Русская душа и нерусская власть
Шрифт:
Чтобы слышал наши моления не отец лжи, дьявол, а Отец наш небесный, Господь Бог, мы каждый вечер и перед святым причащением исповедуем свои грехи, то есть осознанно, открыто и искренне говорим о них в молитве к Богу. Грехи именуются вольными и невольными — то есть совершенными сознательно, по воле человеческой, и нечаянно, невольно. Обратите внимание на названия греховных страстей, когда читаете, к примеру, молитву перед святым причащением: слово гнев родственно слову угнетать, то есть подавлять другого, печалить ближнего — печь, как на углях, его душу; гордиться — значит уподоблять себя горе, высящейся над человечеством; завидеть — заглядываться на чужое добро, зариться на него, и тем уязвлять, то есть ранить свое сердце. Среди названий грехов есть редкие, почти забытые ныне слова — свада и нерадение. Свадить-значит сталкивать, ссорить людей, а не радеть о молитве или о ближнем означает не заботиться о них.
В повседневном исповедании грехов встречаем и другие забытые теперь именования дурных поступков: многостяжание — стремление к обогащению, скверноприбытчество
Помимо житейских грехов, связанных с земным существованием человека, есть болезни духа, которые сегодня подчас грехами и не считаются. Их называет святитель Иоанн Златоуст в своей молитве: Господи, избави мя от всякаго неведения и забвения, и малодушия, и окамененнаго нечувствия. Эти грехи можно понять, если вспомнить, какие им противопоставлены добродетели. Что такое неведение — бессовестность, отсутствие совестного осознания своих поступков. Забвением именуется утрата памяти смертной, той драгоценной мысли о Страшном Суде Христовом, которая может остановить даже самых тяжких злодеев. Малодушие сегодня не кажется опасным для человека, его толкуют как предтечу трусости, нерешительность в борьбе, не более, на самом деле малодушие должно пониматься буквально, это когда в человеке мало души, все существо его занято плотским, телесным, земными страстями, собственным благополучием, когда в душу его не вмещается мысль о Боге, любовь к Нему и к ближнему своему. Наконец, окамененное нечувствие — страшная духовная болезнь, которая еще именуется теплохладностью, — свойственное нашему времени животное состояние людей вне Веры в Бога, вне любви, даже вне страха, когда у человека сохраняются лишь животные рефлексы, когда он уподобляется скотам несмысленным и безропотно покоряется чужой злой воле.
Страшно, что сегодня человечество многие свои богопротивные поступки старается не считать греховными. И хотя совесть наша прекрасно все различает, ее усыпляют лживыми увещеваниями, что безбрачное сожительство, к примеру, это тоже брак, только гражданский, а вовсе не блуд; что работа банкира и жизнь на проценты с банковских вкладов никакого отношения к мшелоимству не имеют; что взятки чиновников — нормальная человеческая благодарность, а совсем не скверноприбытчество; что милицейский беспредел на улицах — исполнение обязанностей, а не лихоимство; что аборт — обычная медицинская операция, а не детоубийство. Но как бы нас не увещевали, не убеждали в обратном князья мира сего, каждый человек все равно совестью своей чувствует греховность содеянного им, но, попуская грехи, он все более и более сжигает свою совесть, ибо, напомню вам, слово грех происходит от слова греть, не очищенный покаянием грех становится очередным поленом, подложенным в костер, где горит, корчась в муках, наша христианская совесть. И сколько ходит по земле людей, у которых совесть сожжена дотла.
Есть в нашем лукавом мире и другая горькая крайность. Когда убийство или гнев без рассуждения принимаются за лютые грехи. Да так ли это? Как в таком случае понимать слова святителя Иоанна Златоуста о необходимости пресекать святотатство казнью осквернителя Божьего Имени, как исполнять его слова «подойди и освяти руку свою раною», если при тебе хулят Бога Истиннаго. Действительно эти слова великого святителя, творца нашей литургии, противоречат духу мира сего быть толерантными, терпимыми по отношению к осквернителям икон, поджигателям храмов, хулителям нашей Веры. За годы проповеди непротивления злу силой, за время пропаганды ереси толстовства, которую почему-то незаметно присвоили себе многие современные христианские проповедники, мы получили стада православных непротивленцев, не способных не то, что Веру свою оборонить от хулы, детей своих не умеющих защитить от поругания, от насилия на улицах, от явного их порабощения иноплеменниками. Да, эти православные непротивленцы не грешат против заповеди не убий, их грех страшнее: находясь в состоянии окамененного нечувствия, они отступают от первой заповеди Закона Божия, указующей на то, что Един у нас Господь Бог, Ему одному следует служить и поклоняться, а не потворствовать кумирам собственной трусости или малодушия.
Часть II. Нерусская власть
Глава I. Диагноз — «электорат»: технологии демократических выборов
«Мир сошел с ума» — в последнее время мы повторяем это все чаще и чаще, уставая от обилия нездоровых лиц в метро, нервных срывов близких, истеричных выпадов сослуживцев, а, главное, от весьма далеких от здравого смысла рассуждений знакомых и незнакомых людей. Безрассудство на грани безумия свойственно сегодня многим нашим соотечественникам. Порой кажется, что это о нас сказал православный провидец: наступят времена, когда весь мир будет сведен с ума, а тех, кто сохранит здравый рассудок, объявят безумцами.
