Русская трагедия; Гибель утопии

Зиновьев Александр Александрович

Академик ни слова не сказал о том, что за постсоветские годы продолжительность жизни русского населения сократилась на десять лет, до 58 для мужчин и до 62 для женщин. Причем имеет место тенденция к дальнейшему снижению в ближайшие годы - еще на пять лет. Так что когда избранные западные люди будут жить до 130 лет, масса русских буде жить не более пятидесяти. Конечно, будет кое-что перепадать и избранным русским (не более одного процента по подсчетам западных специалистов!). Можно себе представить, какую зверскую диктатуру они установят, чтобы охранять свою привилегию жить до ста тридцати лет!

СЧЕТЫ С ПРОШЛЫМ

Мы потеряли детскую беззаботность в настоящем и взрослую уверенность в будущем. Мы имели минимум всего, но минимум гарантированный. Это нам казалось

незыблемым, чем-то данным от природы, данным вроде воздуха и воды. Мы куражились и издевались над тем, что имели, думая, будто мы имели слишком мало сравнительно с раздутым в воображении западным изобилием. Мы считали, будто нам положено больше. Почему больше?! За что?! По какому праву?! Мы ворчали на власть, как дети ворчат на родителей, что-то запрещающих им и наказывающих их за нарушения запретов. Какие же мы были наивные! Но власть имущие не сумели разъяснить нам толком, что именно мы имели фактически и благодаря чему мы это имели. Думаю, что наши правители и идеологи сами не понимали этого. Они сами пошли дальше нас в оплевывании и в разрушении того, что мы имели.

Все переживалось бы иначе, если бы переворот был подготовлен естественной эволюцией страны, был бы единственно разумным средством преодоления катастрофического состояния и был бы желанным для массы населения. Но ничего подобного не было. Нас просто надули свои же вожди и предали нас. И сознание того, что тебя обманули и предали, более того тебя сделали соучастником предательства, делает жизнь невыносимой.

То жалкое постсоветское настоящее, какое сложилось в результате великого советского прошлого, уже не воспринимается лишь как временное состояние. Похоже на то, что оно пришло надолго и всерьез. Это один из факторов уныния, образующего подспудную основу психологического состояния русских. К нему присоединяется другой фактор: страх перед возможностью возвращения великого советского прошлого. Я ощутил этот страх в себе при таких обстоятельствах.

Больница, в которой лежит жена, находится в центре города. По дороге туда я задумался над тем, что от прошлого осталось много следов. Названия некоторых улиц и станций метро. Продаются газеты "Советская Россия", "Комсомольская правда", "Московский комсомолец". В какой-то газете большими буквами напечатаны слова "Сталинский блок". Еще видны красные звезды на кремлевских башнях. Еще стоит мавзолей Ленина. И еще живы миллионы людей, уже возненавидевших постсоветский режим и мечтающих о восстановлении советского строя. Одним словом, невозможно сразу и полностью вычеркнуть семидесятилетнюю советскую историю России. Случись так, что США будут не в состоянии поддерживать постсоветский режим, что произойдет у нас? Думаю, что в течение нескольких недель этот режим рухнет. Миллионы бывших членов КПСС и комсомола вытащат спрятанные партийные и комсомольские билеты и метнутся в сторону коммунизма, сметая все постсоветское. Испарятся и попрячутся реформаторы и "новые русские". Слетят царские орлы и их место займет серп и молот. Снесут храм Христа Спасителя и на место его воздвигнут что-нибудь коммунистическое, например скульптуру Рабочего и Крестьянки работы Мухиной. Переименуют Петербург в Ленинград, а Волгоград - в Сталинград. Ну а дальше что?

В самом деле, что дальше? Если бы, как по мановению волшебной палочки, сразу восстановилось то, что было до прихода Горбачева к власти, то это было бы спасение. Но ведь это невозможно. Разрушено так много и так основательно, что восстановить прошлое в принципе невозможно. Можно восстановить советский тип социального строя. Но как, в каком виде, с какими усилиями, за какое время? На восстановление советского социального строя и всего образа жизни нужно время, нужны титанические усилия в ряде поколений. Неизбежны жертвы, и не меньшие, чем после 1917 года. Хочу ли я этого? Одно дело помечтать: ах, как было бы хорошо, если бы вернулось советское время! Но время необратимо. И другое дело - реальный коммунистический переворот в данных, постсоветских условиях.

