Русская эпиграмма второй половины XVII - начала XX в.

Ершов Леонид Федорович

3

Ослу образованье дали. Он стал умней? Едва ли. Но раньше, как осел, Он просто чушь порол, А нынче — ах, злодей! — Он с важностью педанта При каждой глупости своей Ссылается на Канта.

4

Дурак рассматривал картину: Лиловый бык лизал моржа. Дурак пригнулся, сделал мину И начал: «Живопись свежа… Идея слишком Символична, Но стилизовано

прилично». (Бедняк скрывал сильней всего, Что он не понял ничего.)

5

Умный слушал терпеливо Излиянья дурака: «Не затем ли жизнь тосклива, И бесцветна, и дика, Что вокруг, в конце концов, Слишком много дураков?» Но, скрывая желчный смех, Умный думал, свирепея: «Он считает только тех, Кто его еще глупее, — „Слишком много“ для него… Ну а мне-то каково?»

6

Дурак и мудрецу порою кровный брат: Дурак вовек не поумнеет, Но если с ним заспорит хоть Сократ, — С двух первых слов Сократ глупеет.

7

Пусть свистнет рак, Пусть рыба запоет, Пусть манна льет с небес,— Но пусть дурак Себя в себе найдет — Вот чудо из чудес! 1909 или 1910

1906. ИСКУССТВО В ОПАСНОСТИ

Литературного ордена Рыцари! Встаньте, горим!! Книжка Владимира Гордина Вышла изданьем вторым. 1910

1907. БОРЬБА

Сползаются тучи. Всё острее мечта о заре… А они повторяют: «Чем хуже, тем лучше» — И идут… в кабаре. <1911>

1908–1911. РЕКЛАМА

(Из «Sinngedichte» Людвига Фульда)

1

Когда, спеша, себе плетете вы венки, Вас можно извинить — ведь дело объяснимо: Всего лишь день живут бедняжки мотыльки — Им день до вечера хвалить необходимо.

2

Муза к ветреным исканьям Остается ледяной: Не идет на содержанье, Но желает быть женой.

3

В иных пробелах мысли Над бездной пустоты Цитаты образуют Ослиные мосты.

4

Едва ль тебя узнает тот, Кто наблюдал твой честный пот В часы усерднейшей работы. Но расскажи мне: чем, мой друг, Ты наполняешь свой досуг, И я тебе открою — кто ты. Март 1911

1912–1918. ИЗ ЗЕЛЕНОЙ ТЕТРАДКИ

1

Холодный ветер разметал рассаду. Мрак,

мертвый сон и дребезжанье штофов… Бодрись, народ! Димитрий Философов Зажег «Неугасимую лампаду».

2. А. РОСЛАВЛЕВ

Без галстука и чина, Настроив контрабас, Размашистый мужчина Взобрался на Парнас. Как друг облапил Феба, Взял у него аванс И, сочно сплюнув в небо, Сел с музой в преферанс.

3

Почему-то у «толстых» журналов, Как у толстых девиц средних лет, Слов и рыхлого мяса немало, Но совсем темперамента нет.

4. ЧИТАТЕЛЬ

Бабкин смел — прочел Сенеку И, насвистывая туш, Снес его в библиотеку, На полях отметив: «Чушь!» Бабкин, друг, суровый критик, Ты подумал ли хоть раз, Что безногий паралитик Легкой серне не указ?..

5. СТИЛИЗАЦИЯ

К баронессе Аксан’Грав Влез в окно голландский граф. Ауслендер всё до слова Записал из-под алькова, Надушил со всех сторон И отправил в «Аполлон»; Через месяц — деньги, лавры И кузминские литавры.

6. ТОНКАЯ РАЗНИЦА

Порой вам «знаменитость» Подаст, забыв маститость, Пять пальцев с миной льва. Зато его супруга (И то довольно туго) — Всегда подаст лишь два.

7

Немало критиков сейчас Для развлечения баранов Ведут подробный счет опискам… Рекомендую в добрый час Дать этим мелким василискам Губернский титул «критиканов». 1911 или 1912

1919. «Когда смельчак найдет свой стиль…»

Когда смельчак найдет свой стиль, Толпа кричит: «Какая гиль! У стариков, брат, глаже!» А кто творит, как «старики»,— Вновь недовольны чудаки: Манера, мол, всё та же! Ну что ж… При жизни стариков Обычай тоже был таков, И посуровей даже. <1912>

1920–1922. <ИЗ ЦИКЛА «ЭПИГРАММЫ»>

1

Художник в парусиновых штанах, Однажды сев случайно на палитру, Вскочил и заметался впопыхах: «Где скипидар?! Давай скорее вытру!» Но, рассмотревши радужный каскад, Он в трансе творческой интуитивной дрожи Из парусины вырезал квадрат И отослал в «Салон Ослиной кожи».

2

По мненью критиков суровых, Парнас пустует много лет. Бесспорно, — Пушкиных нет новых, Но … и Белинских тоже нет.