«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона: Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота

Лейкин Юлия

В полдень был дан сигнал сниматься, забрать всех с берега и, если возможно, принять на борт ниже замка Эльсинор. Имея много доказательств нежелания командора следовать дальше, я послал ему приказ встать под паруса, не ожидая моего отправления, так как хотел видеть все корабли под парусами и замыкать эскадру. Он два часа стоял, изготовившись, но не отходил, между тем приближалась ночь. Я послал капитан-лейтенанта Козлянинова сообщить ему, что, если он тотчас не встанет под паруса, у меня есть на баке две длинные медные 9-фунтовые пушки, и я буду в него стрелять до тех пор, пока он не встанет под паруса. Послание имело должный эффект, и в тот момент, когда они проходили мимо нас, мы тоже подняли паруса. Мы салютовали замку Кроненберг на шведском берегу семью выстрелами, и они ответили тем же количеством, но не вывесили никаких флагов. В 5 часов пополудни мы встали на якорь в трех лигах ниже Эльсинорского замка, но не простояли и получаса, как ветер изменился, что могло бы положить конец экспедиции. Почти месяц назад мне сказали, что ветер может утянуть меня ниже замка, в это время лед пришел из Балтики и потянул два датских Ост-Индских корабля в море, а два фрегата вынесло на шведский берег, так что было положено много средств и трудов, чтобы их стянуть оттуда. Погода ухудшалась, и лоцманы советовали мне сниматься и бросить якорь ближе к замку, что мы и сделали.

«Не Тронь

Меня», под замком Эльсинор, 1/12 декабря 1769 г.

Его превосходительству господину Философову.

У меня появилось немного времени, чтобы только сообщить Вашему превосходительству, что вчера мы подняли паруса и, чтобы не ожидать более, поставили моего мастера и лоцмана на «Святослав». Я приказал мистеру Уэстли 378 , чтобы в том случае, если днем не прибудет мистер Гордон, «Африка» [шла] без лоцмана. Ветер, как я надеюсь, продолжит дуть с востока при полной луне. С большими трудностями я смог заставить «Святослав» двинуться.

Да благословит Вас Бог, мой дорогой генерал

Ваш Д. Э.

378

Westley William (Весли) 2 декабря 1769 г. был принят обер-боцманом на эскадру Элфинстона и находился на корабле «Не Тронь Меня»; 26 февраля 1770 г. был произведен Элфинстоном в лейтенанты; в 1771 г. ушел из российской службы «по состоянию здоровья» и вернулся в Англию (см.: РГА ВМФ. Ф. 189. Оп. 1. Д. 4. Л. 3, 4; Ф. 190. Оп. 1. Д. 5. Л. 55 об.). Переводчик на русский Authentic Narrative, как представляется, ошибочно считал именно Уэстли автором этого сочинения (Весли В. Воспоминания участника Архипелагской экспедиции / перевод В. С. // Морской сборник. 1914. Т. 382. № 5. С. 1–53).

Мы продолжали ожидать ветра, с которым должны были пройти очень опасный пролив Каттегат при длинной ночи с неумелыми рулевыми (navigators), однако мистер Гордон поднялся на борт «Святослава», а другой лоцман вернулся на «Африку», и 6/17 декабря мы снялись при очень легком бризе – «Не Тронь Меня», «Святослав», «Саратов», «Африка», «Надежда», пинк «Св. Павел», транспорт «Providence & Nancy». Течение нам сопутствовало. В 3 часа пополудни уменьшили паруса, чтобы «Святослав» мог нас догнать, что он сделал только к темноте, когда я продолжал следовать под малыми парусами, чтобы пройти через Каттегат. Я назначил двум моим фрегатам идти по сторонам [от меня], а пинку «Св. Павел» справа впереди, чтобы высматривать огни, но они были совершенно бесполезны, не держали своих постов, предпочтя, чтобы их адмирал первым сел на мель. Однако мы все прошли благополучно и к шести утра увидели первые лучи прямо с подветренной стороны. Наш попутный ветер поставил нас в очень опасное положение, так как у нас было очень мало места для маневра и едва ли 5 часов светлого времени (из 24 часов!). С 7-го до 12/23 [декабря] мы продолжали маневрировать к наветренной стороне между Сконе и берегом Норвегии, не продвигаясь вперед ни на дюйм, в связи с тем, что на «Святославе» плохо управляли кораблем при боковом ветре и это заставляло меня каждый вечер возвращаться на 2/3 лиги из опасения потерять его, так как мне казалось, что командор может ускользнуть от меня, чтобы остаться зимовать в Норвегии. Я и сам желал бы оказаться с моей эскадрой в каком-нибудь безопасном порту и взял лоцмана с собой, но «Святослав» не смог бы пристать при таком встречном ветре ни в одном порту.

