Русская фантастика 2013_[сборник]
Шрифт:
— Пойдем, — сказал он. — Нас уже ждут.
— Даже боюсь теперь сказать тебе «нет», — ответил я.
Кервин расплылся в довольной улыбке, когда мы проходили мимо ярко подсвеченной витрины сувенирного ларька — зажигалки в виде мужчин с огромными фаллосами, тарелочки с аутентичным узором, маски с перьями, бронзовые змеи, амулеты в виде клыков с резьбой. Я с надеждой осведомился:
— Надеюсь, человек, который хочет со мной познакомиться, — это такая, с черным хвостиком?
Это было вполне возможно — экскурсия уже могла закончиться. Кервин понимающе вздохнул и отрицательно помотал головой. Мы подошли к столику, за которым сидел рыжий мужчина с раскрытым планшетником.
— Вот он, — обратился Кервин к мужчине.
Мы были еще не знакомы, но то, как он смотрел на мою любимую статую, уже вызвало у меня симпатию. Приятно разделить с кем-то свою любовь к прекрасному. Мужчина оторвался от созерцания воина и перевел взгляд на меня. У него было удивительно добродушное лицо, очень белая кожа, как часто бывает у рыжих, и светлые, почти прозрачные глаза. На вид я бы дал ему лет двадцать пять. Самый удачный возраст — он казался мне достаточно взрослым, чтобы я его слушался, но еще не выглядел в моих глазах старым занудным пнем. Он был худым и, как выяснилось позже, довольно высоким парнем. Про таких говорят, что они будто из железа сделаны.
— Здравствуй, Авене. Моя фамилия Орузоси, а зовут меня Катимаро, — представился он, задумчиво глядя на меня. — Присаживайтесь, ребята. У меня такое чувство, что я тебя, Авене, уже где-то видел.
Этими словами он резко и бесповоротно испортил то первое приятное впечатление, которое успел произвести на меня. Терпеть не могу, когда меня узнают на улицах и начинают задавать глупые вопросы восхищенным голосом.
— Ну, мою голую задницу ты мог видеть в «Семи лепестках любви», третий сезон, — сказал я, плюхаясь на стул рядом с ним.
Кервин последовал моему примеру. Орузоси уже заказал три холодных коктейля. Стаканы с напитком стояли на столе. Кервин придвинул к себе один из них и взялся за соломинку.
— Еще я снимался в «Трех маленьких разбойниках» и «Далекой звезде», — закончил я мрачно.
Мать категорически отказалась как разорвать контракт, когда я родился, так и отдать меня няне. Сценарист бодро вписал новую сюжетную линию в сериал, и первый год жизни я провел на съемочной площадке. Когда мне исполнилось семь, искали харизматичного бесенка-очаровашку для фильма о трех веселых хулиганах. Я слышал, как мать разговаривала об этом с отчимом. Режиссер уже пересмотрел двести штук мальчишек разной степени хулиганистости, но ему никто так и не понравился, а уже пора было начинать съемки. Мать, которая должна была играть в фильме строгую, но добрую учительницу, начинала нервничать. Я не хотел, чтобы она расстраивалась, и спросил, сколько мне заплатят. Мать заверила меня, что достаточно, чтобы купить космический корабль с витрины «Вэлстока», на который я ходил смотреть уже полгода. Я согласился попробовать. Режиссер пришел от меня восторг, и съемки начались. В «Далекую звезду» они меня уже сами позвали, тогда мне было тринадцать. Тогда я окончательно понял, что я — не актер, хотя все хором и убеждали меня в обратном. Мне кажется, ходить и говорить перед камерой может каждый. А меня очень утомляет большое количество людей, смеющихся, суетящихся и ссорящихся вокруг меня. Я думал, я свихнусь, и в конце съемок держался только мыслью о том, что эти деньги нужны мне, чтобы оплатить колледж. Я хотел в Гаарски, который считается лучшим биотехническим колледжем Пэллан, а мать с отцом могли оплатить мне только Сас, который относится к второразрядным учебным заведениям. Тогда я сразу после съемок сбежал под землю, в двухнедельный
Орузоси еще раз покосился на четырехметровую статую в центре зала и ответил:
— Нет.
