Русская книга людей (сборник)
Шрифт:
– И кто же у нас будет приманкой? – собрав всю свою волю, чтобы оставаться спокойной, спросила Жанна.
– Ты.
– Да ты соображаешь, что говоришь?! А сам не хочешь попробовать?!
– Так я же лучше тебя стреляю, дорогая. Если ты за карабин возьмешься, так они нас двоих сожрут.
– И что же я должна делать, голой по лесу, что ли, бегать?! А потом ихнему вожаку отдаться?! Тут ты его, милый, влет и снимешь?!
Жанну начала бить дрожь. Она даже хотела дать
Федор сменил тактику. На глазах у застывшей от страха и омерзения Жанны достал из рюкзака веревку. А когда она попыталась спастись бегством, грубо ударил ее кулаком и потащил к дереву, не обращая внимания на вопли и глубокие царапины, которые приманка оставляла на его лице. Затем крепко привязал к стволу дерева неведомой породы. Рот заклеивать не стал, потому что она уже только негромко стонала – именно это от нее и требовалось. Потом оторвал правый рукав от рубашки защитного цвета и сделал на нежном девичьем предплечье неглубокий надрез острым как бритва охотничьим ножом из золингеновской стали. Тонким ручейком потекла кровь – пахучая и притягательная для хищников.
Затем Федор отошел на расстояние в двадцать шагов, обрызгал себя аэрозолем, убивающим всякие запахи, залег с карабином, положив рядом второй, и засыпал себя сверху листвой. Настроил прибор ночного видения, потому что уже сгущались сумерки, и затаился.
Настроение Жанны волнами менялось от полной обреченности до слабых проблесков надежды – и тогда она умоляла Федора освободить ее, употребляя самые сердечные, самые ласковые слова.
Но Федор был тверд. Такое изуверство в отношении будущей жены было абсолютно обоснованным. Пройдя это последнее испытание, Жанна должна понять, что Федор – ее мудрый и могущественный господин, который всегда знает, что нужно делать и как себя вести для достижения удачи. Жена, во всем послушная мужу и вместе с тем достаточно инициативная и дерзкая для творческого исполнения любой его просьбы, – что еще нужно для семейного счастья? Но если Жанна этого не поймет, значит, Федор ошибся в выборе.
Между тем наступила кромешная тьма. Ночь была наполнена тревожными шорохами, хлопаньем невидимых крыльев, отдаленным воем шакалов, безумным смехом обезьян. В этот хор ночных голосов вплетался тихий стон Жанны…
И вдруг все смолкло. Значит, на охотничью тропу вышел лев – царь зверей.
Федор предельно сосредоточился, весь обратившись в слух,
Львица, которую привлекли странные звуки, осторожно, чтобы не спугнуть загадочную добычу, начала приближаться к их источнику. Вскоре ее ноздри взволновались от запаха крови. Сделав еще несколько шагов, львица увидела затаившееся у дерева человеческое существо, которое испуганно озиралось, почуяв приближение своего страшного конца. Львица была прекрасной охотницей. Неизменная удача, которая постоянно сопутствовала ей в каждом поединке, была следствием не только чрезвычайно развитых органов чувств, ловкости, незаурядной силы прыжка и удара грозной всесокрушающей лапы. Она была наделена обостренной интуицией, которая ее еще ни разу не подводила.
Поэтому за шесть-семь шагов до того, чтобы собраться в упругий комок мускулов и распрямиться мощной пружиной прыжка, львица внезапно обнаружила еще чье-то присутствие. Это был враг, точнее, соперник, грозный соперник, который претендовал на ее добычу. Чувство гнева пронзило сердце честолюбивой охотницы, и она поняла, где он есть и где его голова, которую следует сокрушить прежде, чем метнуться невидимой тенью на сладостный запах крови. И бесшумная львица мощно ударила Федора своей страшной лапой по голове.
Федора спасло то, что удар пришелся о прибор ночного видения. Поэтому он всего лишь на несколько секунд потерял сознание. Придя в себя, Федор с ужасом различил страшные крики Жанны, полные нестерпимой физической боли, и грозный львиный рык. Прибора нигде не было, что делало положение отчаянным. Нашарив лежащий рядом карабин, Федор стал в ужасе стрелять в кромешную темноту наугад.
После того как вся обойма была расстреляна, Федор понял, что больше не раздается ни единого звука.
На ощупь, спотыкаясь и падая, вытянув вперед беспомощные руки, он нашел то страшное дерево. Жанна по-прежнему была к нему привязана. Все ее тело было покрыто чем-то липким. «Кровь», – потерянно понял Федор. Прильнул ухом к груди, искал пальцами пульс на шее – но тщетно, сердце Жанны больше не билось. «Жанна! – страшно закричал Федор. – Жанна!» Но Жанна была мертва.
Остаток ночи он провел без сна, упав к подножью дерева и проклиная беспощадный рок…
Потом наступил рассвет, и Федор наконец-то смог рассмотреть обезображенное львицей тело Жанны. Если и попала в него шальная пуля, то бедняжка уже ничего не почувствовала. «Хоть это-то на мне не лежит», – обессиленно подумал Федор.
Конец ознакомительного фрагмента.