Русская фэнтези-2009. Разбить зеркала
Шрифт:
–Тьфу! На ноги, на ноги-то гляди! На обувку, значит. Если туфельки там какие, то можно, а если гов… прости господи, зачем рисковать?
–Лажа все это, – не отрываясь от ноутбука, отозвался из угла младший.
–Ваняша, обычай это наш, – ласково погладил сына по голове Пафнутий Сильвестрович, – старинный, семейный.
–Бать, у тебя у детей по два высших, Ванька вон в аспирантуре, а ты со старинными семейными обычаями, – скривился старший.
–Цыц у меня! – хлопнул по столу Царь. – Что-то вы со своими высшими ума-то особенно не нажили! Вон ты, Лукьян, в свои сорок до сих пор не женат! А ты, Киприан, не хихикай!
–Так, бать… – пожал плечами средний, – женитьба – не показатель ума.
–А чего ж она показатель? Именно ума и показатель! Когда человек умный, проворный, он быстро всего в жизни добьется и жену в дом возьмет добрую, работящую. А вы? Ваньше вон через месяц тридцать стукнет, а толку? Все насмарку!
–Почему – насмарку? – удивились братья.
–Тьфу! Будто вчера на свет народились! – всплеснул руками Пафнутий Сильвестрович. – Сколько раз вам уже рассказывал про вашего предка!
–А-а-а! – понимающе протянул Лукьян. – Ты об этом… Так это мы помним… Все уши уже прожужжал.
–Плохо, видимо, жужжал, раз толку нет! – насупил лохматые брови глава семьи. – А замежду прочим Кощей Кощеевич так и сказал, когда ваш прапра… сын царя Вонифатия убивал его, что проклятие ляжет на третьего сына, а пострадают все! Потому что…
–Потому что Иван Вонифатьевич был третьим сыном, – прервал отца средний. – Наслышаны!
–Равно как и о том, что все три брата должны жениться до того, как младшему исполнится тридцать лет, иначе род прервется на корню! – поддержал брата старший. – Только каким же это образом? Мы что, сразу втроем бездетными станем?
–Лажа это все! – подвел итог младший.
–Лажа! – взвизгнул Пафнутий Сильвестрович. – Мы триста лет соблюдали этот обычай! А им – лажа?
–Бать, ну подумай сам, а если б у тебя было только два сына?
–Не было такого никогда! В Царёвом роду всегда рождалось по три сына! И всегда братья женились до тридцатилетия младшего!
–Самый детский возраст, – хохотнул Лукьян.
–Куда спешить? – пожал плечами Киприан.
–Пока диссертацию не напишу, не женюсь! – пообещал Иван.
–Да что ж вы меня без ножа режете?! – схватился за голову Пафнутий Сильвестрович. – Все! Если к концу недели не обзаведетесь невестами, лишу наследства! Все отпишу государству!
–И конезавод? – проявил некоторую волнительность старший сын.
–И хлебопекарню? – оживился средний.
–И свечной заводик на Угреше! – пообещал Царь.
–И пожалуйста! – раздалось под звук клавиатуры.
–Прокляну! – взвыл Пафнутий Сильвестрович.
–За что?! – одновременно возопили братья.
–У-у-у! – протянул приверженец старинных родовых обычаев. – Ироды! – схватился за сердце, качнулся, собираясь упасть на пол. Мгновение подумал, шагнул в сторону и театрально повалился на диван. – Помираю-у-у-у! – пронеслось по огромной квартире в центре Москвы.
–Бать… – попытался урезонить страдальца Лукьян.
–Папаш, вы того… – затоптался на месте Киприан.
–Да ладно, – отозвался Иван. Стоны притихли. – Сходим. – Умирающий приоткрыл левый глаз. – Вот только диссертацию допишу и сразу…
–А квартиру завещаю Марфе, тетке вашей кинешмской! – зло бросил Пафнутий Сильвестрович.
Братья даже поначалу потеряли дар речи, а потом, один за другим, заорали на всю квартиру:
–Этой?!
–Бать!..
И
–Ванька!
–Что? – безмятежно донеслось из угла.
Лукьян и Киприан схватили младшенького за шиворот и выскочили на улицу…
Лукьян безнадежно махнул братьям рукой и решительно зашагал в сторону Столешникова переулка. Он не задумываясь прошмыгнул мимо очаровательных женских кроссовок, обошел разношенные балетки и мужественно взглянул в глаза хозяйке классических лодочек, появившихся из припарковавшегося спортивного автомобиля. Девушка оказалась вполне ничего себе и внешностью – блондинка с голубыми глазами, и происхождением – дочь владельца сети ресторанов, и даже именем – Пелагея. Услышав его, Лукьян внутренне усмехнулся: так звали жену старшего сына Вонифатия Царя: «Жену среднего звали Агриппиной, а младшего – Василиной, а потом младшенький убил Кощея, тот проклял его и покатилось…» И, согнув руку калачиком, владелец еще одной сети ресторанов пригласил будущую жену в одну из принадлежащих ему точек питания.
Киприан оказался настроен менее радикально. И поэтому ему не везло. Он бесцельно прошел через Камергерский переулок, миновал Кузнецкий Мост, чуть ли не бегом пробежал Фуркасовский переулок и замер на перекрестке Мясницкой и Кривоколенного. Широкая Мясницкая обещала больше вариантов, тихий Кривоколенный манил непонятным Киприану аристократизмом. Логика упорно отмалчивалась, и Киприан на свой страх и риск выбрал аристократизм.
Поначалу средний сын боялся прогадать, в результате были безвозвратно потеряны попытки взглянуть на владелиц остроносых туфелек на шпильках, босоножек «Marc O’Polo» и изысканных туфелек с пряжками, встреченных им в ЦУМе. А сейчас переулок уже заканчивался, солнце катилось к закату, а ничего подходящего Киприану так и не встретилось. Более того, он не увидел вообще ни одной пары женской обуви. Страдалец с тоской вспомнил лакированные леопардовые ботильоны, встреченные им на площади Воровского, но не бежать же обратно!
И неожиданно поймал себя на мысли об утраченных возможностях. В довершение ко всему в обветшалом Потаповском переулке его обдал брызгами промчавшийся мимо «ламборджини». Киприан даже не успел подумать, какие превратности судьбы привели владельца дорогого «итальянца» именно сюда, как авто затормозило, задним ходом подобралось к обрызганному, еще раз обдало его из лужи и остановилось. Киприан безнадежно размазывал грязь по дорогому от-кутюрному пиджаку, когда дверца плавно поднялась вверх и… О чудо! Взору Киприана явились стройные женские ножки в очаровательных узеньких туфельках.
–Извините, я обрызгала вас, – мелодично заметила их хозяйка. – Готова подвезти до ближайшей химчистки и оплатить чистку. Кстати, меня зовут Агриппина…
Решительно вздохнув, Киприан поднял глаза…
Ивану повезло в этот день меньше всех. Вернее сказать, ему совсем не повезло. Уже на пятой минуте он совершенно забыл о цели своего похода и, шагая по Газетному переулку, распугивал прохожих невнятными восклицаниями: «Нужно увеличить у них температуру и посмотреть, что из этого получится!» Налетал на кого-то, не всегда извинялся и брел дальше. «Нет! – вдруг осенило аспиранта. – Нужно и влажность повысить! Иначе смысл?..» – и кинулся домой, чтобы срочно записать проблеснувшую идею.