От этих мыслей мне стало страшно: возврат в прошлое потребовал бы новых кошмаров для русских людей, причем -

без гарантии успеха и с мыслью о том, что может произойти новая контрреволюция, и все жертвы опять окажутся напрасными.

ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИЙ КОММУНИЗМ

По дороге домой я прочитал в какой-то "левой" газета статью о коммунистическом движении в посткоммунистической России.

Хотя коммунистический строй в России разрушен, говорилось в статье, это не означает, будто коммунистические идеи навсегда исчезли из русской жизни, и коммунистическое движение вообще прекратило существование. Существует несколько коммунистических партий. КПРФ является крупнейшей политической партией в современной России. Коммунистическая фракция доминирует в Государственной Думе. Глава партии Зюганов был кандидатом в президенты на прошлых выборах и имел шансы быть избранным. На предстоящих президентских выборах Зюганов вновь будет кандидатом от Народно-патриотических сил России, ядро которых образуют коммунисты. Одним словом, коммунизм является в современной России серьезной политической силой.

Коммунистическое движение, говорилось далее в статье, должно считаться с уроками практики коммунизма в советский период и с теми конкретными условиями, которые сложились в стране и в мире. Я обратил внимание на ряд утверждений автора статьи, выражающих эту установку. Это отказ от догматического марксизма советского периода и признание правомерности иного подхода к социальным явлениям, отличного от марксистского, признание коммунистической идеологии помимо марксизма, отказ от идеи революционного преобразования общества ("Россия исчерпала лимит на революционное восстание"), отказ от реставрации советского коммунизма, признание возможности некоего "ослабленного" социализма, в котором наряду с некоторыми чертами советского периода (например, сильная государственная власть, сильный общественный сектор, регулируемый государством, коллективизм, социальные права и гарантии и т.д.) будут иметь место результаты постсоветского периода (например, многоукладность экономики, политическая демократия, "гражданское общество" и т. д.).

Я рассказал Защитнику об этой статье. Спросил, считает ли он себя коммунистом. Он ответил, что не считает и ни к какой партии не принадлежит. Я спросил далее о названии партии.

– В нынешней ситуации,- сказал он,- не стоит держаться за слова "коммунизм", "коммунист", "коммунистический". Они стали многосмысленными, а для многих людей приобрели чисто негативный смысл. И за марксизм держаться не стоит. Критик прав, марксизм - не наука, а идеология. И в качестве идеологии он свою историческую роль уже исчерпал. Он мог продолжать играть роль, если бы оставался государственной идеологией коммунистической России. А в посткоммунистической России он не имеет никаких шансов завоевать сознание масс.

– А что вы скажете по поводу того, что "Россия исчерпала лимит на революционные восстания"?

– Положение в стране кошмарное. Поговаривают о народном восстании и даже о революции. И даже о том, что якобы налицо революционная ситуация. Надо различать два вопроса: 1) поднимется ли наш народ на борьбу против "нынешнего режима криминального капитализма" (как выражается оппозиционная пресса); 2) имеется ли революционная ситуация в России и поднимется ли наш народ на социальную революцию. На первый вопрос ответ очевиден: народ в меру своих способностей и возможностей как-то бунтует против нынешнего режима, порой ощутимо. Но все это кончается ничем. Не платят зарплату полгода - взбунтуются. Выплатят за месяц - расходятся по домам пропивать подачку. И так во всем.

– Теперь о втором вопросе.

– Революционная ситуация - такая, которая чревата революцией. Какая революция имеется в виду? От этого зависит и оценка ситуации. Очевидно, имеется в виду революция, изменяющая социальный строй страны. А это может быть только социалистическая революция, в результате которой должен восстановиться социальный строй, какой существовал в России до контрреволюции 1991-1993 годов. Революционной ситуации в этом смысле я в России не вижу. И тем более не вижу, что наш народ может подняться на такую революцию.