Русская Америка: Открыть и продать!
Шрифт:
Не так ли?
Ведь американская демократия — дело серьезное…
Позднее, уже в 60-х годах XX века, советские академические источники утверждали, что появление доктрины Монро не было связано с указом 1821 года, но ранее, в томе 40-м первой БСЭ за 1938 год, прямо отмечалось, что эта доктрина была «первоначально противопоставлена» во вторую голову «планам Священного союза организовать интервенцию в Америку, где бывшие испанские и португальские колонии отделились от метрополии», а в первую — «претензиям царской России, владевшей тогда Аляской».
Вот так!
Да что там
Н-да…
Просты мы все же в России даже тогда, когда провозглашаем, как Данилевский, что не мешало бы и Россию иметь для русских, если уж Америка — для американцев.
Впрочем, возможно, Николай Яковлевич не был знаком непосредственно с текстом послания Монро и с параграфом седьмым этого послания… Я и сам об этом хитром параграфе узнал не сразу, а расскажу о нем в главе 11 «Немного об историках и о геополитике»…
Наглость янки была еще большей оттого, что уже тогда они нахрапом «присоединяли» или готовились «присоединять» к себе одну североамериканскую испанскую провинцию за другой.
Индийский националист Джавахарлал Неру в своем «Взгляде на всемирную историю», написанном в английских тюрьмах для дочери — Индиры Ганди, оценил доктрину Монро именно как деятельный националист, боровшийся за независимость собственной родины, и наивно утверждал: «Соединенные Штаты предотвратили с помощью доктрины Монро вмешательство Европы в дела Латинской Америки». Однако Неру был честным человеком и антиимпериалистом. Поэтому он тут же прибавил: «Но когда они разбогатели, они стали искать новых сфер для внешней экспансии. Их взоры, естественно, обратились прежде всего к Латинской Америке».
О Русской Америке Неру нигде не упоминает — она была для него таким же третьестепенным фактом мировой истории, как и для авторов советских академических источников 60–80 годов (и, увы, для Данилевского). Но насчет Америки Южной отец Индиры Ганди сказал все верно… Так ведь оно и было!
И янки не стеснялись заявлять о правах США на любые земли в Западном полушарии в самом глумливом стиле… Скажем, имея в виду Кубу, Адамс писал в 1823 году американскому послу в Испании, что «эти острова по своему местоположению являются естественным придатком к Североамериканскому континенту».
Острова как придаток к континенту— это было в географической науке чем-то вроде открытия. Но почему бы его и не сделать члену Московского общества испытателей природы с 1810 года Адамсу?
Вот он и доказывал правомерность своего избрания в «испытатели природы», заявляя также и то, что как яблоко, «оторванное бурей от родного дерева не имеет выбора и может упасть только на
Ну, Ньютон от политики, да и только!
Он же заявлял, что континент Северной Америки должен стать достоянием янки подобно тому, как Миссисипи должна течь к морю.
Собственно, еще до Адамса, в 1805 году, госсекретарь Мэдисон «открыл», что Канада — это груша, которая упадет в лоно США, когда она созреет.
А после Адамса, в 1869 году, лидер республиканцев Сьюард (этот нам еще в зубах навязнет!) сравнил Антильские острова со сливой, готовой упасть в руки США…
Вот уж как эти «фрукты» любили разные вкусные фрукты!
Но сравнивать с каким-либо плодом или еще с чем Русскую Америку адамсы и прочие до поры до времени воздерживались. Уж очень они опасались — до поры до времени, — что наиболее верным будет сравнить ее с бомбой, если США захотят заполучить для себя и этот «плод»…
Но на одном они настояли уже тогда, одного они уже тогда — уже от Александра Первого — добились…
Они добились согласия России на унизительную для нас договоренность.
И даже — две…
Я УЖЕ говорил, что к лету 1822 года Россия фактически была вынуждена отказаться от исполнения Указа от 4 сентября.
А 5 (17) апреля 1824 года российский министр иностранных дел Нессельроде, бывший посланник России в США Полетика и посланник США в России Генри Мидлтон подписали в Петербурге русско-американскую конвенцию «о дружественных связях, торговле, мореплавании и рыбной ловле».
Переговоры в некоторых источниках определяют как «недолгие», но если они таковыми и были, то лишь по конкретному тексту конвенции. Сама же она стала итогом очень долгого спора, начавшегося еще в 1808 году.
Но и о конвенции я подробно расскажу значительно позднее…
Я, кстати, говорил выше о двух унизительных договоренностях. Так, второй была англо-русская конвенция сходного смысла. Но и о ней — в свой час.
А пока что нам предстоит совершить еще одну «временную петлю» и вернуться в год 1808-й и даже пройти дальше — в самое начало XIX века, и даже еще дальше — в конец века XVIII.
Заглянуть в то время нам надо потому, что мы говорим о ситуации уже двадцатых годов XIX века, а все еще не разобрались с истоками и начальным периодом русско-американских связей. Заодно мы познакомимся и с теми некоторыми обстоятельствами мировой истории, которые имеют касательство к теме отнюдь не слабое.
Итак, конец века XVIII…
Официальных дипломатических отношений между Россией и США тогда еще установлено не было. Фрэнсис Дейна, прибывший в сопровождении юного Адамса в екатерининский Петербург 16 (27) августа 1781 года как первый дипломатический представитель американских Штатов, за два года так и не смог вручить императрице верительных грамот и имел статус «частного лица, путешествующего с целью ознакомления со страной»… Россия признавала США лишь де-факто.
Более удачливым оказался Л. Гаррис, прибывший в Россию осенью 1803 года и 16 (28) октября признанный в качестве американского консула.