Русские провидцы и предсказатели
Шрифт:
Мальчик рос крепким и смышленым. В десять лет его отдали в обучение церковной грамоте. Ум у него оказался острым, а память цепкой. Так что учение продвигалось легко, но. Дети редко растут без болезней. Вот и Прохор тяжело заболел, врачи серьезно опасались за его жизнь. Тогда, во время болезни, он увидел во сне Божию Матерь, Которая обещала посетить и исцелить его. А вскоре через двор усадьбы Мошниных прошел крестный ход с иконой Знамения Пресвятой Богородицы. Мать вынесла сына на руках, и он приложился к святой иконе. Надо ли говорить, что после этого он быстро поправился?
Выздоровев, Прохор продолжил учение и стал помогать торговать старшему брату, содержавшему лавку в Курске. Однако купеческая
В Киево-Печерской лавре, куда Прохор пришел пешком с паломниками, старец Досифей благословил его на иночество в Саровской пустыни. И с 20 ноября 1778 года началось его служение Богу.
Высокий, великолепно сложенный, крепкий и сильный, он много работал, проходя многочисленные монастырские послушания: был келейником старца Иосифа, пономарем, пек хлеб и просфоры. Но через два года он тяжело заболел водянкой и мучился три года, не подпуская к себе врачей. На недоумение ухаживающей за ним братии, Прохор отвечал, что вверил себя только «Истинному Целителю душ и телес, Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Его Матери.». Состояние больного было настолько плохо, что его исповедовали и причастили, но вдруг Прохор быстро поправился. Его выздоровление удивило не только монахов, но и врачей. О чудесном видении, даровавшем ему выздоровление, он станет рассказывать гораздо позже. «В ярком свете явилась Матерь Божия в сопровождении святых апостолов Петра и Иоанна Богослова. Указав рукой на больного, Пресвятая Дева сказала Иоанну: «Сей – от рода нашего». Затем она коснулась жезлом бока больного, и тотчас жидкость, наполнявшая тело, стала вытекать через образовавшееся отверстие, и он быстро поправился».
На месте явления Божией Матери была построена больничная церковь. Престол для одного из ее приделов, освященный во имя Зосимы и Савватия, чудотворцев Соловецких, послушник Прохор соорудил своими руками из кипарисового дерева. Впоследствии он всегда причащался в этой церкви.
Восемь лет пробыл Прохор послушником в Саровской обители. Тридцать два года – начало зрелости. Проницательнее и глубже стал взгляд светло-голубых глаз, резче черты лица, солиднее окладистая борода и длинные густые усы.
13 августа 1786 года Прохор принял иноческий постриг с именем Серафим (Пламенный), через год был посвящен в сан иеродьякона. Чудесные видения продолжались, неоднократно он видел святых ангелов во время церковных служб. А однажды, во время Божественной литургии в Великий четверг, увидел Иисуса Христа, идущего по воздуху от западных дверей храма в окружении небесных бесплотных сил. Дойдя до амвона, Иисус благословил всех молящихся и вступил в местный образ справа от царских врат.
В 39 лет отец Серафим был рукоположен в сан иеромонаха и стал пустынножителем. Он ушел жить в одинокую келью в нескольких километрах от монастыря, приходя в обитель только по субботам – причащаться. Однако высокое подвижничество не спасло его от встречи с грабителями. Разбойники, как им и положено, требовали денег, а когда не нашли, жестоко избили монаха, который, несмотря на физическую силу и топор в руках (он в то время рубил дрова), не оказал им никакого сопротивления. Вот уж действительно, вручил себя во власть «Целителя душ и телес».
Смертельно израненный, он с большим трудом дошел до монастыря, где пролежал в очень тяжелом состоянии, не принимая ни воды, ни пищи, удивив приехавших
Пять месяцев отец Серафим провел в монастыре и снова ушел в свой лес до 1810 года. В это время он прошел трехлетний «подвиг молчальничества»: не проронил ни звука. Когда он вернулся из пустыни, сразу на пять лет ушел в затвор. Итог такой жизни был закономерен: отец Серафим сподобился духовных даров прозорливости и чудотворения. Но подобным способностям нужно достойное применение. Снова являлась ему Пресвятая Дева в чудном сне и велела принимать у себя людей, души которых нуждались в наставлении, утешении, руководстве и исцелении. Так отец Серафим стал старцем.
Для частного пользования
Старец Серафим принимал всех охотно и с радостью, беседовал, давал краткие наставления и благословение. Посетителей подкупали его неизменное участие, ласковые обращения: «радость моя», «сокровище мое», огромная любовь и реальная помощь.
Келья его была открыта для посещений от ранней обедни до восьми вечера. Входящий натыкался на дубовый гроб в сенях, который отец Серафим сделал себе из цельного дерева. У гроба старец часто молился, постоянно помня о мире ином. Маленькая келья печкой не отапливалась, освещалась только одной лампадой, многочисленными свечами у икон и светом, поступающим через два крохотных оконца. Постелью старцу служили мешки с песком и каменьями, стулом – обрубок дерева. Келейник старца как-то спросил у него, не опасно ли такое большое количество зажженных свечей в тесном помещении. На что отец Серафим отмахнулся: «Пока я жив, пожара не будет, а когда я умру, кончина моя откроется пожаром».
Однажды прибежал в обитель крестьянин: отчаяние в глазах, слезы в голосе, – искал отца Серафима. Отыскав, упал в ноги:
– Батюшка! У меня украли лошадь, и я теперь без нее совсем нищий. Не знаю, чем семью кормить буду. А ты, говорят, угадываешь!
Старец Серафим поднял крестьянина с колен и ласково сказал:
– Огради себя молчанием и поспеши в село. Когда будешь подходить к нему, свороти с дороги вправо и пройди задами четыре дома: там ты увидишь калиточку. Войди в нее, отвяжи свою лошадь от колоды и выведи молча.
Крестьянин только шапку к груди прижал с чувством и бегом в путь. И вернул лошадь в хозяйство.
Было дело, приезжал в Саровскую обитель из любопытства заслуженный генерал-лейтенант. При полном параде: вся грудь в орденах. Устроил сам себе экскурсию по монастырю. Когда же собрался покидать обитель, на выходе встретил знакомого помещика и слово за слово разговорился. Помещик, узнав, что собеседник незнаком лично со старцем Серафимом, стал настоятельно уговаривать его зайти к старцу в келью. Хоть и с трудом, но уговорил все-таки генерала и повел к старцу. Отец Серафим встретил посетителей на пороге, поклонился генералу в ноги, пригласил в келью. Что-то остановило помещика, и он остался в сенях, а генерал задержался у старца на добрые полчаса.
Когда старец Серафим выводил гостя из кельи, лицо последнего было мокрым от слез, и он прикрывал его руками, продолжая по-детски всхлипывать. Сдав генерала на руки помещику, старец вернулся в келью и вынес забытые посетителем фуражку и ордена. Позднее генерал рассказывал, как он был тронут до глубины души смирением старца и потрясен его прозорливостью. По его словам, старец Серафим рассказал всю его жизнь с тайными подробностями, и во время этого рассказа с генерала посыпались его награды.