Русские народные сказки
Шрифт:
– Спасибо! Но сперва надобно мне на морском берегу побывать, а уж потом и отдохну, – сказал Еруслан Лазаревич.
С этими словами он вышел из дворца, вскочил на Ороша Вещего и поехал из города на морской берег. Коня остановил, затрубил в боевой рог раз и другой. После третьего раза поднялась на море большая волна, а вслед за тем показался из воды трехглавый морской змей. Все три пасти разинуты, зубы оскалены, шестеро глаз злобой горят.
Взглянул змей на берег и заговорил:
– В этот раз царь Вахрамей не стал меня дожидаться, сам послал человека на
– А ты, проклятое чудовище, погоди раньше времени хвалиться, как бы не подавиться! – крикнул богатырь. И только успел змей на берег ступить, как Еруслан поскакал, взмахнул мечом-кладенцом и с одного раза отрубил две головы.
Перепугался змей, взмолился:
– Могучий богатырь, не предавай меня смерти, не руби моей остатней головы! В Вахрамеево царство летать никогда не стану, а тебе богатый выкуп дам. Есть у меня драгоценный камень невиданной красоты, такого на белом свете не сыскать.
– Где же твой драгоценный камень?
– Сейчас достану!
С теми словами бросился змей в море и в скором времени воротился, принес и отдал богатырю драгоценный камень неслыханной красоты.
Принял Еруслан Лазаревич подарок и прямо со своего коня перемахнул змею на спину.
Вези к Вахрамею во дворец и сам ему скажи, что никогда больше не будешь нападать на людей! Ничего морскому змею не оставалось делать, как только повиноваться. И повез он богатыря в стольный город, а Орош Вещий вслед побежал.
В городе и во дворце начался великий переполох, когда увидели, как чужестранный богатырь приехал на морском чудовище. И царь Вахрамей, и весь народ стали просить, уговаривать:
– Еруслан Лазаревич, не оставляй проклятого змея в живых. Сколько из-за него, злодея, люди слез пролили. Сейчас-то он смирный, а когда ты уедешь, опять за старое примется. Знаем мы его!
Богатырь перечить не стал, соскочил со змея и отсек ему голову. На двенадцати подводах вывезли горожане змея из города и закопали в глубоком овраге. Убрали черные флаги, что возвещали о беде-невзгоде, и весь народ повеселел. А Вахрамей задал пир на весь мир. Созвал гостей со всех волостей. Рядом с собой, на самое почетное место, посадил Еруслана Лазаревича принялся его потчевать.
– Ешь, пей, гость дорогой! Уж не знаю, чем отблагодарить тебя.
В ту пору из своих покоев вышла к гостям красавица царевна. Взглянул на нее богатырь да так и обмер – до того была прекрасна Марфа Вахрамеевна. «Отродясь не видывал краше, – подумал он, – век бы на нее глядел, любовался».
И у Марфы Вахрамеевны сердце екнуло. Чинно она гостям поклонилась, еще раз глянула на Еруслана Лазаревича и глаза опустила – хорош, пригож! Пированье-столованье окончилось. Поблагодарили гости за хлеб, за соль, распрощались и разошлись, разъехались. Тогда Еруслан Лазаревич и повел речь:
– Приехал я к вам, царь-государь, по доброму делу, по сватовству. Если бы ты благословил, а Марфа Вахрамеевна пошла за меня замуж, так лучшей судьбы-доли мне и не надобно!
– Любезный Еруслан Лазаревич, если дочь согласна, так и я рад с тобой породниться. Теперь
Зарумянилась девица-красавица, потупила очи ясные и потом промолвила:
– Я твоя и воля твоя, батюшка царь-государь! А коли благословишь, так я согласна.
– Вот и хорошо! – весело сказал царь Вахрамей. – Ай, по сердцу, по душе мне зять сыскался. В царском житье ни пива варить, ни вина курить всего вдоволь. В скором времени свадьбу сыграли, пир отпировали. И стал Еруслан Лазаревич жить-поживать со своей молодой женой Марфой Вахрамеевной у тестя.
День за днем, неделя за неделей – так незаметно почти целый год прошел.
Как-то раз говорит Еруслан Лазаревич Марфе Вахрамеевне:
– Надо съездить проведать родителей, да и тебя показать отцу с матерью.
– Ох, рада бы я радехонька поехать твоих родителей повидать и с тобой не разлучаться, да ведь сам видишь, нельзя мне теперь в дальнюю дорогу ехать, а путь туда не близкий, не легкий. Навести их в этот раз один, только скорее возвращайся. А на тот год уже всей семьей поедем. И помни: как поедешь мимо Девьего царства, станут тебя звать погостить, смотри не заезжай. Если заедешь, околдует тебя Царь-девица.
– Ну что ты! Зачем мне в Девье царство заезжать?
Потом подал ей золотой перстень с тем драгоценным камнем, что от морского змея получил:
– Если сын у нас родится, отдай ему, когда он в возраст придет. И пусть ни днем ни ночью перстня этого с руки не снимает.
Затем собрался, снарядился и отправился в путьдорогу.
Едет Еруслан Лазаревич да едет. День прошел и другой прошел. На третий день видит – раскинулся перед ним сад, глазом не охватишь. В том саду великолепный дворец стоит, золотой крышей на солнышке горит. Окна во дворце хрустальные, наличники замысловатой резьбой изукрашены.
Только поравнялся с садом, как вырыскнул кто-то на коне из ворот. Вгляделся Еруслан Лазаревич и увидел: скачет к нему поленица [46] удалая, на коне сидит как влитая. Глаза у поленицы соколиные, брови черного соболя, личико белое, румяное, из-под шлема спадают косы русые до пояса. Заговорила – словно реченька зажурчала:
46
Поленица – богатырка.
– Ведь я тебя, добрый молодец, из окошечка увидала. Чего ради едешь мимо, к нам не заворачиваешь попить-поесть, коня накормить, побеседовать?
– Спасибо, Царь-девица, недосуг мне. Еду отца с матерью навестить, отвечал Еруслан Лазаревич. Сам глядит на поленицу – глаз оторвать не может.
– Что за недосуг! – молвила Царь-девица. – Не торопись ехать, торопись коня кормить, скорее приедешь куда надо.
И улыбнулась, будто летним ласковым солнышком обогрела.
Сразу позабыл богатырь про женин наказ, повернул коня и стремя в стремя поехал с Царь-девицей в чудесный сад.