Русская красавица. Напоследок
Шрифт:
Смуглая бабулечка со скомканным лицом смотрит из-под натянутой на брови белой косынки недружелюбно. Ожидаю в ответ суржика или специфического «старушечьего» языка, потому несколько удивляюсь услышав:
– А тебе какой? У нас этого говна, хоть отбавляй. Все пляжи под них забрали, квартирников негде купать…
Квартирниками, как я выясню позже, тут называют не воров, а постояльцев, которым сдают комнаты в квартирах. Да, да, жилье сдают не только счастливые обладатели частных домов. Многие местные из многоэтажек, запустив в дом квартиросъемщиков, сами ночуют, где попало. В палатках во дворе, на подъездном
Все это я узнала вовсе не из-за своей наблюдательности. Просто в очередной раз судьба помогла мне, подбросив в проводники местного мальчишку. То ли ему и впрямь было по пути, то ли просто хотелось прогуляться. В общем, совершенно бесплатно – случай для обитателей здешних мест, судя по всему, крайне редкий, – парень взялся провести меня к началу вереницы детских лагерей и санаториев:
– Их тут у нас штук пять, – объяснил он по дороге. – Тебе который? Ну, если Кемеровку, то так просто туда не попадешь. Там злые охранники ходють. Мы с пацанами на дискарь раз пришли, так чуть до драки не дошло…
К тем, кто пришел на территорию в дневное время и не на «дискарь», охранники относятся, видимо, более благосклонно. По крайней мере, меня никто не остановил и ни о чем не спросил.
Кстати, будь я террористом, запросто могла бы пронести на территорию танк – никто б и не заметил.
Проводник мой встретил по пути каких-то друзей, взмахом руки указал мне направление и ушел, потому что нужно было «перетереть про завтра». Я особо не расстроилась. К тому времени мы вышли уже на финишную тропку, ведущую к лагерям и заблудиться я ничуть не боялась. Вот, значит, иду. Слева – колючие кустарники, справа крутой обрыв и узкий пляж, усыпанный острой галькой и подстилками отдыхающих. А море какое-то неприветливое, серое…
Признаться, я успела уже искренне посочувствовать отдыхающим тут детям, как вдруг уперлась в забор за которым, кажется, простирался совсем другой мир. Деревья, довольно высокие для этих мест, ухоженные дорожки. Крутой спуск к песчаному пляжу и огромные валуны, отделяющие территорию на море. Однозначно, там, за забором был рай…
Наподобие женщины из древнего индейского племени я закинула сумку за спину, пристроив ремешок на лоб. Заполучив таким в свое распоряжение целых четыре конечности, я собиралась перелезть через валуны на ту сторону. Не тут-то было. Море моему приближению страшно обрадовалось, и первая же волна облизала меня с ног до головы, как приветливый пес. Терять было уже нечего и я прямо в одежде, с сумкой за спиной и счастливой физиономией пошла обходить камни по воде. Мокрое платье? Да разве это проблема, высохнет в две секунды. Зато освежусь. А до сумки вода, кажется, все жене достает…
Уже обогнув валуны я услышала голос Кира. По инерции все еще продолжая идти, я как-то даже не верила своим ушам:
– И попросил он у неба счастья. И тогда из моря вышла прекрасная морская дева и сказала: «Мир тебе, господин мой!»
Кир спиной вниз спускался к воде, громко декларируя небольшому выводку младшеклашек. Увидев меня, дети загалдели, показывая пальцами. Кир обернулся, лицо исказилось сначала неверием, а потом каким-то сумасшедшим
– Я знал, я вчера буквально говорил нашим, что есть одна женщина, которая наверняка найдет меня. Мне снилось, что ты здесь…
– А я вот подумала, все равно выходной, а на Азове никогда не была – не порядок. А из знакомых тут – только ты, вот и нагрянула… – выдаю «домашние заготовки», демонстрирующие свою независимость… – Извини, что без звонка, но ты сам виноват – вот тебе лишний повод завести сотовый…
– Отряд, познакомьтесь, это София. – Кир, оправился первым, вывел меня из воды за руку и представил своим многочисленным питомцам.
– Привет, ребята, – помахала пальцами я, стараясь понравится.
– Здра-ствуй-те! – хором потянули дети.
– Это не я их так выдрессировал, – кинулся оправдываться Кир. – Это старшая наша педагогиня, она над ними вторую смену уже колдует . А вот, кстати, и она.
Совсем девчонка, очень приятная, подвижная, глазастая, в просторных шортах и тесной маечке бежала к нам. На педагогиню, а уж тем более, на старшую, барышня похожа не была вовсе:
– Это Анна, она же Эн, она же старший воспитатель нашего отряда, – ударился в галантности Кир. – Это Сонька. Родной мне человек. М-м-м, сестра…
«Ах вот как?!» – мне на силу удается не выдать удивления. А Киру, кажется, и в голову не приходит, что такое представление может обидеть меня.
«Нам не так уж долго, осталось жить всем вместе!/ Здравствуй, сестра!» – напевает он Гребенщикова через несколько часов. Детишки в море окунуты («А сейчас все присели и открыли глаза под водой! Вот увидите, будет интересно!»), на ужин отведены («Я сказал парами, а не стадом диких бегемотов!!!») и даже уже уложены спать.
Все это время я то ходила за отрядом, то сидела в тенечке ожидая, когда у Кирки выдастся свободная минутка. Каждый раз, как выдавалась, он подбегал вприпрыжку, шептал мне дурацкие слова благодарности:
– Ах, спасибо-спасибо! Ты приехала? Это много-много! – и ускакивал дальше к своим детям.
Наконец, справившись с необходимым перечнем процедур, Кир бросил отряд на Анну:
– Эн, детка, ты ведь уложишь их без меня? Хочу показать Соне окрестности.
– А где вы будете ночевать? Может, в вожатской? Скажешь, сестра приехала, что они не поймут, что ли…
– Ага! А на следующий день тут у каждого вожатого по сестре объявится. – не слишком радостно реагирует Кир. – Нет уж, раз дисциплина, то одна для всех. Мы и под открытым небом переночуем, да, Сонька?
– Точно, – я тоже включаюсь в игру. – Мы с Киром с детства обожаем ночевать под открытым небом. У нас такое вот странное хобби. И даже дождей не боимся…
Кажется, добиваюсь своего. Кир вспоминает и вспыхивает, как мальчишка.
А потом, вместо того, чтоб остаться наедине, мы зачем-то идем еще в отряд старшеклассников. Вообще, я считаю, что мой приезд вполне уважительная причина, чтобы отменить посиделки, но вслух ничего об этом не говорю…
Меня бросает то в жар, то в холод. Из нагло-довольного: «Нате, получите. Хотели Кира – вот он вам», до истеричного: «Не нужна! Абсолютна не нужна и заброшена!»