Русская фантастика 2013_[сборник]
Шрифт:
Поняла, кажется. Озирается.
— И куда мы теперь?
Хороший вопрос. Своевременный. Дятел как раз притомился, умолк, и по лесу отчетливо так разнеслось: фр-р-р…
Дрон.
Отбегались…
— А что это там?
Опять этот шепоток Матрешкин! Прикончит он меня раньше бомбы!
— Нишкни! — губами шевелю. — Умри!
И вдруг вижу — не в лес она смотрит, а вниз, на дно ямы.
И там, на дне, песочек так, воронкой, проседает, проседает, будто подрывает его кто снизу. Потом — ух! Сразу целый пласт обрушился. И открывается под ним черный
Ползли долго. Все вниз, лаз узкий, ни перил, ни ступенек, для кого ж его такой делали? Я уже черт знает что готов был подумать, но тут над головой щелкнуло, срикошетило, хлопнул дальний выстрел.
Все в порядке. Люди.
— Не стреляйте! — кричу. — Свои!
А кто свои? Кому свои? Потом как-нибудь разберемся. Лишь бы сразу не убили.
И подействовало ведь! Не стали стрелять. Слышу — идут, свет замельтешил, развиднелось кое-как. Вижу, доползли мы почти до самого выхода из нашей трубы в широкий тоннель. Три фонаря впереди колышутся, бьют в глаза лучами.
— Вылезайте! — командует голос. — И к стене лицом, руки-ноги врозь! Оружие есть?
— Оружие, — говорю, — к ношению и применению категорически запрещено миротворческими силами ООН. Здесь, в левом кармане…
Обшарили, забрали пукалку.
— Патронов не имеется, — объясняю. — Вышли при добыче пропитания.
— На крыс охотился, что ли? — заросший бородой мужик брезгливо повертел в руках невеликий мой калибр.
— Зачем? На консервы менял.
Мужик покивал бородой.
— Девчонка — сестра, что ли?
— Жена, — говорю поспешно. — Беременная она.
— Ну? — мужик недоверчиво оглядел Матрешку с ног до головы.
Только б не брякнула чего, дура… Вот уже и губенками зашевелила…
— А что? — выпаливаю. — Дурное дело не хитрое! В смысле — молодое…
И чтобы уж совсем заткнуть ее, начинаю петь во все горло:
— Обручальное кольцо! Не простое украшенье! Двух сердец одно решенье! Обручальное кольцо-о!
— Шуткарь… — хмыкнул он без улыбки. — Рано веселишься. Получается так, что придется вас все-таки списать. Нам лишние рты не нужны.
Матрешку вязать не стали, она и так шла безропотно, только глазищи по сторонам таращила — сова совой! А мне скрутили руки тонкой, страшно резучей да еще и ржавой проволокой. Для полного счастья толкали прикладами в спину, торопись, мол. А куда торопиться?!
— Слушайте, — говорю, — мы ведь вас не объедим, не обопьем. Слава Богу, руки-ноги есть. Что я, на себя и на Матрешку еды не добуду? Заповедный лес кругом! Дичи — прорва! Да я вас всех прокормлю!
— Иди, иди, — поморщился батяня (так звали бородача остальные двое). — Не хватало нам только, чтоб дронов на нас навел. Кормилец…
— Вы что, вообще наружу не выходите?! — я даже остановился.
Батяня покачал головой.
— Не выходим. Потому и живы до сих пор. Как затворились пятьдесят человек, так и решили: больше никого не брать. Вот как подъедим все, так и объявим себя — пусть убивают. Но ради вас двоих смерть торопить не
— Мудро, — согласился я. — Так мудро, что мне, тупому, ни хрена не понять! Вы что, просто сидите и смерти ждете?!
Батяня помолчал.
— Помирать по-любому придется, — философски вздохнул он. — Такое уж наше везение.
— Да с чего вы взяли?! — я прямо кипел от такого скотского безразличия. — Рано или поздно военные найдут этих своих инвайдеров и переколошматят! А может — те их! Нам без разницы. Главное — больше не надо будет прятаться!
— Вот, вот — угрюмо кивнул батяня и, глянув на меня исподлобья, вдруг ткнул пальцем в пол. — Чего их искать-то? Тут они, инвайдеры. Под нами…
— Чего от нас хотят? — спросила Матрешка.
— Да погоди ты! — отмахнулся я. — Не до тебя сейчас!
Сквозь решетчатое окно кабины козлового крана, куда нас запихнули до вынесения окончательного решения (как будто на голосовании стояло еще какое-нибудь решение, кроме как прикончить!), я видел все гигантское пространство цеха. Посреди зала громоздился опутанный Проводами, маслянисто поблескивающий кожух какой-то установки, ни пылинки на ней, ни соринки вокруг. Похоже, не такие уж заскорузлые мужики тут живут, кой-чего кумекают и в технике. Электричество вон жгут, не экономят. А где берут?
— Беда наша в том, — задумчиво произнес я, — что мы им совершенно не нужны…
На ступенях металлической лестницы, ведущей в кабину, послышались грузные шаги, отдающиеся басовитым гулом перил. Так себе музычка, ничего, кроме похоронного марша, не напоминает.
Лязгнул замок, взвизгнула дверь. Вошел высокий, сильно сутулящийся человек с темными кругами вокруг глаз и таким же угрюмым выражением лица, как у батяни. За ним — сам батяня.
— Ну, чего выпучился? — хмуро бросил он мне и сразу отвернулся. — Чуда ждал, что ли? Не будет чуда. Решено всем обществом — вы нам тут не нужны.
— Выходите, — мотнул головой сутулый.
— Минутку! — я прокашлялся, преодолевая сип в горле. — Вы понимаете, что спасти вас от уничтожения может только одно?
Сутулый взглянул на меня с некоторым насмешливым интересом.
— Намекаете, что мы можем выдать военным, где скрываются пришельцы? — спросил он.
— А почему бы и нет?
— Потому что нам известен план миротворческих сил на этот случай, — сутулый вынул из кармана помятый металлический портсигар и щелкнул крышкой. — Превентивный ядерный удар на опережение. Эвакуация не предусмотрена.
— И откуда вы все знаете?! — запальчиво спросил я.
Сутулый не ответил.
— Хорошо, — сказал я, переводя дух. — Тогда другой вариант. Вы пытались установить контакт с этими, внизу?
Подрагивающими пальцами сутулый выудил из портсигара обгорелую с конца самокрутку, чиркнул спичкой, нервно затянулся. Присел на колченогий стул.
— Бесполезно, — сказал он наконец. — Они не идут на контакт.
— Как именно не идут? Вы сами ходили к ним?
— Никто из посланных туда не вернулся. Некоторых на наших глазах уничтожили с помощью какого-то неизвестного оружия.