Русалочьи сказки

Иванова Наталья

– Неделю.

– Ого!

И тут же пронзило воспоминание. Маша! Толик!

Мне страшно было спрашивать. Но Малька сама догадалась.

– Теть Маша жива! И дядя Толик тоже! Он много крови потерял, но жить будет, его прооперировали! А у нее травма головы! И Лупита тоже в порядке! Ее родители сразу же, как узнали, прилетели на самолете, ну я с ними, естественно.

– А что было-то?
– спросила я.

– Ну, после того, как Лупита позвонила Никите Ивановичу, ее папе, он позвонил Маргарите Семеновне. Он-то вообще не в курсе был, что тут творится.

Маргарита Семеновна тут уже сама всех на уши поставила. Но штурм начать боялись, думали, что тебя убьют, - она заплакала.

– А как узнали-то?
– я все еще не понимала.

– Лупита, когда звонила отцу, как-то умудрилась набрать тетю Таню и включить запись, и она все слышала и знала. Она уже прилетела сюда и все вместе думали, как начать штурм. Маргарита Семеновна сказала, что зайдет сама и посмотрит, что там творится. Ее там послушались, почему-то, и пустили. А потом, когда уже все закончилось, распорядилась, чтобы тебя вертолетом отвезли в Москву, в хорошую клинику. Тебе сделали операцию, и все хорошо, только кровотечение было сильное. Но теперь все в порядке.

– А...
– я хотела спросить про Санька, но не решилась.

– Он тоже жив. Пока. В тяжелом состоянии.
– она поколебалась и добавила, - упал на нож во время штурма. Два раза.

– А ты как тут-то?
– заволновалась я.
– Где тебе жить? На что?

– Не переживай! Мне Маргарита Семеновна тут свою квартиру предоставила. И я не одна, меня охраняет Сергей Валентинович.

– Кто?
– удивилась я.

– Щас!
– Амалька убежала куда-то и вернулась не одна. С Сергеем.

Глава 28 Хорошие девочки попадают в рай

Я обомлела. Казалось, целую вечность его не видела. И даже не поверилось, что это он. Из воображаемых собеседников превратившийся в живого, настоящего, улыбающегося Сергея.

Я рефлекторно подтянула одеяло к шее. Он ухмыльнулся. Взгляд его стал таким шкодным, что я поняла: он помнит наше с ним приключение. И почувствовала, как щеки заливает румянец.

– Ну и что ты без меня устроила? Неугомонная.
– он подошел, сел на стул рядом и подоткнул мне одеяло.

Глаза заволокло слезами, я ничего не могла сказать.

– Пропал куда-то, - прошептала, наконец.

– Ну извините, - развел он руками.
– Служба у меня такая. В любой момент могут сорвать с места. Вот так получилось.

– А мне ничего не сказал, - укорила я.

– Сказал, - упрекнул он.
– Если бы некоторые почаще заглядывали в почтовый ящик, то и телефон бы мой знали, и все остальное.

Если бы я могла, то стукнула бы себя по лбу. Почтовый ящик! Я туда не смотрела, и правда, наверное, месяц! Обычно там рекламки всякие, жду, пока переполнится, и все выбрасываю.

Амалька, поняв, что нам есть о чем поговорить, тактично вышла из палаты. Медсестра тоже.

Я не знала, что сказать.

– А сейчас, как тут очутился?

– Друзья позвонили, сообщили, что в моем доме кипиш намечается. А я уже рядом был, в соседнем городе. Примчался уже к штурму. Знаю понаслышке и неточно,

что там произошло. Но ты же расскажешь?

Я кивнула.

Он наклонился и поцеловал меня. По-настоящему, в губы.

И пока я, задохнувшись, пыталась прийти в себя, он тихонько сжал мою руку и сказал:

– Отдыхай, дорогая. Ты мне нужна живая.

Все ушли, а я минут десять лежала, хлопая глазами. Потом и правда задремала. Проснулась, когда уже была ночь. Мое обычное везение вернулось, ага. Когда еще просыпаться-то! За окном темно, пикают приборы, на теле датчики какие-то, капельница. Подумала: может, мне приснилось все? И Сергей, и Амалька? Ну нет, я бы все это не придумала. Но как это возможно? Он что, правда, поцеловал меня? И назвал «дорогая»? И сказал, что я ему нужна? Ущипните меня. Попробовала пошевелиться. Больно. Но надо. Поднапряглась и повернулась набок. Прислушалась к себе. Да нормально, терпимо. И села. Голова тут же поплыла, прибежала медсестра, поохала. Я извинилась, что разбудила ее, а она ответила, что не спала.

– Встать уже хочется? Это хорошо, но только под присмотром.

– А когда меня в палату переведут?

– В какую палату?
– удивилась медсестра.
– Вы уже в палате. Тут и будете выздоравливать.

Ну ни фига себе! Персональная палата, офигеть! Я огляделась. Просто роскошно! Диванчик в углу для посетителей, телевизор на стене, холодильник в углу. Нет, Майя, ты умерла и попала в рай.

Следующие дни потекли лениво. Процедуры, посещение врача, Амальки, Сергея (я все еще не знала, как себя с ним вести), еда и отдых. Созвон с Танькой, ПалЮричем, Маргаритой. Звонила Лупита, рассказала, что она с родителями, и теперь просто не нарадуется всему, что произошло. Намеками (конечно же) она выложила нашу историю в инстаграмм, просмотры и подписки взлетели до небес, даже журналисты уже взяли у нее интервью. Она была счастлива.

– МамаМаечка, ждём не дождемся! Мама-папа очень хотят познакомиться! Очень хотят твоих пирожков! Ты такая молодец, такая храбрючая! Я напишу об этом книжку! Гонорар пополам!

Ну, в общем, Лулу в своем репертуаре.

Позвонил сын Танькин, пожелал скорейшего выздоровления.

Даже не знала, что стольким людям есть до меня дело. Все радовались, что я живая, обещали приехать, когда окрепну, и я всем отвечала, что буду очень рада.

Приходил следователь, спрашивал, что произошло. Я сказала, что была в шоке и мало что помню. Про предысторию с квартирой умолчала. Договорились, что подробно все расскажу, когда приду в себя.

Спустя три дня уже уверенно ходила по коридору. Благо, у меня оказался очень приятный костюм, и вообще, было все, что нужно. Но вот внешний вид... Правая рука в гипсе, все тело в синяках, ушибах, бок заклеен, на шее тоже швы, бедро все синее, а спину даже не знаю, но по ощущениям тоже в пробоинах.

Посмотрела на себя в зеркало, ужаснулась. Вот это чудище! А Сергей еще лез целоваться!

Уговорила медсестру помыть голову. Стало намного приятнее.

Наконец, мне было объявлено, что могу посетить Машку.