Русская фэнтези 2011
Шрифт:
В кухне наступила тишина, такая, что до Тэсси донеслись приглушенные голоса из прихожей:
— Все, что есть, припрячем…
— Не сомневайся, мечей хватит…
— В темнице он обезумел, — пробормотала Тэсси.
— Он никогда разумнее и не был. В этой клятве — весь Ладрек. Он жаждал тебя отблагодарить — всей душой, и не в его обычаях скупиться.
Тэсси поглядела на Чарка так, словно он отвечал за сумасбродство Ладрека. Воскликнула негодующе:
— Вручить свою жизнь незнакомому человеку?! Он даже лица моего рассмотреть не успел!
Чарк криво
— Прекрасно! Вот моя просьба. Пусть уведет войско прочь!
— Не так это просто. Прежде чем поклясться тебе, он стал «когтем дракона», присягнул дракону. Если вздумает изменить — умрет. Клеймо выжжено навечно.
Не вполне сознавая, что делает, Тэсси наклонилась к сидевшему Чарку и быстро отвела волосы с его лба. Чарк отпрянул, затем выдохнул:
— Я не ношу клейма.
Тэсси пристыженно опустила руку, не понимая, что ей почудилось. Она вновь ощутила обессиливающую усталость — до дрожи. Чарк в упор смотрел на нее, в его взгляде сквозила откровенная насмешка, но было и что-то еще, и это «что-то» заставляло Тэсси чувствовать себя очень неуютно.
Арнек переступил порог. Только это и успел — дверь снова атаковали. Чарк проводил племянника взглядом, достал из-за пазухи грязный холщовый мешочек, бросил в настой щепотку серебристого порошка. Настой полиловел, забил ключом, а потом застыл густой массой медового цвета.
— Ступай спать, племянница. Завтра, ручаюсь, получишь приглашение на свадьбу. Свадьбы теперь будут часты. Уверен, до конца лета в городе не останется ни одной незамужней девицы.
Тэсси задремала лишь под утро и проснулась с мыслью, что открыла врагам ворота Арлесты. От этой мысли стало совсем тяжко. Тэсси знала, что следует делать. Разбить бусину, пролить драконью кровь и убить Ладрека. Так, и только так, она исправит зло, причиненное Арлесте.
Но она не могла! Она спасла Ладрека от безумия не для того, чтобы убить. Он-то не был виноват в ее опрометчивости! Он ее не обманывал, он вовсе не знал, что приведет войско именно в ее город!
Она продолжала бы изводить себя попреками, но, к счастью, явилась Лора — зеленоглазая Лора, не боявшаяся ни мышей, ни змей, ни пауков, обожавшая бешеную скачку верхом и прыжки в воду с крутого обрыва. Отважная, всегда веселая Лора — но этим утром даже на ее губах не было улыбки.
— Не так полагалось бы все делать, — сказала она сердито, словно положив конец долгому спору. — Но я не могу ослушаться родителей. Они настаивали чуть не со слезами. Все ведь давно решено, промедление ничего не изменит.
Тэсси молча хлопала глазами, не понимая, о чем речь.
— Возьми. — Лора сунула руку в карман и протянула Тэсси ромашку с наполовину оборванными лепестками.
«Зовет на свадьбу!» — осенило Тэсси. Цветок, сохранивший только половину лепестков, означал конец беспечной незамужней жизни.
— Конечно, я приду, Лора, милая. Очень хорошо, что вы с Генриком поженитесь сейчас. Столько печалей навалилось, пусть хоть одна радость поспешит!
— Спешить заставляет дракон. — Лора мужественно отвергла
Тэсси впервые сообразила, что опасность может грозить и ей. «Нет. Мне-то как раз бояться нечего». Она вспомнила о бусине Ладрека, крохотном прозрачном сосуде, полном кипящей драконьей крови.
Вот, оказывается, как надлежит распорядиться даром полководца. Не город спасти — себя, ненаглядную. Ладрек избавит ее от страшной участи — отдав в жертву дракону ее соседку или подругу: ведь все горожане — соседи или друзья!
— Сын мельника давно на тебя заглядывается, — осторожно подсказала Лора. — Он славный юноша, прямодушный и бесхитростный, не чета отцу.
— Не волнуйся, — отмахнулась Тэсси, — мной дракон побрезгует.
Зеленые глаза Лоры подернулись дымкой тревоги.
— Может и не побрезговать, — она невольно понизила голос, — если не из кого будет выбирать. К осени в городе почти не останется незамужних.
«Про это и Чарк толковал», — вспомнила Тэсси.
Лора неожиданно спросила:
— Говорят, ты сдружилась с дядей?
— Кто говорит? — удивилась Тэсси. Вряд ли их с Чарком редкие встречи, полные язвительных перепалок и упорных попыток выведать секреты друг друга, можно было назвать «большой дружбой». — Горожане болтают? Еще бы! Они Чарка терпеть не могут!
Лора чуть ниже склонила голову и заметила:
— Он не рассказывает о своих делах и не интересуется чужими. Кому из соседей он помог, кого из родичей поддержал? Тебе не кажется, что в родном городе он — чужак?
Тэсси смолчала, припомнив реплику Арнека: «Думаю, Чарк скорее ненавидит дракона, чем любит Арлесту».
Едва Лора откланялась, как в дверь постучали новые гостьи, три юные соседки — Тильда, Листа и Маргарита. Все три, к удивлению Тэсси, ожидавшей от горожан глубокой скорби и, соответственно, траурных одежд, были пышно разряжены. Маргарита, купеческая дочка, облачилась в красный бархат, отделанный мелким речным жемчугом. Тильда — сестра одного из городских старшин — явилась не в столь пышном, но в гораздо более изысканном платье из серого атласа, по вороту и подолу расшитом бирюзой. И даже Листа, сирота, племянница бедного сапожника, накинула на плечи новую изумрудно-зеленую косынку, подчеркнувшую ее восхитительный румянец.
Тэсси провела соседок на кухню. Прежде чем успела усадить и предложить угощение, все три в один голос воскликнули:
— Будь гостьей на свадьбе!
Тильда вложила ей в руку общипанный клевер, Маргарита — половинку тысячелистника, а Листа — растерявшую лепестки гвоздику.
Тэсси захлопала глазами. Если Тильда еще улыбалась молодому кузнецу нежнее, чем прочим, и охотно плясала с ним на всех праздниках, то у остальных сердца бились ровнехонько.
— За кого ты выходишь? — полюбопытствовала Тэсси у Маргариты и прислонилась к стене, услышав: