Русская народно-бытовая медицина

Попов Г.

Часто крестьяне обращаются к врачам лишь по настоянию и убеждению образованных людей.

Вот как описывает ход дела в таких случаях один из наших сотрудников, которому часто приходится давать советы мужикам в указанном направлении.

«При тяжких заболеваниях испробуют сначала домашние средства, напоят больного мятой, навалять на печку и укроют шубами пли в пару натрут редькой; обратятся также к знахарю и выполнят его нелепые предписания, и уже если и это не поможет, пойдут за советом к соседнему помещику, священнику, учителю и лишь в крайнем случай, по большей части, по настоятельному совету кого-нибудь из упомянутых лиц, повезут больного в земскую больницу. Когда ко мне обращаются за советом, при более или менее серьезном заболевании, я всегда стараюсь домашним сильно увеличить опасность болезни и этой хитростью заставляю крестьян иногда прибегнуть

к медицинской помощи, хотя эта хитрость далеко не каждый раз удается. Обыкновенно крестьянин соглашается, что помощь врача нужна больному и что больного необходимо свезти в больницу, но тут же представить и свои соображения против этого: лошаденка-то, вишь, пахать или ехать куда нужна, да и как его свезешь, этакого? чего, Боже сохрани, умрет дорогой, – куда с ним денешься? да и дело наше крестьянское, ехать-то некому, работать надоть и т. д. Разобьешь его доводы – и с этим согласится, но в больницу все-таки не поедет» (Власов. Черепов, у. Новго-родск. г.).

Причинами такого отношения крестьян к легким заболева-ниям или таким, который они считают легкими, наичаще выставляется пассивность крестьянина в болезни, надежда на Бога и всего чаще, отдаленность врачебных пунктов. В этих последних случаях, особенно летом, в страдную пору, когда нужны рабочие руки и лошади, и когда «дюже начетисто ездить к доктору, нередко и серьезный больной остается без медицинской помощи и терпеливо ждет смерти.

Замечательно, что в других местах наблюдается совершенно обратное явление: народ охотнее обращается к врачу при легких заболеваниях – в случаях порезов, ушибов, зубной боли, чесотки и пр. (Шуйск. у. Владим. г.). Стоит фельдшеру приехать в какую-нибудь деревню, сообщают нам из Вельского у. (Вологодск. г.), как чуть ли не половина обитателей ее объявляет себя больной. У фельдшера выпрашивают себе лекарств от всевозможных болезней, в большинстве случаев незначительных.

Обращаются в таких случаях иногда не одни больные, но и совершенно здоровые, желая предупредить болезнь. – «Ты даешь хорошее лекарство от живота, дай и мне, как бы у меня не заболел», – просит лекарства одна баба. – «Наши сядут за стол, только подавай, а я и каши не хочу, а молоко в одну руку (без хлеба) хлебаю, – сомневается относительно своего здоровья другая. – «Я хоть сколько попью чаю, а на двор мало хожу, уж не захворать ли я хочу?» – тревожится третья и тоже просить лекарства.

Всё такие сообщения касаются почти исключительно тех случаев, когда кто-либо из представителей медицинского персонала является в деревню или же тех местностей, который близки к врачебным пунктам.

Это обстоятельство, свидетельствуя о любви нашего народа полечиться и до известной степени даже заботливом отношении его к своему здоровью, как будто, говорит за то, что одна из главных причин, почему он, помимо врачебной помощи, прибегает к другим, напр., знахарским средствам лечения, находится в зависимости от редкости и отдаленности врачебных пунктов; по крайней мере, этот мотив звучит в наших сообщениях очень нередко и косвенно указывает, что среди условий, препятствующих развитию земской медицины, есть много таких, которые лежат совершенно вне духовной сферы народа. Имея знахаря всегда под рукой и обращаясь часто к нему, мужик подчас сам очень разумно смотрит на такой вид помощи и на вопрос врача – был ли у знахаря, откровенно отвечает, что же греха таить? был, чтобы и своих ноге не сбивать, да и твоей головы не убивать» (Карачевск. у. Орловск. г.).

