Русская Доктрина
Шрифт:
4. Кто выигрывает в результате российских реформ
Население в целом, безусловно, проиграло. Цена “реформ” – депопуляция России (потеря около 10 млн человеческих жизней). Для либеральных и демократических преобразований это, надо полагать, надолго останется непревзойденным рекордом. Выигравших – примерно 10%. Но если бы реформы проводились не по неолиберальному лекалу, то эти 10% выиграли бы еще больше, хотя бы по той причине, что при нормальной, соответствующей условиям российской экономики либерализованности и приватизированности экономики (как во Франции и Италии в 50-е годы) ВВП России был бы сегодня в 1,5–2 раза больше, а рыночная капитализация активов ее корпоративного сектора
Ну а что выиграл Запад?
В 1917 г. немцы и американцы посредством своих креатур устроили в России революции именно для того, чтобы ее предпринимательский класс не появился на мировом рынке, а в 90-е годы – реформу в варианте разрушительной шоковой терапии с той же целью.
Пока Запад от российских реформ “поимел” примерно 1 трлн долл. плюс еще на несколько сот миллиардов захвачено в России имущества. Но все это ценой очень сильно подмоченной репутации.
Между прочим, репутация – это дорогая вещь, хотя это и не материальный актив. Рузвельт отказался от “плана Моргентау” (разрушения экономики Германии в послевоенный период) потому, что попытка его реализации обошлась бы США в конечном счете слишком дорого.
США ныне, кажется, не боятся за свою репутацию. Но не боятся зря.
Глобальный терроризм, 11 сентября и проблему расползания ядерного оружия они уже получили.
Китай фактически отказался от либеральных реформ после того, как стали очевидны их результаты в России. Он еще живет при плановой системе, и КПК еще будет у власти многие десятилетия. А мог бы жить без плана, если бы реформы в России не дали всему миру картину катастрофических эффектов преобразований в экономике по западным рецептам.
Разрушение СССР и экономическая катастрофа в России сделали Китай противостоящей США сверхдержавой на 10–20 лет раньше, чем это было бы при ином раскладе событий .
США после распада СССР ощутимо снизили военные расходы в расчете на то, что они остались без сильного конкурента. Когда же выяснилось, что конкурент есть, они начали их увеличивать и вновь достигли рейгановского максимума.
Но это-то и означает, что американцы ничего не выиграли от исчезновения СССР и крайнего ослабления России. Дополнительный прирост американских военных расходов, связанный с попытками уравновесить растущую силу Китая, съест в текущем десятилетии все доходы, которые США уже извлекли из “реформированной” России и которые они могут извлечь из нее при консервации неолиберального экономического курса . И нельзя исключить, что дела для США повернутся еще хуже. Действует принцип “жадность фраера сгубила”. Ну, пока еще не сгубила. Но сгубить может.
Общая неустойчивость международной обстановки на перспективу (факт, который признается и ЦРУ) может быть существенно понижена только одним способом – путем полномасштабного экономического восстановления России и на основе этого восстановления.
Общая неустойчивость международной обстановки на перспективу (факт, который признается и ЦРУ) может быть существенно понижена только одним способом – путем полномасштабного экономического восстановления России и на основе этого восстановления.
Глава 5. ПРИНЦИПЫ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СТРОИТЕЛЬСТВА В РОССИИ
Каковы основы экономической стратегии
1. Азбука преобразований
В основу реформ в России был положен доведенный до крайности принцип, что первичной социальной единицей является не общество, а индивид. Общества, мол,
Данная социально-политическая философия именуется либерализмом. В плане генезиса эта идеология – побочный продукт эпохи Реформации XVI века и особенно начального этапа развития колониальной системы, приходящегося на XVII–XVIII века. Именно там, на колонизуемых пространствах, в первую очередь в Новом Свете, в этот период действительно сложились сообщества людей, состоящих из почти независимых друг от друга индивидов, взаимодействие которых сводилось к эпизодическим торговым сделкам. Существенное обстоятельство: аморфное общество может существовать, когда легко поддающихся использованию ресурсов очень много, а людей очень мало. Вот эта – по сути, уникальная – ситуация возводится доктриной экономического либерализма в норму.
Идеология, согласно которой основной “герой” экономического развития не общество, а отдельно взятые лица, на практике, при попытке ее приложения к действительности, благоприятствует не расцвету индивидуальностей, а расцвету полукриминальных и криминальных структур мафиозного типа и полному подавлению и общества, и “независимых индивидов” этими последними.
Что и имело место в России.
Реально первичными единицами мирового исторического процесса являются не индивиды, а устойчивые сообщества людей, являющихся носителями определенных культурных и цивилизационных программ и объединенных эмоциональными полями общности. Все основные цивилизационные системы, действующие в настоящее время на мировой арене, имелись в наличии еще около рождества Христова.
Фрэнсис Фукуяма, прославившийся тезисом о “конце истории”, с которым он несколько поспешил, высказал и более фундаментальный тезис: нормальное функционирование общества невозможно без эмоциональных полей общности, объединяющих его членов; наличия же правовой системы самой по себе для обеспечения эффективного функционирования социального механизма недостаточно.
Однако для формирования эмоциональных полей общности всегда нужны определенные предпосылки. Такие предпосылки проистекают из существования цивилизационных кодов и процесса их конкуренции.
В ставшей уже классической работе Сэмьюэля Хантингтона “Столкновение цивилизаций” высказывается мнение, что цивилизация – это племя в предельном развитии. В данном случае Хантингтон ошибается. Цивилизация – это сообщество носителей определенного культурного или “цивилизационного кода”, определенной системы ценностей, и наличие обеспечивающих ее воспроизводство производственной базы и непроизводственных институтов. Конкретный цивилизационный код возникает обычно на определенном этническом субстрате, но затем он проявляет, как правило, тенденцию миграции. Совокупность цивилизаций – это вместе с тем и совокупность цивилизационных кодов, отношения между которыми строятся на принципах и конкурентности, и дополнительности. Соперничество между цивилизациями не может быть сведено к соперничеству племен. Это по большому счету соперничество целостных цивилизационных программ. Можно поставить знак равенства между человечеством, системой цивилизаций и системой цивилизационных кодов. История человечества – это история системы цивилизационных кодов.
На практике в изолированном состоянии (в отсутствие конкуренции) цивилизационный код существовать не в состоянии. Если “конкурент” отсутствует, цивилизационный код расщепляется, порождая в результате новую конкуренцию.
Однако цивилизационные коды не только конкурируют. Они друг друга дополняют. Духовные и творческие возможности человечества по большому счету – производное от наличной системы цивилизационных кодов. Выдвинув тезис о “конце истории”, Фукуяма упустил из виду это важное обстоятельство.