Русская красавица. Напоследок
Шрифт:
Но не буду отвлекаться от истории моей первой встречи с Котиками. Итак, Котиха не отставала:
– Девушка будет знать про шашлык. Станет приходить, ужинать… Да? – она зачем-то стремится втянуть меня в разговор. – Кавалеров приучит хорошую кухню уважать…
Девушка, то есть я, согласно кивает, отхлебывает противный кофейный напиток – ну не бывает хорошим растворимый кофе, ну что поделаешь! – и вспоминает, что приходить сюда ужинать не придется. А придется приезжать – да и то, вряд ли, потому как те кавалеры, что могли, не задумываясь, просто на «поужинать» рвануть из Москвы в Ялту, увы, окончились.
«А может,
– Да, девушка? – снова теребит Котиха.
Ну, тут уж просто грех ситуацией не воспользоваться. Я пускаюсь в откровения:
– Девушка б с удовольствием, да ей, похоже, придется уезжать, – вздыхаю. – Вот если б у вас работа какая нашлась на зиму, другое дело… Так хочется в Ялте остаться, а зацепиться не за что… – прекрасно понимаю, как глупо все это звучит. Мне последовательно отказали во всех ресторанах набережной, ссылаясь на «несезон». И как после этого вообще можно обращаться с подобным вопросом к явно загибающейся забегаловке?
– Х-м, – удивленно таращится хозяин загибаловки. Ему явно смешно. – Да я и сам такой. – говорит, наконец, – Ушел бы куда-нибудь работать. Ушел бы сам от себя. Да только не возьмут никуда. А возьмут – платить не будут. Сейчас нечем. Я б тебя и в сезон не смог взять. Я добрый, но не всемогущий…
«Куда пойти, куда податься/кого б найти, кому б отдаться…» – очень кстати в мыслях всплывает песенка Арефьевой. Всплывает в исполнении Умки, то есть еще отвязнее, чем в оригинале… И на душе становится как-то полегче. Всегда легчает, когда обнаруживаешь, что чьи-то мысли и настроения, в точности совпадают с твоими собственными…Все-таки приятно знать, что ты не один такой…
– А вы именно подзаработать, или как? – вдруг вмешивается Котиха, и я отчетливо вижу, как ее большой бутсообразный ботинок пинает под столом ногу спутника.
– Или как, – говорю. – Я уезжать не хочу… Мне в Крыму позимовать хочется.
– Чудно, – реагирует спутник Котихи. И смотрит на меня так требовательно, будто я немедленно должна предъявлять объяснения. Пожимаю плечами в ответ, мол «чудно вам, так удивляйтесь на здоровье, мне-то что». – А если жильем и едой обеспечим, а оплата – от выручки – пойдешь работать? – спрашивает он, настороженно щурясь.
– Пойду, – я откровенно теряюсь от такого стечения обстоятельств, но потом спохватываюсь: – Ой, а что делать-то?
Оказывается, ничего страшного. У ребят кафе при заправке. Той, что на верхней трассе, той, что вторая от выезда из города… Лена – так зовут мою Котиху – вообще-то хозяйничает сама, но сейчас все чаще приходится уезжать по всяким другим делам и нужна помощница. Местные идти не хотят – сдельная оплата чревата полным безденежьем. Да и сами хозяева не хотят местных – те избалованы сезоном, и работать не любят.
«То есть не любят бесплатно работать», – мысленно поправляю я объяснения Лены, не слишком любящей «этих местных», и все время на них наговаривающей.
Позже выяснится, что сама Лена – приезжая. По большой любви Виктор забрал ее из-под носа у других женихов, привез в Ялту и сделал
«Наглые и ленивые!» – убежденно заявляла, едва речь заходила о коренных крымчанах. – «Не все, конечно. Но те, что не такие – обязательно как-то с приезжими связаны. Кто в браке с нездешними, кто учился не тут… Мы на них влияем как-то положительно…» Все эти рассказы она обрушит на мою голову потом, а пока мы принюхиваемся и взвешиваем взаимовыгодность.
– Ты не переживай, – Виктору-Морскому Коту – явно как-то неудобно, что сумасбродная идея жены найти себе задарма помощницу оказалась реализуемой. – Это сейчас так. А весной, едва тут все готовиться к сезону начнут, мы такое замутим! Всем тесно станет! Совсем другая работа будет и совсем другие заработки… У нас планов – тьма-тьмущая… Перезимовать бы только…
В общем, в жизни моей снова все сложилось очень загадочно. Подумать только, не понеси меня ноги сами в тот переулок, не потребуй организм немедленной порции чего-нибудь горячего (это при том, ты же знаешь, я обычно только в нормальных местах кофе пью, не знаю уж, что на меня нашло тогда), не осталась бы я в Ялте!
Из загибаловки мы выходим втроем и, загружаясь в старенькую Ауди моих новоявленных покровителей, все вместе пребываем в отличном настроении. Каждый получил то, что хотел и при этом – кстати, ты и представить себе не можешь, насколько это редкое сочетание – кажется, даже не в ущерб другому.
– А ты, дядько, обязательно кофеварку купи! – напоследок советует вышедшему нас проводить Дуремару ВикторМорскойКот. – Как-то нехорошо – такой шашлык, и такие напитки безрадостные… Или вовсе кофе не предлагай. Чай заваривай. С травами. А то кто ж к тебе пойдет-то?
– А мы старую нашу кофеварку ему навяжем! – решает Котиха. – Все равно у нас валяется, никому не нужная… А так уже не посмеет гадким кофе нас травить…»
На всякий случай, по большей части для того, чтоб убедить себя в необходимости этого перечитывания, Артур сделал серьезное лицо, достал блокнот и записал: «Заправка. Вторая по верхней трассе при выезде из города. Хозяева Лена и Витя».
Объективно говоря, запись эта была совершенно никчемной. Во-первых, потому что Артур еще с первого прочтения точно запомнил информацию, а во-вторых, потому что дальше в письме шли куда более точные и современные пояснения по поводу предстоящих поисков:
«Нет, всю жизнь я так бы не прожила, но в ту удивительную зиму было здорово!» – рассказывало послание.
«Частный дом. Три кошки и кот ( настоящие, не морские и не мною придуманные), плюс – необычайно добрый слюнявый доберман. Все удобства во дворе. Тонкая ледяная струйка воды громыхая, скатывается в таз, и этот звук выуживает тебя из сна – значит утро, значит Лена набирает и греет воду для всеобщего умывания.
Внизу у хозяев печка, а через мою комнатушку – (маленькая, да удаленькая: с отдельным входом по деревянной лестнице, с окном в полстены и васильковым, в белую точечку потолком, разрисованным еще предыдущими хозяевами) – через мою комнатушку проходит труба от печи. Но все равно я кутаюсь в ватное одеяло и хожу по комнате в шерстяных носках. Не от холода, а потому что это очень мило, и так по-домашнему…