Русская вендетта

Колычев Владимир Григорьевич

Лера жила в старом пятиэтажном доме. Заросший зеленью двор, деревянные скамейки возле подъездов. А на них старухи-склочницы. Впрочем, Алеха не боялся, что его срисуют. С фингалом на оба глаза его бы и родная мама не узнала.

Лера прошла мимо сплетниц, нарочно вихляя задом.

– Здрасте! – сквозь зубы на ходу процедила она.

– Пошла, пошла! – понеслось ей вслед. – А кавалера себе какого нашла!..

Хотел бы Алеха показать им, какого кавалера она себе нашла. Но на сегодня план по убийствам был перевыполнен. Да и

отдохнуть надо было, отлежаться в норе…

Уже в подъезде Лера дала волю своим чувствам.

– Суки, задушила бы!

– Может, пострелять их? – спросил Алеха.

– Нет, нет! – встрепенулась она.

– А я могу.

– Я знаю.

– Это хорошо, что ты знаешь… Надеюсь, ты будешь умницей?

– Даже не сомневайся! – заверила она.

– Да я и не сомневаюсь, – ехидно усмехнулся он.

Они поднялись на третий этаж, Лера ключом открыла деревянную дверь с полопавшейся от времени краской. Квартира у нее не ахти. Тусклые обои, допотопная мебель, затхлость. Две смежные комнатушки, крохотная кухня с газовой колонкой. Неприглядно. И уюта нет. Зато чисто. Как в комнатах, так и в холодильнике.

Но не зря же Алеха догадался заглянуть по пути в магазин. На полках шаром покати, но с десяток плавленых сырков, несколько банок с морской капустой, пачка зеленого чая и пара булок хлеба все же отыскалось. За водкой стояла длиннющая очередь. Алеха соваться туда не стал. А то бы еще пристрелил кого-нибудь со злости…

Со жратвой было хреновато. Зато с бухлом проблема решилась. Лера поднялась к соседке на четвертый этаж и взяла у нее два пузыря самогона. И на стол она сообразила. Отварила макароны, посыпала их тертым сырком – получилась вполне съедобная каша-малаша. А морская капустка неплохо шла под карбидный самогон…

После двух стаканов Алеха конкретно захмелел. После третьего потащил Леру в койку. И все-таки заставил ее вцепиться зубами в спинку кровати. После чего, довольный как слон, вернулся за стол.

– Ты где работаешь? – спросил он.

– А кто тебе сказал, что я работаю? – уставилась на него Лера.

– Чем тогда живешь?

– Да так и живу… Ненавижу работать. Про учебу и не спрашивай. Легче повеситься… Тунеядка я, Макс, как есть тунеядка…

– И шалава! – пьяно хмыкнул он.

– И шалава, – легко согласилась она. – А тебе что-то не нравится?

– Мне все нравится… Только учти, если я три пера на конце поймаю, я тебе одно место зашью!

Лера хотела что-то сказать, но промолчала. С виноватым видом уставилась в тарелку.

– Чо, есть три пера? – нахмурился Алеха.

– Я откуда знаю? – опасливо огрызнулась она.

– Ничего, узнаем… Ладно, давай наливай!

В этом доме он чувствовал себя полным хозяином. Лера – его наложница и рабыня. Даже первач по стаканам разливала она, а не он.

Алеха еще больше захмелел. И болт в штанах затвердел – в гайку просится. А Лера под боком, в полной боевой готовности. Он потащил ее в койку.

Но не дотащил. Помешал звонок в дверь.

– Кто это? – настороженно спросил он.

Сигнал об опасности мощным импульсом прошел через хмельной туман, взбудоражил воображение.

– Не знаю, – робко пожала плечами Лера.

– А кто знает?.. Может, менты? Пойди, глянь. Только сама не высовывайся!

Алеха достал шпалер, приставил ствол к ее голове, подтолкнул к двери. Лера на мгновение приложилась к «глазку».

– Это не менты! – вжимая голову в плечи, шепотом сказала она.

– А кто?

– Это Крюк со своими дружками…

– Кто такие?

– Ну, они себя братвой называют…

– Да? Это интересно! – снисходительно усмехнулся Алеха.

В дверь сильно ударили. Раз, другой.

– Лерка, бляха, а ну открывай! – зло пробасил чей-то голос. – Мы знаем, что ты на хате. Открывай, блин, а то дверь выбьем!

Лера жалко смотрела на Алеху. «Что делать?» – спрашивал ее затравленный взгляд.

– А ну дай-ка!

Алеха сам подошел к двери, приложился к «глазку». На лестничной площадке три парня. И один с презрительной ухмылкой тянет к нему руку с фиговой комбинацией на конце. Он думает, что в «глазок» смотрит Лера. Но ему невдомек, что его разглядывает крутой мэн с волыной…

Алеха отошел от двери.

– Открывай! – велел он Лере.

А сам скрылся в комнате, уселся в продавленное кресло. Рука с пистолетом плетью свисает до самого пола. Ствол со стороны не видно.

Из прихожей доносились голоса:

– Лерка, ты чо, в натуре, припухла? Чего не открывала, а?

– Может, ты нас боишься, а? Боишься, да?.. Правильно делаешь, что боишься, гы-гы…

В комнату ввалился крепкий на вид коротко стриженный хлопец. Изумленно уставился на Алеху.

– О! Это что за жук, а?

Вслед за ним появился коренастый крепыш с квадратным рылом. Это он показывал Алехе дулю.

– В натуре, хмырь болотный!

Сейчас он тыкал в него пальцем и оскорбительно кривлялся.

– Ну и репа у него! – осклабился третий крепыш.

Высокий, в плечах косая сажень, бицепсы, как трехдюймовые ядра. Рожа наглая, кирпича просит…

– Слышь, Крюк, а может, это он Лерку трипаком подогрел, а?

Алеха удивленно повел бровью. Три пера, трипак… Знакомая тема…

– Да хрен его знает, – пожал плечами громила.

– Может, и его наказать надо, а?

– Что, и его на круг пустим, гы-гы? – хохотнул коренастый.

– Ага, только, Кир, ты первый, – хмыкнул Крюк.

– Вот-вот! Первый и подставишься! – злорадно ухмыльнулся Алеха.

– Чо-о-о?! Чо ты сказал?! – свирепо оскалился крепыш.

– Имя у тебя, говорю, прикольное. Кир, да? Знал я одну деваху. Кирой звали. Всем в попу давала!

– Ну-у, падла!!! – взбесился Кир.

И бросился на Алеху. Но ствол «тэтэхи» вмиг охладил его пыл. Коренастый застыл как вкопанный.