Русалка

Политова Алина

Прошло больше года. Однажды я проснулась и поняла, что что-то изменилось. Я стала более живой, чем была все это время. Наверное, у боли есть срок. Ведь это просто какие-то химические вещества в крови, которые мешают тебе жить. Организм постепенно справляется с ними, кровь очищается от боли и ты начинаешь дышать по-настоящему, не заставляя себя. Я долго лежала в темноте и думала о том, как мне жить дальше. Были вещи, которые я должна была сделать уже давно, но не находила в себе сил, скованная смертельной апатией и тоской по Киту. Но эти вещи я должна была сделать ради Кита,

ради его памяти. Найти его родителей. Рассказать об их сыне. О том, что с ним было, когда его похитили у них. Как он жил. И как он погиб. Вот этот последний пункт следовало как-то подкорректировать. Мне показалось, что лучше всего будет сказать им, что он сорвался со скалы. Несчастный случай. И, быть может, я смогу их как-то утешить. Несомненно. Теперь уже смогу.

На следующий день я развернула бурную деятельность. Отправилась в больницу, в которой работал Никита (в другой реальности, разумеется, работал). В этой реальности больница была на том же месте. Но, конечно же, без Никиты. Однако там знали профессора Сергея Шелестова. Было не просто найти того, кто его помнил, но я нашла. Мне рассказали, что он давно уже не работает, живет в деревне и занимается лошадьми.

Вот как сложилось в этой реальности. Отец Кита потерял сына, но исполнил свою мечту о лошадях. Быть может, и младший брат Кита исполнил свою мечту и стал ветеринаром? Это вполне возможно. Лошадей же должен кто-то лечить.

Анька до субботы не могла отлучиться с работы на целый день, поэтому мне пришлось ждать ее, чтобы она отвезла нас. Я порывалась поехать своим ходом, но Анька уговорила меня подождать. Никуда твои родственники не денутся, сказала она. Не надо торопиться нести плохие вести. Она была права. Но ведь я несла и хорошие - возразила я. Анька рассмеялась и сказала: - "Не надо рисковать хорошими вестями, таская их по автобусам и незнакомым местам".

В субботу мы поехали. Я знала название деревни, но адрес мне не сказали. Что ж, в деревне не трудно найти человека, это же не мегаполис. Впрочем я, с моей вдруг проснувшейся энергией, нашла бы и в мегаполисе.

За окном мелькали поля и леса, я сидела на заднем сиденье и смотрела в окно, думая о том, что жизнь моя закончилась, но и началась одновременно. Другая жизнь. В ней не будет места мужчинам, призрак Кита навсегда останется со мной. Та часть меня, которая могла бы полюбить снова, оказалась лебедем, который погиб вместе с Китом. Но у меня была веская причина жить дальше. И я буду жить. Может, родители Кита примут меня. Может, там, рядом с его семьей - найдется и мне местечко. Я ехала в свою новую жизнь. Анька не знала, что я не собираюсь с ней возвращаться обратно. Я хочу остаться.

– Кажется, мы на месте.
– Сказала Анька, кивнув на указатель.
– Нужно найти каких-нибудь аборигенов, чтобы спросить, где живет этот профессор.

– Постой!
– Оживилась я.
– Ведь это лошади?

На окраине деревни я увидела большой загон, в котором лениво прохаживались несколько лошадей с жеребятами.

– Думаешь, нам так сразу повезло?
– Засомневалась Анька.

– Сверни туда. Видишь, там дом!

Анька послушно свернула на грунтовую

дорогу, ведущую в одиноко стоящему двухэтажному дому. Когда мы проезжали вдоль загона, лошади подняли головы и с любопытством посмотрели нам вслед. Я помахала им свободной рукой.

Мы остановились возле дома. Он не был огорожен. Перед домом двое мужчин в рабочих костюмах разгружали грузовик с какими-то мешками.

– Я выйду спрошу. Как фамилия? Шелестов?
– Предложила Анька, но я остановила ее.

– Хочу сама. Я уверена, это здесь!

Анька вздохнула, вышла из машины и открыла мне дверь, помогая выбраться.

– Давай мне, - Она протянула руки.

– Нет...
– пробормотала я рассеянно. Из дома вышел человек, о чем-то поговорил с работниками, а потом посмотрел на нас.

В первую секунду я решила, что это Кит, но вспомнила, что у него есть брат. Как же похож... Только чуть выше и стройнее. И волосы длинней. Больше похож на Никиту, чем на Кита. Сердце мое забилось так сильно, что казалось, сейчас разорвется. Брат Кита... его семья... моя семья.

Мужчина смотрел на меня, но не двигался. Рабочие что-то ему говорили, показывая на мешки, но он не слышал их. Только смотрел.

Я сделала несколько шагов ему навстречу. Наверное он думает, что за странная женщина. Что за странные люди... и почему эта женщина так ему улыбается.

Вдруг мужчина покачнулся и схватился за машину. Во мне что-то взорвалось.

– Кит...
– прошептала я. Руки мои онемели и едва не разжались...

– Да ты в своем уме?!
– Воскликнула Анька, забирая у меня.
– Ты чего?!

– Кит...
– повторила я.

Он уже бежал ко мне. А я... ничего не видела. Целые озера в глазах. А потом реки по щекам.

– Кит... Кит...

Ведь мы же не лебеди. Мы не убиваем себя из-за любви... почему я не поняла сразу?! Почему я снова дала Игнату обмануть меня?!

Но я умерла на несколько секунд, когда Кит схватил меня и прижал к себе. От того, что мне нечем было дышать и от того, что реальность будто бы вновь сделала скачок, меняя все, меняя... но сейчас это было иллюзией. Реальность оставалась прежней. И весь этот год мы жили в ней оба, живыми и немножко мертвыми. Думая, что потеряли друг друга навек.

Он взял мое мокрое лицо в ладони. Прижался щекой к моей щеке. Я почувствовала его слезы. Мы стояли так долго. Очень долго. Без слов.

– Я тебя люблю.
– Это было первое, что я произнесла. Он тихо засмеялся.

– И она тоже.
– Сказала я, показав рукой в сторону Аньки. Наверное, он заметил только сейчас... отстранился от меня, продолжая держать за кончики пальцев. И посмотрел на сверток в руках у моей подруги.

– Ее зовут Соня.
– Сказала я сквозь слезы. И повторила, боясь, что он не расслышал: - Соня... В этой реальности у тебя дочь.

Алина Политова 28.07.2013

Алина Политова [email protected]

<