешь… впрочем, может, к лучшему, что Барби будет учиться — заодно и мне расскажет.

— Жиль, скажи, а ты ведь маг? — начала я разговор.

Она посмотрела на меня насмешливо:

— Да, как будто.

— А вот когда мы были на экзамене… Барби тебе, наверное, рассказывала?

— Да и Глирен тоже рассказал, — добавила она, и я не сразу сообразила, что «Глирен» — это Укерверс. — Небывалый скандал, что кто-то отказался от бесплатного обучения в самой Имперской Академии.

— Ну, да… — буркнула я. — Так вот, когда мы проходили испытание, там все обсуждали уровни магии разных стихий, равновесие и стабильность. А что это значит?

— Это изучают на первом курсе, — хмыкнула девушка, приподнимая заготовку в руках, чтобы посмотреть что-то на просвет, но потом все же ответила: — степень равновесия считается по формуле как разница между самым высоким значением уровня магии и самым низким, деленная на среднее значение. Например, у Барби максимальное значение два с половиной, минимальное — два, разница ноль-пять делить на два, получается одна четверть. Чем выше степень равновесия, тем стабильнее считается энергия мага, он более приспособлен к работе с живыми объектами, например,

для занятия лекарским делом. Для сравнения у вас очень плохой уровень равновесия: разница десять, делить на среднее — два с половиной, выходит равновесие четыре, а считается что маги с неравновесием выше полутора годятся только в боевики и на какие-то примитивные занятия вроде работников переправы. К тому же, мономаги редко встречаются и обычно довольно слабы. Вы — исключение из правил.

«Исключение, которое многие не против будут изучить», — подумала я, нахмурившись.

— А почему мономаги слабы?

Жиль покосилась на меня удивленно, будто это знали все, даже дети, но, уверившись, то я не притворяюсь, воздохнула и отложила свою работу, повернулась на стуле:

— Вот взгляните, — она подняла руку ладонью ко мне. Я ничего толком не увидела. — Это чистая магия огня. Второй уровень. — Присмотревшись, я заметила над ее пальцами как будто воздух дрожит, как над костром. Но огня не было. — А вот это если добавить магию воздуха, — она что-то сделала, и на ее пальцах вспыхнуло синее пламя, как над газовой конфоркой. — Магия стихий питает друг друга, если их умело сочетать. Но у неподготовленного мага стихии друг друга гасят, поэтому необученный маг с хорошим равновесием обычно безопасен — его силы не вырвутся из-под контроля.

Она замолчала, но я поняла то, что осталось недосказанным — я маг с высоким показателем неравновесия и большой силой, а значит не слишком безопасная личность. Только этого мне и не хватало.

Глава 41

Каким-то неизвестным образом конверт с приглашением из Империала все же оказался у меня в кабинете на столе. Прямо-таки письмо из Хогвартса! Не знаю, кто его принес, по незнанию ли или по злобному умыслу, но я лишь фыркнула и сбросила его в самый нижний ящик стола и закрыла от греха подальше.

Сегодня я, подумав о Барби и предстоящем бале рассказала всем домашним сказку про Золушку, используя магию, чтобы разыграть историю, как в кукольном театре. Такой сказки здесь не было, не удивительно, здесь в основном были истории про магов. Дети уже довольно хорошо выучили Имперский, им он давался весьма легко, даже никто не перебивал и не переспрашивал. Взрослые тоже смотрели с интересом.

Правда, до того, как рассказывать сказку, пришлось долго разговаривать с Барби, пытаясь подобрать аналог слова «фея». В этом мире почему-то было мало легенд про сверхъестественных существ, кроме элементалей (не то древних богов, не то предков людей). Здесь никто не верил в «домовых» или «чертей», вообще ни в какую нечисть вроде нашей. Вся магия шла от Стихий, максимум — человек мог столкнуться с Элементалем — чистым проявлением Стихии или с одержимым стихией животным. Еще в сказках встречались люди, освященные стихией — настолько одаренные и сильные маги, что они становились почти-элементалями, эдакими людьми не от мира сего, в нашей культуре, наверное, можно было бы сравнить их со святыми. Обычно такие персонажи играли роль «бога из машины» — то есть в конце сказки или былины вдруг появлялись и разруливали все проблемы, осуждали виновных, награждали невинных.

В общем, в своей сказке я фею заменила именно женщиной, освященной стихией Воды. А еще пришлось ее из крестной сделать дальней родственницей Золушки, ведь такого понятия тут тоже не было.

В целом, всем понравилось, всех впечатлило. Дети с Барби потом долго обсуждали смысл сказки и использованную мною цитату из советского фильма, что «Очень вредно не ездить на бал, когда ты этого заслуживаешь».

— А ты что думаешь? — подначила я Жиль, которая тоже задержалась после окончания рабочего дня, чтобы послушать сказку.