— Уверен?
— Да, — ответил Орузоси. — Я не смотрел ни «Лепестков любви», ни про разбойников, ни про… как ты сказал?
Я очень удивился. Орузоси наблюдал за мной.
— Я тебя не обидел? — спросил он.
— Нет, — сказал я. — Обрадовал.
— Тогда хватит нож баюкать, — кивнул Орузоси.
Это присловье я услышал впервые и тогда даже отдаленно не догадывался, что оно обозначает.
— У тебя третий разряд по подземному туризму? — продолжал он.
Разговор неожиданно становился интересным.
— Да, — сказал я.
— Сертификат у тебя при себе?
Я достал кошелек и вытащил из него пластиковую карточку сертификата. Орузоси провел ею по приемной щели в своем планшетнике, и тот удовлетворенно бипнул.
— Так, — сказал Орузоси, возвращая карточку мне. — Как насчет прогуляться по пещерам?
— Спрашиваешь. Всегда, — сказал я. — Но я через неделю должен приступить к работе.
— Где?
— В «Медузе».
— Ты приступишь чуть позже, — сказал Орузоси. — Этот вопрос мы уладим.
— Хотелось бы посмотреть твои документы, — сказал я. — Могу я знать, кто меня нанимает?
Орузоси достал пластиковое удостоверение и дал мне. Меня нанимала, как оказалось, РСБ — Республиканская Служба Безопасности.
— Почему-то я так и подумал, — сказал я.
Орузоси перевел на меня вопросительный взгляд.
— Связь с единой базой данных, — сказал я, махнув рукой на его планшетник. — Что ж, хорошо. Но не хотелось бы потерять в деньгах.
— Не потеряешь.
— И куда придется ехать?
— Никуда.
— Но в Вельчера нет подземных пещер.
— Есть Подземный Приют.
Он наклонился ко мне и доверительно прошептал:
— Там завелись крысы…
Пока я сидел, обалдевший, и не знал, что сказать, Орузоси посмотрел куда-то поверх моей головы и за меня.
— А вот и последний член нашей компании, — сказал он. — Закончила экскурсию?
— Да, — раздался веселый голос. — Убаюкала свой нож!
Орузоси мягко улыбнулся — это явно была его старая знакомая. Я обернулся и увидел девушку с черной челкой, закрывавшей половину лица. Она успела сменить голубую форму экскурсовода на веселый летний сарафан.
— Познакомьтесь, — сказал Орузоси. — Это Ан-ша Таринди. Это Кервин Даж, а это Авене Марримит.
1
Орузоси снял налобник и примотал его ремешками к какому-то корню в низком потолке. Импровизированная люстра осветила грот — небольшой и, что было немаловажно, с узким входом. Я снял рюкзак, бросил его на пол и сам повалился сверху. Анша села на землю и принялась рыться в своем рюкзаке одной рукой. Достав спиртовой карандаш с зеленкой и бинт, она оторвала растрепанный рукав с другой, оттерла кровь и грязь с раны и намазала зеленкой.
— Давай помогу, — сказал Кервин.
Он поднял бинт, сорвал с него упаковку и принялся ловко наматывать его на руку Анше.
— Спасибо, — сказала она.
Я засмеялся. Анша покосилась на меня. Я расхохотался еще пуще.
— Что ты ржешь, как ненормальный? — сурово осведомился Орузоси.
Он отдыхал у дальней стены.
— Крысы, — давясь подступающим к горлу смехом, сказал я. — Кажется, в Подземном Приюте Вельчера завелись крысы…
Анша и Кервин расхохотались тоже. Даже Орузоси усмехнулся.