Ощущение всеобщей эпидемии сумасшествия не иллюзия, это действительное состояние многих людей, которое можно назвать повальной шизофренией. Признаки шизофрении, как их описывают психоневрологи, в точности совпадают с психическими эффектами, что возникают у вполне нормальных
Вглядимся в человека, сидящего перед экраном телевизора, вслушаемся в его размышления по поводу увиденного и услышанного. Большинство телезрителей мыслят как психически больные люди. Вот как это происходит при восприятии новостных передач.
Теле- и радио новости сегодня — калейдоскоп быстро сменяющих друг друга репортажей из разных концов мира. В одном новостном блоке могут с равной значимостью подавать годовщину Сталинградской битвы, затопление поселка в Ростовской области, смерть от передозировки «звезды» наркомана из американской рок-группы, слух о возможной очередной свадьбе Аллы Пугачевой. Молниеносная сменяемость сообщений не позволяет даже на миг представить ни величия подвига наших дедов в окопах Сталинграда, ни горя людей, лишившихся в одночасье и крова, и имущества из-за потопа, а уравнивание этих трагических событий со скорбью о не известном никому в России наркомане и озабоченностью семейными дрязгами поп-дивы вовсе обескураживает зрителя. Карусель новостей не оставляет времени ни для их обдумывания, ни для оценки информации. Суждения зрителя о них в силу случайного сопоставления фактов лишаются и логики, и критических выводов. Налицо симптомы шизофренического поражения мышления, которое усугубляется тем, что зритель не может повлиять на события, о которых он только что узнал, его мысли вслух — всего лишь пустое резонерство.
Изменение личности — психиатрический диагноз. Человек с изменением личности не распознает «иерархии мотивов своего поведения»: когда ему дано выбирать между чашкой кофе и визитом к больной матери, он выберет кофе и найдет своему выбору весомые оправдания, вроде того, что мать-де о нем мало и плохо заботилась. У больного с диагнозом «изменение личности» сформированы патологические потребности, часто выступающие в виде навязчивых идей. Он может стремиться делать большие и дорогостоящие покупки или чрезмерно много есть, или навязчиво приставать к женщинам. Свои действия больной не в состоянии контролировать, его легко заразить новой «манией». Но разве не то же самое происходит с телезрителем, сосредоточенно следящим за новостями и рекламой по телеящику. Разве вдалбливаемый в голову рекламный «слоган» «Кофе Чибо — это все, чтобы сделать вашу жизнь прекрасной!» не является шизофреническим нарушением иерархии мотивов? Услышав подобные слова от соседа или сослуживца, да от любого другого, хоть случайного попутчика в метро, вы непременно подумаете, что у того, как говорится, «крыша съехала». Но ведь масса рекламных текстов, несущихся из теле- и радиоэфира, строится как раз по этой придурковатой схеме: «Сделай свою жизнь прекрасной — носи подтяжки фирмы «Мечта удавленника». Усиленное поглощение подобной рекламы вызывает у внешне здорового человека патологические стремления. Вот шквалом обрушивается на нас с экрана пропаганда пива и заставляет миллионы мальчишек и девчонок шизофренически завороженно разгуливать по улицам с пивными бутылками в руках, в затяжку прикладываться к ним с видом истомленных жаждой. Если спросить, зачем они так много и озабоченно пьют, ответом послужит шизофреническое, вдолбленное в их головы через экран: «не дать себе засохнуть».
Нарушение мышления, изменение личности — еще не все симптомы, которые сближают телезрителя с шизофреником. Шизофреникам свойственны галлюцинации — видения, к которым больной относится как к реальности, по сути живет в параллельном действительности мире. По уверениям психиатров, галлюцинации настолько жизнеподобны, их образы так ярки и чувственны, что убедить больного в том, что перед ним лишь плод его воспаленного воображения, невозможно. А ведь галлюцинации шизофреника по своей психологической природе сходны с живой экранной картинкой, которую впитывает с экрана телевизора зритель. Чувственность и достоверность образов, яркость впечатлений переживают и тот, и другой. Именно так, как развивается шизофреническая болезнь — от потери логики сознания до ярких, убедительных галлюцинаций, — вырабатывается шизофреническое, галлюцинативное мышление у теле-и радиослушателей, навязываемое им особыми приемами подачи информации. И когда мы с горечью вздыхаем, что мир сошел с ума, то интуитивно ставим миру правильный медицинский диагноз.
Кто же и зачем, используя преступные информационно-психологические технологии, цинично и расчетливо сводит общество с ума?
Главная цель разработчиков информационных технологий — манипулировать массами, чтобы гарантированно иметь власть, получаемую на всеобщих, прямых, равных и тайных выборах, которые еще в XIX веке умные люди России назвали «четыреххвосткой», очень точно сравнивая выборы с плеткой, которой в Древнем Риме повелевали рабами. При помощи технологии внушения человек разумный переделывается в «человека голосующего», в микроэлемент людской биомассы, которая, послушная внешним импульсам-командам, действует как машина для голосования. Манипуляция людьми получила ученое название нейролингвистического программирования.