Русская Швейцария
Шрифт:
1826 (?)
Александр Одоевский
Сен-Бернар
Во льдиных шлемах великаны
Стоят, теряясь в облаках,
И молний полные колчаны
Гремят на крепких раменах;
Туманы зыбкими грядами,
Как пояс, стан их облегли,
И расступилась грудь земли
Под их гранитными стопами.
Храните благодатный юг,
Соединясь в заветный полукруг,
Вы, чада пламени, о Альпы, исполины!
Храните вы из века в век
Источники вечно-шумящих рек
И нежно-злачные Ломбардии долины.
1831, Петровская тюрьма
Константин
Путешествие на Риги
Прочтя в своей дорожной книге,
Что Риги – чудная гора,
Решился я идти на Риги,
Отправясь с самого утра.
Мои хозяева со мною
Хотели на гору идти
И в лодке раннею порою
Чрез озеро перевезти.
Бьет два часа. Они уж встали
И будят сонного меня.
Вскочил и я. Мне свечку дали,
С которою оделся я.
Еще под небом мгла лежала.
И только звезды с вышины
В спокойном озере дрожали
При блеске трепетном луны.
Мы медленно и бодро плыли,
И, нарушая тишину,
Рыбачьи весла мерно били,
Будя уснувшую волну.
Швейцары пели песни, сладко
Напевам горным я внимал
И песни родины украдкой
В душе своей припоминал.
Уже восток алел, но горы,
Широкую кидая тень,
Еще задерживали скоро
Уже рождающийся день.
Вот мы у берега оставить
Спешим у привязи челнок
И на гору наш путь направить;
А всход и долог и высок.
1838
Петр Вяземский
Горы под снегом
Блестят серебряные горы,
И отчеканились на них
Разнообразные узоры
Из арабесков снеговых.
Здесь серебра живого груды;
Здесь, неподдельной красоты,
На пиршестве земном сосуды —
Огромно-чудной высоты.
Своею выставкой богата
Неистощимая земля:
Здесь грановитая палата
Нерукотворного Кремля.
1855
14 января в Веве
Моя вечерняя звезда,
Моя последняя любовь!
На вечереющий мой день
Отрады луч пролей ты вновь!
Порою невоздержных лет
Мы любим блеск и пыл страстей;
Но полу-радость, полу-свет
Нам на закате дня милей.
1855
Яков Полонский
На Женевском озере
На Женевском озере
Лодочка плывет —
Едет странник в лодочке,
Тяжело гребет.
Видит он – по злачному
Скату берегов
Много в темной зелени
Прячется домов.
Видит – под окошками
Возле синих вод
В виноградном садике
Красный мак цветет.
Видит – из-за домиков,
В вековой пыли,
Колокольни серые
Подняли шпили,
А за ними – вечные
В снежных пеленах
Выси допотопные
Тонут в облаках.
И душой мятежною
Погрузился он
О далекой родине
В неотвязный сон —
У него на родине
Ни озер, ни гор,
У него на родине
Степи да простор.
Из простора этого
Некуда бежать,
Думы с ветром носятся,
Ветра не догнать.
1858
Аполлон Майков
Альпийская дорога
На горе, сияньем утра
Деревянный крест облит,
И малютка на коленях
Перед ним в мольбе стоит…
Помолись, душа святая,
И о странных и чужих,
О тоскующих, далеких,
И о добрых и о злых…
Помолись, душа святая,
И о том, чей путь далек,
Кто с душой, любовью полной,
В мире всюду одинок…
1859
Каролина
Озеро Вален
День весенний всходит ало,
С глади озера сбежала
Тень прибережных высот;
И над каждой мглой угрюмой,
И над каждой тяжкой думой
Луч небесный верх берет.
Даль раскинулась пред нами:
Над зелеными горами
Блещут снежных гор хребты;
Полон весь простор окрестный
Торжествующей, чудесной,
Ненаглядной красоты!
Сентис сбросил с плеч туманы,
И венок надел румяный
Он на белую главу;
Над равниной вод сияя,
Смотрит ясно небо мая
Синевою в синеву.
Сыплются кругом богато
Искры яхонта и злата
Из лазуревой струи;
Тешится ль русалок стая,
Вверх наперерыв бросая
Ожерелия свои?..
1861
Федор Тютчев
Утихла биза… Легче дышит
Лазурный сонм женевских вод —
И лодка вновь по ним плывет,
И снова лебедь их колышет.
Весь день, как летом, солнце греет,
Деревья блещут пестротой,
И воздух ласковой волной
Их пышность ветхую лелеет.
А там в торжественном покое,
Разоблаченная с утра,
Сияет Белая гора,
Как откровенье неземное.
Здесь сердце так бы всё забыло,
Забыло б муку всю свою, —
Когда бы там – в родном краю, —
Одной могилой меньше было…
1864
Константин Случевский
Озеро четырех кантонов
И никогда твоей лазури ясной,
Сквозящей здесь по страшной глубине,
Луч солнца летнего своей улыбкой страстной,
Пройдя до дна, не нагревал вполне.
И никогда мороз зимы холодной,
Спустившись с гор, стоящих над тобой,
Не смел оковывать твоей пучины водной
Своей тяжелой, мертвенной броней.
За то, что ты не ведало, не знало,
Того, что в нас, в груди людей живет, —
Не жглось огнем страстей, под льдом не обмирало
Ты так прекрасна, чаша синих вод.
Не позднее 1875
После казни в Женеве
Тяжелый день… Ты уходил так вяло…
Я видел казнь: багровый эшафот
Давил как будто бы сбежавшийся народ,
И солнце ярко на топор сияло.
Казнили. Голова отпрянула, как мяч!
Стер полотенцем кровь с обеих рук палач,
А красный эшафот поспешно разобрали,
И увезли, и площадь поливали.
1880
Дмитрий Мережковский
Гриндельвальд
Букет альпийских роз мне по пути срывая,
В скалах меня ведет мой мальчик проводник,
И, радуясь тому, что бездна мне родная,
Я с трепетом над ней и с жадностью поник.
О, бледный Зильбергорн на блеклом небосклоне,
О, сладкогласная мелодия звонков —
Там где-то далеко чуть видимых на склоне
По злачной мураве пасущихся коров!
Уже в долинах – зной, уже повсюду – лето,
А здесь еще – апрель, сады еще стоят
Как будто бы в снегу, от яблонного цвета,
И вишни только что надели свой наряд.
Здесь одиночеству душа безумно рада,
А в воздухе кругом такая тишина,
Такая тишина и вечная прохлада,
И мед пахучих трав, и горная весна!
О, если б от людей уйти сюда навеки
И, смерти не боясь, лететь вперед, вперед,
Как эти вольные бушующие реки,
Как эти травы жить, блестеть, как этот лед.
Но мы не созданы для радости беспечной, —
Как туча в небесах, как ветер и вода:
Душа должна любить и покоряться вечно, —
Она свободною не будет никогда!