13/24 ночью мы потеряли «Святослав» из вида, хотя до него от нас не было и мили. Когда мы повернули на фордевинд после сигнала, что с северо-востока идет попутный ветер с мокрым снегом, мы взяли рифы марселей, следуя вдоль побережья Норвегии, и в полдень берег был виден, а ветер ослаб и сильные волны пошли с северо-запада. В 2 часа пополудни [фрегат] «Африка» подал сигнал бедствия и свернул все паруса. Я тотчас устремился ему на помощь, но из-за продолжающихся переменных ветров и волны, брасавшей нас в разные стороны, мы смогли говорить с «Африкой» только к пяти часам. Из переговоров мы узнали, что они сломали румпель в оголовке руля, но раздобыли другой и будут готовы следовать за нами. Ветер стал восточным. Раз в час давая пушечный выстрел, я шел на малых парусах и в половине восьмого утра увидел берег Ютландии, чего мы не ожидали. Это могло произойти из-за течений или из-за того, что мы шли на таких малых парусах. Я продолжал давать сигналы, чтобы остальные прибавили парусов, но бесполезно. Я был весьма раздражен таким поведением – мне пришлось гнать их перед собой, как стадо баранов. Поэтому я дал сигнал всем двигаться вперед и сказал им, когда они проходили мимо, что если кто-нибудь из них от меня отстанет, то они могут пенять на себя, когда я стану по ним палить из пушки. Ветер крепчал, и мы спустили наш грот и марсели (что удивило русских, так как они думали, что можно только брать паруса на гитовы) и оставили только фок поднятым; при скорости 7 миль в час мы шли при очень густом снеге. Когда мы спустили наши марсели, все корабли были видны достаточно близко. При свете дня мы видели всех, за исключением английского транспорта; взятые на гитовы, их марсели рвались в клочья.

В 8 утра мы услышали два пушечных выстрела, палили прямо за нами, и это был сигнал о том, что открылась течь. Течь обнаружилась на «Саратове», шедшем с нижними прямыми парусами и с марселями на гитовых. Мы не могли никак им помочь, так как дул сильный ветер, а с таким количеством распущенных парусов они шли вровень с нами. Когда они увидели, что мы не сократили наши паруса и не замедлили ход, они также развернули фок. Снег был настолько густой, что наши палубы и кормовая часть корабля были им полны, и из-за этого палубы были такими скользкими, что даже лучший моряк не мог удержаться на ногах. Бедные кирасиры выписывали забавные фигуры, в своих длинных плащах они перекатывались с одной стороны палубы на другую; так как из-за большого веса артиллерии и припасов корабль очень сильно качало и в подошвах волн он скрипел, нужно было установить грот.

Снег усиливался, в полдень мы потеряли из вида все наши корабли. Мы палили из пушки каждые полчаса, ветер и море все сильнее бушевали, и мы зачерпывали довольно много воды, что заставляло все время держать помпы в работе. На следующее утро ветер переменился на южный, когда мы стояли в направлении на северо-восток в надежде найти хоть часть эскадры. Мы остановились на 3 часа, чтобы крепить такелаж.

15/26 декабря был сильный ветер с SbW, и через несколько часов все стихло, корабль лежал никак не управляемый, eго кормовой подзор сильно и часто ударялся о волну. Офицеры и матросы поняли теперь разницу

между тем, как корабль ударяется о грунт и о волну, и признали, что это похоже на то, что было в Эльсиноре.

Мы продолжали палить ночью из пушки, а наутро увидели впереди парус корабля, у них слышали выстрелы наших пушек, а когда они заметили нас, то легли в дрейф. Приблизившись, мы поняли, что то был [фрегат] «Африка». Они нам сказали со шлюпки, что из-за поломки руля все их хлебные запасы испортились [вероятно, вымокли]. Мы держались вместе до 18/29 [декабря]. В полдень перед нами открылся залив Леостофт 379 , и мы тотчас же подняли паруса в надежде увидеть землю, что и случилось через несколько минут после захода солнца. Мы уменьшили паруса и до шести шли по направлению к берегу, потом легли в дрейф, чтобы дождаться «Африку», и этот фрегат мог бы к нам присоединиться. В 10 вечера я приказал сделать сигнал ставить паруса и повернуться другим бортом под ветер, думая, что мне ответят пушкой на мой сигнал. Я часто посылал узнать причину, почему не было сигнала. Мне отвечали, что скоро все будет сделано, однако прежде чем выстрелили, прошли 50 минут, и это было причиной того, что [фрегат] «Африка» потерял нас из вида.

379

Залив при входе в Ярмут (Yarmouth). В английских географических словарях даются вариации: Leostoff, Lestoff, Lowestoff; в русских – упоминается как Лоцтофские маяки. Далее Элфинстон указывает ориентир «Leostoff Church».

