Русалки. В глубине
Шрифт:
— Сюда!
Глава 6
Несколькими часами ранее
Елена Валерьевна
— И всё же, Валя, неужели нельзя было сказать?! — в который раз возмутилась Лена.
— Можно, — вздохнула дочь настоятеля. — Но мне так хотелось обычной жизни… Без всей этой вашей магии. Да, отец сказал мне, что ты — русалка. Да я и сама видела: амулет
— Артефакт, — машинально поправила русалка.
— Не важно, — отмахнулась Валентина. — Важно то, что так ты вела себя как человек и меня это полностью устраивало. К тому же, скажи я, пришлось бы объяснять про отца, а я твердо решила порвать с той частью своей жизни. — И пожаловалась: — Только от него разве сбежишь?
В голосе Светиной матери сквозила горечь. Это заставило русалку едва ли не впервые задуматься, какого пришлось ей и какого это вообще расти с потомственным магом, будучи человеком без капли магии.
— Да уж, тебе не позавидуешь.
— Ты даже не представляешь… — Валентина покачала головой.
Запиликал, разрешая переход пешеходам, светофор. Ухватив подругу под руку, поисковик устремилась через дорогу. Они уже оказались на другой стороне улицы, когда женщина спохватилась:
— Ты заклятье тишины поставила?
— Разумеется, — отмахнулась русалка. — Насколько много отец тебе рассказал?
— Многое, но вряд ли все, — признала очевидное дочь храмовика. — Правда, память он мне, по-моему, стирал куда чаще, чем что-то объяснял.
— Даже если так, ты бы вряд ли это помнила.
— Ну, знаешь ли, если у тебя провал в памяти в несколько дней длиной, это сложно не заметить! — возмутилась женщина. — Тут главное внимательно следить за календарем и часами.
— Интересный метод.
— Он по крайней мере работает.
— Вообще-то тут лучше работает хороший ментальный блок, — возразила на это «тётя Лена». — Только, к сожалению, не в твоём случае. По крайней мере, я тебе не помощник: храмовая магия весьма специфична.
— Знаю. Их магия от богов.
Неприятно пораженная знаниями подобных вещей Елена Миллиос кивнула.
— О Свете ты тоже знала?
— О том, что она будет магом? Конечно. И я рада за неё.
Елена Валерьевна с трудом сдержалась, чтобы не рассказать, куда Свету привели родительские секреты. Справедливо полагая, что этого настоятель дочери не рассказывал, она не хотела становиться той, на кого падет гнев храмовика. Да и так Вале спокойней. Потому спросила она совсем не то, что собиралась:
— Ты из-за этого проводила с ней так мало времени?
— Я хотела дать ей свободу, которой у меня самой не было, — Валентина Григорьевна вздохнула. — И, возможно, перестаралась.
— Перестаралась, — согласилась подруга. — Ты сказала «магом». То есть про то, что она русалка тебе не говорили?
— Насколько я поняла, пока Света была маленькой,
— Немного. Вероятность уже тогда была процентов девяносто, — рассеянно ответила ей поисковик, параллельно выполняя свои прямые обязанности — разглядывая поле встретившейся непревратившейся лет пяти. Разговор же продолжила чисто на автомате: — Она потомственная русалка всё-таки.
— Погоди, — Светина мать резко остановилась, чуть скрипнув каблуками. — То есть ты знаешь, кто Валерины родители? Лена?
Попросила:
— Погоди. — На первый взгляд все с полем малышки было в полном порядке, но Елена Валерьевна не успокоилась, пока не удостоверилась. — Прости. Что ты сказала?
— Ты знаешь, кто Валерины родители, — уверенно констатировала дочь настоятеля.
— Нет! — поспешно открестилась её подруга.
— Знаешь, Лена, — строго глядя на русалку, повторила Валентина Наррейнер. В этот момент она выглядела достойной представительницей древнего рода. — И не отпирайся, ты сама только что сказала, что Света цитирую «потомственная русалка всё-таки».
— Разве? — с досадой переспросила Светина крестная.
— Поверь, я тебя достаточно хорошо знаю, чтобы видеть, когда ты врёшь, — заверила подругу мать девушки. Елена Валерьевна вздохнула. — И даже не думай стирать мне память! — на всякий случай блондинка немного отодвинулась. — Отцовскую магию тебе не пересилить.
— Да я и не собиралась, — не слишком уверенно ответила на это поисковик. На самом деле такая мысль у неё мелькнула. — Но это долгая история. Может, зайдем? — она указала на пиццерию.
Мороз, хоть и не слишком сильный, несмотря на тёплые шубки обеих женщин, доставлял некоторый дискомфорт. Особенно слегка отвыкшей от подобного русалке.
— Давай, — согласилась Валентина. Заказав пиццу, подруги продолжили разговор. Вернее, дочь настоятеля Храма возобновила попытки выведать истину: — Ну, так что, Лен?
— Ну, знаю, знаю, — сдалась потомственная. — С недавних пор обоих. Довольна?
— И кто же они? — заинтересовалась женщина.
— Откуда ты вообще знаешь, что родители Валеры не люди? — вдруг спохватилась Елена Миллиос. — И с чего решила, что «потомственная» относилось не к твоему отцу?
— Ты же добавила «русалка», а среди моих предков их не было, отец как-то обмолвился, когда мы про Свету говорили. И про Валеру он же сказал: у меня есть, конечно, артефакт этого вашего магического зрения… — как о чем-то самом обыденном сообщила о безумной редкости, за которую некоторые (особенно Охотники) заплатили бы целое состояние, дочь настоятеля, — но я в этих разводах ни бельмеса не понимаю, хоть мне неоднократно объясняли, — тут она несколько слукавила. — В общем, отец, когда впервые его увидел, не удержался, поразглагольствовал о притяжении «подобного к подобному». Но ты меня от темы не уводи: кто они?