Вот почему большинство крестьян обыкновенно посещает врачебные земские пункты только кстати, между делом, когда бы-вает в месте жительства врача или фельдшера по каким-либо хозяйственным, торговым или другим делам, когда приезжает на базар что-либо продать или купить, по какому-нибудь делу в волостное правление, к следователю, становому или другому начальству, – нарочно же за медицинскою помощью мужик пойдёт только в редких и исключительных случаях, да и то лишь при условии, если поездка его не отразится невыгодно на полевых работах и хозяйстве. Самый обычный ответ на вопрос со стороны медицинского персонала, почему болезнь так запущена и почему он раньше не обратился за советом и лекарством? это – «было недосуг придти» или «лошади были в работе» (Васильсурск. у. Нижегородск. г.). [95]

95

Благодаря

таким неустранимым условиям, до некоторой степени, делается справедливым упрек, что фактически земская медицина в большей степени служит интересам состоятельной части населения, чем бедной.

Скептики в медицине

Среди сообщений имеется немало таких, который рисуют скептическое отношение народа к медицине и те поводы, которые находят деревенские скептики для такого отношения.

В некоторых случаях играет роль своеобразная философия мужика.

«– Это пошавка (повальная болезнь) такая зашла, – резони-рует он, – Божье попущение… дохтуръ – не Бог, ее не изнимет. Время придет, если на живое, очунеетъ».

«– Послушай, видь докторов-то учат всем болезням. Пускай будет это пошавка по-твоему, но не от Божьего же она попущения? Один заболеет, а от него другой и так вся семья, затем и в другую избу. Это от плохого воздуха и от тесноты вашей: отчего же не обратиться к доктору?».

«– Не то ты балакаешь. Если же не Божеское на то попуще-нле, то подшут какой-либо. Дед в этом скорее помощь окажет: подшут снимет, или водицы наговорной даст. А дохтур што? палец посекёшь, «перхуй» (кашель) схватишь, если запорище какое выйдетъ, ну, знамо дело, облегченье даст, к тому ён и учён, а штоб того… пошавку уничтожить – ни в жисть», – стоит такой резонёр на своём (Орловск. г. и у.).

«– Всё это неправда, – говорят про медицину другие скептики: – кому умереть, такт, и доктор не поможет, а кому живому да здоровому быть, так. и без доктора оздоровит» (Болх. у. Орловск. г.).

Верный своему мировоззрению, мужик часто бывает уварен, что некоторые из болезней доктора лечить совсем не в состоянии.

По мнению многих новгородских, вологодских, пензенских и др. крестьян, они не могут, напр., лечить от притки, подшута, дурного глаза, озыка, порчи, нервных и душевных болезней и эпилепсии [96] . По мнению немалого числа орловских крестьян, некомпетентность врачей простирается и на некоторые другие болезни: поясничную ломоту, круги, бородавки, рожу, волосатик, кашель-полуночник, младенческое, криксу, зубищи и пр. Уверенность костромичей (Солигалич. у.) в бессилии врачей что-либо поделать с такими болезнями настолько велика, что они категорически решают: – «если уж знахарь не вылечит, то никакому доктору в свете не сделать этого». – «Што дохтора понимают? – пренебрежительно отзываются о них другие – они только народ православный морочат да, людей на тот свет переправляют» (Пензенск. г. и у.).

96

Белозерск. у. Новгор. г., Тотемск. у. Вологодск. г., Ветлужск. и Галичск. уу. Костромск. г., Гжатск, и Дорогобужск. уу. Смоленской губ., Меленковск. у. Владимирск. г., Тульск. губ. и у., Городищенск. у. Пензенск. г. и др.

По убеждению некоторых, врачи не могут также лечить все детские, а также женские болезни (Хвалынск, у. Саратовск. г.). Скептицизм иных простирается до того, что они отрицают способность врачей распознавать и лечить также и внутренние болезни: наружные болезни врачи, будто бы, еще могут, так-сяк, вылечить, а внутренних не понимают (Орловск. г. и у.). Поэтому при наружных болезнях, иногда даже очень незначительных крестьяне охотно идут к фельдшеру, при внутренних же обращаются к знахарям или знахаркам, а когда от последних помощи не будет, тогда уже идут к фельдшеру или доктору (Белозерск. у. Новгородск. г.).

Помимо того скептицизма, исходной точкой развития которого являются суеверие народа, большое сомнение возбуждает в крестьянине также способ действия лекарства, его доза и его видимые физические свойства. В большинстве случаев, уверенный, что каждое лекарство должно действовать чуть ли не сразу и не магически, крестьян начинает сомневаться, если оно действует медленно. Думая, что физическая тела не имеют никаких другим, свойств, кроме тех, которые определяются его чувствами, он часто относится с сомнением к тем лекарствам, которые не имеют цвета, вкуса и запаха,