Русская проза XXI века в критике. Рефлексия, оценки, методика описания

Капица Федор Сергеевич

Позже наблюдения автора над парадигмой русского постмодернизма были обобщены в монографии «Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60–90-е годы XX века – начало XXI века)» (2004). О начале осмысления процесса свидетельствует и построение: кроме традиционного для монографии справочного материала (в частности, литературы по вопросу), введены сведения о писателях, перечень текстов.

В монографии А. Коваленко «Литература и постмодернизм» (2004) обозначена не только парадигма определенного направления, но и показаны фигуры, значимые для литературного процесса – А. Азольский, Т. Кибиров, В. Пелевин и другие известные писатели конца XX века. Автор считает, что «настало время для

всестороннего и объективного осмысления места постмодернизма в современной культуре». Но на самом деле в центре внимания не столько описание самого явления, сколько поиск его истоков в русской классике. Книга состоит из нескольких очерков, каждый из которых посвящен отдельному вопросу / проблеме, автору или тематической группе произведений. А. Коваленко привлекает огромный критический материал, почерпнутый из журналов и газет, завершая книгу подробной хронологией литературной жизни за последние два десятилетия.

Монографии и диссертационные исследования

Как отмечалось, в настоящее время критик (обозреватель) соединяет в себе несколько качеств, являясь преподавателем, литературоведом, переводчиком. Поэтому важно рассмотреть специфику осмысления литературного процесса и в другом формате – монографическом и диссертационном. Часто защита диссертации (в первую очередь докторской) сопровождается выходом монографии, где трансформирован формат диссертации. Поэтому обе формы рассматриваются в одном разделе.

Сама методика организации научного процесса предполагает большую тщательность в отборе материала, когда фиксируются не только множественные или наиболее значительные факты, но и побочные явления, возможно, не столь репрезентативные, но позволяющие более точно представить общую картину.

Собирая факты, литературовед устанавливает общие связи и закономерности, выводит парадигму литературной ситуации, пытается дать ей определения, показать наиболее интересные явления и тенденции. К сожалению, тиражи подобных изданий невелики, поэтому новая система представления рефератов на сайтах учебных учреждений и ВАК облегчит систему поиска.

Важно, что от биографических очерков, где дается анализ отдельных текстов, исследователи переходят к изучению всего творчества писателей и более специальным проблемам. В частности, мифопоэтической составляющей в творчестве Д. Рубиной посвящена монография Э. Шафранской «Мифопоэтика иноэтнокультурного текста в русской прозе» (2007). Ранее она опубликовала работу «Мифопоэтика прозы Тимура Пулатова: “Национальные образы мира”» (М., 2005). На первый взгляд, такая книга должна выстраиваться по обзорному принципу, когда автор фиксирует доступные ему источники, выстраивает общую парадигму изучения творчества Д. Рубиной и представления писателя в критике. На самом деле структура работы оказалась сложнее. Автор соединяет очерк творчества Д. Рубиной с культурологическим комментарием к ее ранним текстам, пытаясь поместить писательницу в «контекст еврейского литературного дискурса».

В последние годы появились работы, в которых выявляются и анализируются типологические общности писателей, сложившиеся в конце XX – начале XXI века (монография на основе докторской диссертации Е.М. Тюлениной, посвященная пустому знаку в постмодернизме, и кандидатская диссертация Т. Ермоченко «Поэтика новой петербургской прозы» [26] , в которой также определен круг перспективных авторов данного направления, среди которых Н. Галкина, П. Крусанов, М. Кураев и др.).

26

Заметим, что «петербургский» (ленинградский) текст часто

становится объектом исследования в современных работах, равно как и творчество одного из его представителей – А. Битова.

Важно, что сама категория «новой прозы» появилась в статьях критиков, которые, в свою очередь, взяли ее из названий сборников. Так живой литературный процесс определил направление его научного изучения.

Закономерно, что наряду с выделением определенных «блоков» текстов, в кандидатских диссертациях наметился выход к более широким обобщениям (появилось пособие М. Абашевой и Н. Воробьевой о женской прозе), а также книга Н. Воробьевой «Эксперимент в женской прозе конца XX века» (2006).

В качестве примера кандидатской диссертации, посвященной одному автору, назовем работу Т. Васильевой «Творческая эволюция Л.И. Бородина в контексте современной прозы» (2007). Своеобразным приложением к диссертации является монография автора, опубликованная при поддержке РГНФ. Автор удачно вписывает Бородина в современный литературный процесс, показывает положительные и отрицательные стороны его романов.

Комплексный подход реализует А. Большакова, в серии «Феноменология литературного письма», посвященной прозе современных русских писателей. Вышли монографии о творчестве Б. Евсеева (2003), Ю. Полякова (2005) и В. Личутина (2008).

Пермские исследователи М. Абашева и Н. Воробьева в пособии «Русская женская проза на рубеже XX–XXI веков», а также Н. Маркова в монографии «Современная проза: конструкция и смысл» (2003) стремятся выявить формотворческие процессы, происходящие на разных уровнях: речевых моделей, приемов изображения человека, пространственно-временных конструкций, сюжетных и жанровых образований.

После переименования кафедры русской литературы XX века МПГУ в кафедру русской литературы и журналистики XX–XXI веков создались условия для широкого рассмотрения литературного процесса как в его конкретном наполнении, так и с учетом тенденций его осмысления в критике. Написаны диссертации по творчеству Т. Толстой, Л. Улицкой, Л. Петрушевской, женской прозе. Некоторые работы предполагают рассмотрение критического аспекта, изучение, например, творчества Т. Толстой в критике.

Хотя в целом исследователями рассматривается достаточно небольшой круг авторов. Чаще всего они обращаются к творчеству В. Аксенова, В. Маканина, Л. Петрушевской, В. Сорокина, А. Битова, В. Пелевина.

Появляются и совместные исследования, где авторы стремятся уловить общую тенденцию, изучая творчество конкретных авторов. Примером может служить коллективная монография О. Богдановой, С. Кибальника и Л. Сафроновой «Литературные стратегии В. Пелевина» (2009). В книге рассматривается роль рекламных технологий и психоаналитических практик в творчестве писателя, интертекстуальные игры с претекстами, на которых построены отдельные его произведения, стратегии поп-арта, а также их соотношение с современным постмодернизмом и западной контркультурой.

Рассматривались и общие теоретические проблемы: художественная мистификация на примере произведений А. Битова, М. Харитонова, Ю. Буйды, константы в художественном мире Л. Петрушевской, жанровая специфика прозы В. Войновича. Современная проза стала исследоваться в контексте традиций Ф. Достоевского, М. Булгакова.

Можно сказать, что сложились два основных аспекта изучения литературного процесса – выявление и анализ ключевых понятий, с целью вписать постмодернистскую парадигму в историю русской литературы, и анализ поэтики отдельного автора, также направленный на определение присущей ему системы универсалий. Поскольку эти аспекты требуют разных подходов и отвечают разному уровню исследователей, лучше всего они сочетаются в формате конференций.