Русалка в волчьей шкуре
Шрифт:
— Ты, когда-то говорила про книгу, в которой сестра с тобой прощается. Ты ее читала? — он, почему-то хмурился.
— Нет. Но, она до сих пор у меня. — как-то наигранно легко ответила я. Хотя внутри со дна поднялся огромный камень и хорошенько ударил по голове снова.
— Доставай. Будем читать. Она могла дать наводку и все знать заранее.
Глава 14
Из бреши в пространстве медленно выплыл, украшенный изумрудами, каменный талмуд. Малахитовая обложка с витиеватыми письменами гласила
В углу красовались выцарапанные рукой Евы закорлючки.
— Что это? — тыкнул на то самое место, которое воскрешало во мне огромную горечь и тоску по сестре.
— Наш шифр. Если дословно, то «Сестра, извини. Больше не смогу приплывать, меня коронуют.» — я вздохнула и попытавшись запрятать эмоции вглубь себя, начала читать.
Спустя полчаса меня пробрал шок. Здесь было и значение моего и ее имен, и о Церберах, которых создал МОЙ род. Давным-давно наши предки вели внешнюю политику и общались с миром, все было замечательно, статус нашего рода был как никогда высок. Его знали все. Но потом что-то произошло на одном из переговоров, и поднялся бунт против моего народа, поэтому нам пришлось спрятаться и в прямом смысле «залечь на дно». Церберы ведут политику, просчитывая все шаги, что бы вернуть наш род к былому величию! Вывести на мировой масштаб.
— Но, как вы могли выбираться на сушу? Вряд ли твои предки в аквариумах были на Советах. — съехидничал Доминик.
— Вот, смотри, дальше есть ответ на этот вопрос.
«Обрести ноги морские обитатели могли двумя путями: ритуал и обращение. И если после первого хвост и все остальные признаки русала/русалки возвращаются по истечению действия магии, то после оборота вам придется самостоятельно этого добиться.» И Ян говорил мне, что вернуть хвост реально.
— Какой Ян? — как-то слишком легко произнес Дом, хотя сам напрягся. Ревнует?
— Расслабься. Я про ректора говорю. Он цербер. — я указала на сказанное выше. — Более того, он меня узнал! Не сразу, правда, но узнал. И знаешь что?
— Что? — он немного расслабился.
— Это, — я указала на книгу, — гарант того, что я могу провести в храме свою коронацию. — я серьезно на него посмотрела.
— Книга? — он скептично посмотрел на талмудик.
— Да нет же! Замок! Он отреагировал на мою кровь. А это значит, что камень меня узнает. И я уверена, что эту информацию собрала сестра. — на фоне заерзали, я перешла на шепот. — Здесь есть все, что бы перенять бразды правления у временного представителя похитителей, а так же найти всех, и освободить! Древние вампы вряд ли отдадут добровольно мою сестру и родителей.
— Да, но вряд ли там все будут тебе подчиняться. Учитывая, то, что ты рассказывала. — Дом хмурился, его явно не прельщал факт моего убийства…наверное.
— Будут. — я улыбнулась и допила чашу с какао, добираясь до маршмеллоу и высасывая их трубочкой.
Мы посидели в тишине совсем немного, доедая зефир. Я продумывала план действий на завтра, как мой взгляд задел дрогнувшую руку Доминика, и наверное лишь морской черт знает о чем он думает и почему хмурится. Сейчас рядом со мной сидел красивый и серьезный брюнет, глаза которого
Совсем недавно я говорила, что и так красива, а при прибытии сюда стала потихоньку использовать ту косметику, что подарили мне ребята, задумываюсь о том, какой эффект произведу. Хотя, последнее, скорее всего, что бы больше раздражать магичек, с чем я достойно справляюсь. Да и не позорить же наш клан и ходить как чучело.
В мысли я погрузилась не спуская глаз с Доминика, что он, вскоре, заметил и из монолога моего мозга вырвал именно его изучающий взгляд.
И вот так, просто смотря друг на друга мы просидели еще какое-то время. Наслаждаясь уютом в глазах напротив.
Я не помню когда заснула, но утром меня снова встретил его изучающий взгляд. Все еще спали в…своих кроватях? Неужели он их всех сюда принес? Ан нет, не все. Ада спит внизу.
Да ну нет! Пацаны явно пришли сами и перенесли Мару, ибо не могу я представить Доминика, таскающего одного за другим пацанов, да еще и аккуратно укрывающего всех.
От возникшей в голове картинки я непроизвольно хрюкнула и прошептав «Доброе утро», пошла в ванную, что бы накинув полог тишины проржать в голос и наконец-то помыться.
Выходила я в рубашке, кем-то подготовленной для себя, но кто рано встает, тому Тьма подает. Доминика уже не было в комнате, а из кухни доносились ароматы завтрака. Увидев меня и чему-то довольно ухмыльнувшись он снял яичницу со сковородки и отправил на тарелку. Сверху положив тонко нарезанный бекон, выкладывая улыбочку и порезав напополам помидорку черри на лице леди Яишенки появился румянец. Брокколи заняли место волос, а на месте носа он аккуратно вырезал дырочку и протянул тарелку мне, сразу же приступая к кофе. Он влил взбитое молоко в мой любимый напиток и через собственноручно вырезанный трафарет насыпал какао. На молочной пенке появилось солнышко.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
Я смотрела на эти действия не дыша, даже сердце билось слишком тихо, стараясь не спугнуть трепетный момент.
— Над чем ты смеялась, когда проснулась? — а я все смотрю на него, будто примерзшая взглядом к нему и понимаю, что он что-то говорит, но не слышу ничего. — Ави? — он улыбнулся и наблюдал за тем, как я неотрывно на него смотрю.
Дом подошел и поставил рядом чашку с кофе. Теперь я смотрела на улыбающуюся яишницу и любимый кофе с приятным глазу рисунком. Для меня это настолько было странным, непривычным и приятным, что я не знала, что и сказать. За мной еще никто ТАК не ухаживал. Вроде бы элементарно, но эта приятная мелочь просто выбила из под ног опору, и если бы я не сидела, то точно бы упала.
Он прокрутил стул в свою сторону и наши глаза встретились. Я до сих пор была в приятном оцепенении, а его глаза несли смешинки в мой внутренний мир. В какой-то миг Ник приблизился и аккуратно дотронулся до моих губ своими и я просто взорвалась. Во рту почувствовался легкий привкус мятной зубной пасты с лимоном, бабочки в животе активно захлопали крылышками, а глаза медленно закрылись, утопая в удовольствии. Этот момент длился целую вечность, меня будто отправили в космос с мириадами звезд…И я ответила. Мои руки сами зарылись в его волосы, перебирая темно-коричневые пряди и я повязла в ощущении прекрасного.