Я был так недоволен поведением моего капитана, который продолжал жаловаться на гнилость корабля, часто приносил мне куски гнилого дерева в руках, показывая его офицерам и матросам, он также мешал выполнению всяческих обязанностей, поэтому то, что не были даны сигналы, случилось по его небрежению. Я приказал ему прекратить исполнение обязанностей капитана до момента, когда корабль прибудет в порт, он выслушал это с величайшим спокойствием, только попросил разрешения поблагодарить меня. Сделав это, он отправился спать, думая, что ему посчастливилось освободиться от своих обязанностей 380 .

380

Примечательно, что С. П. Хметевский в своих Записках этот эпизод опускает вовсе, однако в Материалах для истории флота на основании судовых журналов отмечается, что 17 декабря (ст. ст.) «По приказу контр-адмирала командир корабля капитан Хметевский арестован в каюте с постановкою при ней часового, а командование поручено капитан-лейтенанту Козлянинову словесным приказом» (МИРФ. Ч. 11. С. 445). Однако уже 22 декабря по прибытии на Портсмутский рейд Хметевскому будет возвращено право командовать кораблем. Хметевский считал, что Элфинстону наговаривали на него «небылицы» и неправильно переводили его слова (см.: Россия в Средиземноморье. С. 580).

На следующее утро «Африки» уже не было видно 381 . В 3 часа пополудни мы были вблизи Дувра и легли в дрейф, чтобы к нам могла подойти лодка, с которой я отправил письмо его превосх. господину Мусину-Пушкину 382 , чтобы сообщить ему о своем прибытии и о том, что я разлучился с эскадрой и что я должен как можно скорее прибыть в Плимут, который был назначен местом рандеву эскадры на случай разлучения.

При попутном ветре мы проследовали через пролив и на следующий день были рядом с Бичи-Хед 383 , а день спустя увидели остров Уайт. Ветер переменился на западный. Я попробовал идти к Спитхеду, но ветер поменялся на северо-восточный, я сделал еще попытку направиться в Плимут и дошел до Портленда, когда ветер опять поменялся и начал дуть на WSW. Мы дрейфовали всю ночь, и на следующее утро ушли к острову Уайт. В 8 утра увидели мыс Данноуз 384 на расстоянии от нас в 5 лиг. В 6 вечера того же дня мы встали на якоре в Спитхеде.

381

18 декабря фрегат «Африка» получил повреждение руля и отстал. 21 декабря он стал на якорь у острова Норд-Фольма, где находился по январь 1770 г. (МИРФ. Ч. 11. С. 445).

382

Мусин-Пушкин Алексей Семенович (1730–1817). С конца декабря 1765 г. по июль 1768 г. – посланник (полномочный министр) в Великобритании, затем на короткое время (1768–1769) полномочным министром в Лондон был прислан граф Иван Григорьевич Чернышев, заключавший соглашение с Элфинстоном об условиях его приглашения на русскую службу, однако в августе 1769 г. Чернышев был назначен вице-президентом Адмиралтейств-коллегии и отозван из Лондона, и Алексей Семенович Мусин-Пушкин, формально переведенный на время в Гаагу, вновь стал полномочным министром в Великобритании на десятилетие (указ о назначении 12/23 августа 1769 г.; указ об отзыве 5/16 мая 1779 г.). Подробнее о роли А. С. Мусина-Пушкина в Лондоне см.: Кросс Э. Г. У Темзских берегов. Россияне в Британии в XVIII веке. СПб.: Академический проект, 1996. С. 34–35 и др.; Александренко В. Н. Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII в. Варшава: Тип. Варшавскаго учебнаго округа, 1897. Ч. 2. С. 41–42, 387–390 и др.

383

Beachy Head, Истборн – мыс на южном побережье Великобритании.

384

Dunnose – мыс на южном берегу острова Уайт.

21/1 января 1770 г. На следующее утро я как раз собирался спуститься на берег и ожидать адмирала, когда капитан английского военного корабля встал почти у моего борта, я вышел на мостик, когда офицер заговорил со мной и сказал, что он прибыл сообщить мне, что адмирала нет в Спитхеде, но что он оставил приказы обращаться с нами со всем почтением так, как с его военными кораблями, он также хотел узнать, собираюсь ли я салютовать. Я ответил, что я собирался сойти на берег выразить свое почтение командующему офицеру и договориться о количестве выстрелов [салюта], которые должен получить в ответ. Капитан Филдинг ответил, что согласно отданным приказам надо отвечать на 2 выстрела меньше. Я повторил его слова: «на два выстрела меньше», и капитан Филдинг ответил: «Да, на два выстрела меньше». С самого начала я пригласил его подняться на борт*, ([на поле приписано:] *намереваясь салютовать ему как капитану девятью выстрелами*), но он вежливо отказался, так как считал, что это задержит мой спуск на берег. Он увидел мою шлюпку, которую я приказал привязать к кораблю.