Русская фантастика 2014
Шрифт:
Но сегодня молодым пиктам была уготована главная роль в грядущей акции. И какой акции!
Акции возмездия.
Даже само слово приятно щекотало язык.
Фидах привел Брана к старому, черному от копоти зданию уныло-имперской архитектуры — доходному дому, построенному из каменных блоков настолько массивных, что выдержал бы даже землетрясение, случись таковое в Риме. Но экономика оказалась посильнее природных катаклизмов — окна в доме кое-где были выбиты и заделаны фанерой, а с фасада осыпалась штукатурка.
Лифт,
На крыше дул пронизывающий ледяной ветер, гоняя снежную крупу по рыжей черепице.
Тарла, в длинном кожаном плаще, ждал у парапета в полном одиночестве, даже без верного телохранителя Бедвира. У ног Тарлы лежала брезентовая армейская сумка вроде тех, что Бран и Фидах отвозили и оставляли для кого-то.
Сегодня сумку оставили для них.
— Молодцы, — похвалил их Тарла вместо приветствия. — Чисто пришли. Я смотрел.
Фидах просиял, а Бран спросил, кивнув на сумку:
— Это оно?
— Да, — качнул усами Тарла. — Не торопись, у нас еще полчаса… Взгляни лучше сюда.
Он обвел могучей рукой панораму Рима. Купола Пантеона и Капитолия, гигантская чаша Колизея, Испанская лестница, небоскребы Форума, триумфальные арки и колоннады храмов, приземистые портики терм и острые шпили египетских обелисков, бесчисленные фонтаны и скульптуры Вечного Города — все это было заметено серым, грязным от смога снегом и придавлено хмурым зимним небом.
Закат был красным, как кровь.
— Вечный Город, — задумчиво проговорил Тарла. — Вечный! Ха! Еще чего! Развратный. Мягкотелый. Дряхлый. Обреченный… Какой угодно, но не вечный. И римляне сами в этом повинны. Они забыли лица предков. Отринули старых богов. Прокутили Империю в пьяном угаре… Римляне сами продают нам оружие, из которого мы их убиваем! — Тарла пнул армейскую сумку. — Да они мать родную продадут ради золота, вина и девок… Они забыли слово «долг». Забыли слово «месть». Но мы — пикты! — мы помним!
Да, Бран? Поэтому мы останемся. А римляне сгинут во тьме истории…
Полтора месяца назад Бран стоял бы, разинув рот, и внимал пафосным речам Тарлы. Но сегодня он просто опустился на одно колено и деловито расстегнул сумку.
Внутри лежала оливко-зеленая труба противотанкового гранатомета «Пилум». Рядом валялись две мины «Клеймор».
— Это еще зачем? — спросил Бран.
— Это для него. — Тарла показал на Фидаха. — Установишь их одним кварталом ниже по улице. На случай, если Бран промахнется…
— Я не промахнусь, — сказал Бран, заряжая гранатомет.
Едва выйдя из дверей гостиницы, люпусы во главе с Ренатом Стаберием
На улице стоял мороз. Сенатор Фортунат застегнул бежевое пальто, обмотал шею пурпурным шарфом и сказал:
— Не волнуйся, друг трибун. Все будет нормально.
Сенатор заметно похудел за время процесса, холеное лицо его осунулось и приобрело мужественные черты. Истинный римлянин, готовый возглавить нацию в тяжелый час испытаний… Кассий сунул руки в карманы шинели:
— Я и не волнуюсь.
— Узнаю легионерский стоицизм! — расцвел в профессиональной улыбке Фортунат.
Трибун предпочел промолчать.
В окружении «люпусов» они пересекли узкую улочку и остановились возле кортежа, состоявшего из трех мотоциклов, лимузина и армейского джипа центуриона Приска. Центурион сидел за рулем и, кажется, дремал.
— А он что тут делает? — удивился Кассий. — Я думал, легион вы вмешивать не станете.
— Личная инициатива старого боевого товарища! — воздел палец к небу Фортунат. — На мотоциклах поедут «люпусы». А мы с тобой, мой Кассий, сядем в мой лимузин. Получится очень символично: народ, сенат и армия поддерживают героя — защитника Рима.
Кассий фыркнул.
— А ваши левые дружки, что пикетируют суд и называют меня Палачом Каледонии, тоже нас поддержат? — осведомился он.
— Нет, — скривился сенатор. — Полудурки как с цепи сорвались… Но это, впрочем, не играет совершенно никакой роли. В конце концов, я дал судье взятку в пять тысяч сестерциев не для того, чтобы он прислушивался к мнению каких-то оборванцев.
Для трибуна упоминание о взятке стало сюрпризом.
— Подождите, сенатор, — нахмурился он. — Если суд куплен — то зачем это все? Поддержка народа, полемика в прессе? Неужели нельзя было просто замять дело?
— Увы, мой Кассий, увы! — развел руками Фортунат. — Это Рим, здесь нельзя иначе. Даже покупая судей, надо поддерживать видимость твердого порядка!
— А может, это все — лишь элемент вашей предвыборной кампании?
— Нашей, друг трибун, — обнял его сенатор. — Нашей предвыборной кампании. Но об этом мы поговорим позже.
Кассий стряхнул его руку.
— Я поеду с Приском, — сказал он.
Сенатор смерил его долгим взглядом, после чего опять расплылся в улыбке и заявил:
— Прекрасная идея, дружище! Так будет даже лучше!