Русалки. Выбор
Шрифт:
— Где-то больно? — в голосе звучало беспокойство.
— Я — убийца, — повторила я, в шоке глядя прямо перед собой.
— Свет, ты же и раньше убивала, — нахмурился Освейн. Ему, воспитанному в Древнем Риме и прошедшему за свою долгую жизнь десятки, если не сотни войн, понять мои чувства было сложно. — Почему такая реакция именно сейчас?!
Этим он сам того не подозревая, только подлил масла в огонь. Я сразу вспомнила как вместе с Линой и Василием Петровичем прорывалась к входу в полуреальность. Тогда я не думала об этом. Не позволяла себе думать.
— Света!!! Твою ж… —
Некоторое время назад
Альберт Гаррен
Над руинами Атлантиды стояло зарево, пробивающееся сквозь трещины многовекового льда. Директор школы тритонов в очередной раз перешёл на магическое зрение, проверяя. Но то ли искажения были слишком сильны, то ли Грааль куда-то перенеслась, потому что как и в предыдущие двенадцать часов, видны были только апельсиново-оранжевые поля Огненных.
Эвакуировать вышедших из отката сородичей Альберт закончил только через несколько часов после рассвета: их оказалось неожиданно много. Почему за прошедшие тысячелетия их не вытащили из руин великого города, мужчина не знал. Возможно, дело было в том же заклятье, что по словам Грааль, столько лет держало в плену Огненных. Подводноветренница всё то время, что он занимался эвакуацией, занималась тем, что отвлекала внимание противников на себя. Саму её тритон не видел, но время от времени чувствовал отголоски применяемой ей магии. Вот только незадолго до переноса последней русалки вспышки прекратились и с тех пор руины были погружены в пугающую тишину. Привычной тьмы не было — Огненные, сами того не желая служили отличными факелами — но от этого развалины выглядели не менее, а скорее даже более ужасающими.
Несмотря на прошедшие годы, многие здания до сих пор стояли. Кое-где сохранились мозаики, лепнина, статуи… Вопреки мнению многих знающих об Атлантиде только со страниц книг, Великий потоп, вызванный смертью Подводной богини, уничтожил далеко не все. Если бы не магическая аномалия, из-за которой одна часть города провалилась в полуреальность, другая вообще перестала существовать, а в третьей магия просто перестала работать, Атлантиду даже можно было бы отстроить заново. Говорят, поначалу выжившие пытались, но потом поняли бесперспективность этой инициативы.
На фундаменте одной из этих попыток один из предшественников Альберта в своё время и выстроил антарктическую школу. Наверное, у него были для этого свои резоны, помимо официальных, потому что иначе его упорство — а школу пытались построить больше десяти лет, раз пять начиная заново, причём в разных местах древнего континента — директор современной школы тритонов не понимал. По его субъективному мнению, здесь было слишком холодно и опасно, чтобы учить детей. Хотя, конечно, тренировочного материала тритонам хватало всегда. Учитывая, что время от времени лезло из руин.
— Ну и что ты тут стоишь? Заняться больше нечем? — устало поинтересовался знакомый голос.
Обернувшись, Альберт обнаружил прямо
— Ты жива! — обрадовался тритон.
— Да что мне сделается? — фыркнула подводноветренница.
Сэм Октано
К вечеру пошёл дождь со снегом. Погода для этого времени года и места, может, и нормальная, но от того не менее противная. Но тритоны особого внимания на это не обращали. Разве что те из них, кто как Сэм относительно недавно стабилизировал превращения, по привычке вздрагивали, когда вода касалась кожи. Но и у них сейчас был более приятный повод для волнения: осада Северного Штаба успешно завершилась без потерь с их стороны.
— Не знаешь, где здесь лаборатория? — на трудно понимаемом диалекте общемагического спросила прикрепленная к их отряду целительница, когда они следом за ударными силами вошли в здание.
Вопрос заставил задуматься: раньше Сэму не приходилось бывать в Северном Штабе. Однако все Охотничьи базы строились достаточно типично, так что сориентировался он быстро.
— Думаю, в крыле С, — ответил хамелеон. Заметив, что это ничего целительнице не сказало, предложил: — Пойдемте, я вас провожу.
— Это было бы замечательно, — улыбнулась девушка. Внешне она была примерно его ровесницей. — И если можно побыстрее.
— Конечно, — юноша ускорил шаг.
Невысокой целительнице приходилось почти бежать, чтобы успевать за ним, но она не жаловалась. А, когда он попытался замедлиться, чтобы ей было удобнее, даже поторопила.
Не встретив препятствий — эту часть здания уже успели зачистить, они добрались до лабораторий, о чем свидетельствовала табличка на двери. Но вламываться внутрь Сэм не стал и спутницу придержал: Охотники были теми ещё параноиками когда дело касалось их разработок. Аккуратно, заклятьем, толкнул дверь и тут же отпрянул в сторону. Внутри что-то рухнуло, бахнуло и взорвалось.
— Ты знал?
— Предполагал. Теперь можно идти.
— Нам нужны ингредиенты для изготовления противоядий, что-то от ожогов и… — перечисляла девушка, следом за хамелеоном заходя в оснащенную по последнему слову техники лабораторию. — Ого!
— Вон аптечка, — быстро сориентировался Сэм. — Сейчас поищу заготовки под яды…
Обратно они вернулись примерно через полчаса. Целительница передала добытое старшей коллеге и вернулась к хамелеону:
— Моя помощь пока не требуется, так что… Тина, — представилась она.
— Сэм.
— А полностью? А то я ещё не особенно разобралась, кто есть кто.
— Сэмюэль Октано.
— А, ну да. Ты на него похож.
— На прапрадеда? — Кивок. — Ты была с ним знакома?
— Не очень хорошо, но да, — и видя явное любопытство собеседника, пояснила: — Я — Тинирина Гверси.
— Родственница Алирины? — догадался тритон.
— Тётя, — улыбнулась девушка. — Моя старшая сестра, Виса, — её мать. — Поделилась: — Это так странно, если честно! Я помню Али и Виру совсем крохами, а теперь они старше меня и собственные дети Али уже в том возрасте, в котором я помню племянниц, а то и старше…