Русская пленница французского кота

Жуков Игорь

В Москве десятилетний Александр и девятилетняя Елизавета учились у домашних учителей. А в Копьёве у них были сплошные вакаcции, во время которых брат и сестра если и занимались уроками, то только со своими гувернёром и гувернанткой.

Отец Александра и Елизаветы, гвардейский прапорщик в отставке, помещик Сергей Иванович Копьёв, узнав о наполеоновском нашествии, надел свой старый мундир, снял со стены ещё не заржавевшую шпагу, простился с семьёй и уехал в действующую армию.

Дети остались с маменькой, Еленой Евгеньевной, дочерью немецкого дворянина,

поступившего на русскую службу при императрице Екатерине Великой, — очень красивой и очень доброй женщиной. По её просьбе Сергей Иванович даже отменил телесные наказания для своих крестьян, на что некоторые из них сказали: «Барин-то наш, видать, спятил! Нешто мужику без порки можно?»

Александр и Елизавета остались с маменькой, но, как оказалось, ненадолго.

Дело в том, что Копьёвы-дети мечтали сразиться с Наполеоном и спасти Россию. Для этого они решили бежать из дома в русскую армию. И, как ни странно, застрельщицей в этом деле была Елизавета.

Когда барышня Копьёва была ещё совсем маленькой, гувернантка, мадемуазель Жирардо, прочитала ей французскую книжку «Жизнеописание Жанны д’Арк, Орлеанской девы». С тех пор Жанна д’Арк стала любимой героиней Лизы — Лиза буквально бредила ею и сама мечтала о героических делах.

Через месяц после того, как папенька уехал, Лиза тайком увела Александра на берег речки Копьёв ки, взмахнула прихваченным с собой «Жизнеописанием» и сказала:

— Александр! Русская армия отступила уже почти до Москвы! Отечество в опасности, а мы с тобой всё в прятки и кошки-мышки играем!

— А что? — не понял Александр, у которого любимой французской книгой до сих пор была книга «Сказки Шарля Перро».

— А то, что Отечество спасать надо! Как Жанна д’Арк.

— Конечно, надо! А как?

— Что ты заладил: «А что? А как?..» Трудно сообразить, что ли? Надо пробраться в русскую армию к князю Багратиону и сражаться с супостатом! Багратион — герой. Так папенька говорит.

— Да-да! Папенька под начальством Багратиона ещё при Суворове служил. Так и говорит: «Багратион — герой. Но князь Михайла Илларионович Кутузов ещё лучше! Отвага та же, а похитрее будет».

— Вот и бежим к ним Отечество спасать! Или ты боишься Буонапарте и оставляешь подвиги дамам?

— Кто? Я боюсь?! Сама бы ты не испугалась!.. Бежим не медля! Верхом — нас же папенька не зря и верхом учил, и вместо кучера лошадьми править!.. А в какую сторону?..

— Ой нет! Ты меня, братец, своими вопросами уморишь раньше, чем французы пулей прострелят!..

Лиза знала, в какую сторону бежать: по просёлочной дороге, за ямщиками, едущими в Москву. Но надо было ещё подготовиться к походу: запастись провиантом.

Три дня кухарка Матрёна жаловалась барыне на то, что из кладовой пропадают пироги, коврижки и орехи. А пироги, коврижки и орехи оказывались в детской, в узелке под кроватью Лизы. Когда узелок стал достаточно большим, Лиза сказала: «Всё! Сегодня ночью».

Как только стемнело и все в доме улеглись спать, дети зажгли свечу и написали по-французски успокоительное письмо

маменьке Елене Евгеньевне, где, между прочим, были и такие слова:

«Милая маменька! Мы перед Вами очень виноваты, и нам Вас очень жалко, но Буонапарте уже к самой Москве подошёл, и надо же кому-то французов бить, как Жанна д’Арк — англичан! А когда мы вернёмся с кровопролитной победой и Государь Император нас наградит, можете нас даже высечь за непослушание…»

Покончив с письмом, Лиза переоделась в одежду брата — благо, у него был большой гардероб. Потом она перед зеркалом подстригла ножницами свои роскошные светлые локоны, подстригла до плеч. Потом заплакала — так стало ей жалко волос!

Но тут же опомнилась, твёрдо произнесла: «Жанна д’Арк!» — и вытерла слёзы.

— Лиза, какой ужас! Ты как мальчик стала! — вырвалось у стоявшего рядом Александра.

— Прекрасно! Чем ужаснее, тем лучше! Чтобы французов пугать и в гусары взяли… Ты что, думаешь, барышню в гусары примут?

Примерно через полчаса из дверей конюшни вышла старая, спокойная, серая в яблоках лошадь Эмилия под седлом.

На лошади сидели брат и сестра Копьёвы: спереди — Лиза, сзади, обхватив её руками, — Александр. Узелок с провиантом был приторочен к седлу.

Лошадь тихо прошла мимо спящего на сене конюха Фалалея, пересекла двор, проскользнула в заранее приоткрытые ворота на улицу и скрылась в темноте. Дворянские дети Елизавета и Александр Копьёвы убежали на войну.

Обо всём этом дети рассказали мышам после того, как Тимка и Тинка представились и поведали историю своего путешествия.

Читатель спросит: а поверили ли брат и сестра Копьёвы тому, что мыши прибыли в Шевардино из будущего? Вы знаете, довольно легко поверили.

— Если мыши умеют говорить по-человечьи, да ещё на разных языках, то почему бы им не уметь путешествовать из одного времени в другое? Не правда ли, Саша?

— Конечно, Лиза!

— А главное — оказывается, я простых мышей боюсь, а говорящих мышей совсем не боюсь!

Глава четвёртая, в которой появляется повар мсье Ришар, а Тимка и Тинка съедают сыр самого Императора Наполеона

— Какие вы всё-таки отважные дети! — восхитилась Тинка.

— Это разве отвага? — пожала плечами Лиза. — Вот если мы в битве подвиг совершим, тогда будет отвага… А пока мы вообще заблудились и не к Кутузову попали, а к французам.

— А я бы вот никогда на войну убежать не осмелилась!

«Я бы тоже, если бы не Лиза», — сказал Александр про себя, а вслух произнёс:

— Эмилию у нас украли.

— Какую Эмилию? — не понял Тимка, отгрызая кусок от шнурка лорнета.

— Лошадь нашу. Здесь неподалёку, когда мы ночевали в поле в стогу сена. Проснулись утром — а её нет. Сама бы она от нас не ушла — мы с ней очень дружили… Искали, звали — бесполезно!

— Обидно! — вздохнула Лиза. — Ведь почти до Кутузова добрались! Со своей лошадью легче было бы в кавалерию записаться, в гусары… И вообще, Эмилию жалко!