Русские святые воины в тысячелетней истории России
Шрифт:
Апостол Андрей Первозванный водружает крест на горах Киевских. Художник Н. П. Ломтев. 1848 г.
Первым из русских правителей, принявшим Крещение, был князь Бравлин. В Житии святителя Стефана Сурожского есть рассказ о том, как Бравлин, захватив Сурож, пытался отыскать в Софийском соборе клад, но был «повреждён лицом». Бравлин вернул всё, но исцелился только после крещения.
Примерно в те же годы равноапостольный Кирилл, будучи в крымском Корсуне-Херсонесе, обнаружил «Евангелие и Псалтирь, русьскими письмены писана», а также человека, говорившего на том же языке. Возможно, эти письмена и легли в основу будущей славянской азбуки.
Великая княгиня Ольга, бабка (баба – по-древнерусски) Владимира, приняла Святое Крещение во время посольства в Царьград. Крёстным отцом её был сам император. Крестил Константинопольский Патриарх. «Была она предвозвестницей христианской земле, как денница пред солнцем, как заря перед рассветом», – повествовал о ней летописец. В доме Ольги прошли детские годы Владимира. И в дальнейшем среди близких ему людей были христиане: родная мать Малуша и жена, бывшая греческая монахиня, которую полонил в походе его отец Святослав.
Сам Владимир был человеком духовно чутким, ищущим истину. А старые боги, по всей видимости, уже не могли «ответить» на все духовные запросы. Языческая вера славян накопила и сформулировала обширные знания о мире видимом и невидимом. В зримых и понятных образах она обозначала природные силы, но уже не могла ответить на все вопросы устройства мироздания. Христианское учение давало иные объяснения. Где же истина?
За всеми движениями княжеского двора возвышающейся Руси, конечно же, внимательно следили соседи. Вызвать расположение князя русов желали многие. Его духовные искания не прошли незамеченными. Первыми пожаловали мусульманские миссионеры из Булгарии. Они прекрасно знали предрасположения князя Владимира, говоря:
– Ты князь мудрый и смысленный, а не ведаешь закона.
– В чём закон ваш?
– Веруем Богу Единому. Магомет, пророк Его, учит нас обрезанию, не вкушать свинину и ви но, но по смерти обещает нам красных жён, каждому по сердцу его, и в здешней жизни многожёнство.
Прельстительны были слова о красных жёнах, но неприемлемы об обрезании и запрещении вина.
– Вино есть веселие на Руси, – отвечал им Владимир.
Услышав о посольстве булгар, прибыли и посланники от папы из области германской, которые обличили идолопоклонство язычников, проповедали Единого Бога и пост по силе:
– Если кто пьёт или ест, всё во славу Божию.
Но Владимир, памятуя о прошлом неудачном посольстве латинян, отвечал им:
– Идите обратно, ибо отцы наши сего от вас не приняли.
Тогда и хазарские иудеи решили привлечь князя русского к своей вере:
– Христиане веруют в Того, Которого мы распяли. Мы же веруем в Единого Бога Авраама, Исаака и Иакова.
Тогда, после расспросов об их вере, неожиданно спросил их мудрый Владимир:
– Где же земля ваша?
– В Иерусалиме.
– Там ли вы ныне?
– Прогневался Бог на отцов наших и расточил по всем странам, – отвечали иудеи.
– Как же вы учите других, будучи сами отверженными от Бога?
Наконец, и греки прислали своего философа. Он поведал князю Владимиру о сотворении мира и грехопадении, об отвержении иудеев и призвании новых народов, о явлении Сына Божия во плоти и об апостолах, проповедавших Новый Завет Бога с человеком. Выслушав всё внимательно, Владимир спросил:
– Зачем родился Бог от жены, был распят на древе и крестился водою?
Беседа Владимира Святославича с греческим философом о вере. Миниатюра из Радзивилловской летописи. 986 г.
Философ отвечал:
– Через жену был изгнан Адам из рая; через жену же войдёт в рай. На древе был распят, потому что от древа вкусил Адам запретный плод, древом жизни спасутся праведные. Водою очищает Бог людей от грехов, ибо первой была сотворена вода. Сказано: «Дух Божий ношашеся верху воды», потому и крестятся водою и Духом.
Показал философ Владимиру изображение Суда Божия. Праведников по правую руку от Господа, в веселии идущих в рай, а слева – грешников, идущих на мучение. Владимир, вздохнув, сказал:
– Хорошо тем, кто справа, горе же тем, кто слева.
Ответил философ:
– Если хочешь с праведниками справа стать, то крестись.
Запала в сердце Владимиру эта мысль, но подумалось: «Подожду ещё немного. Надобно разузнать всё подробнее. Одно дело – принять новую веру самому, совсем другое – крестить весь народ. Вокруг столько много разных верований, какое из них истинное?»
На совете старейшины сказали: «Своего никто не бранит. Все хвалят. Если хочешь поистине всё разузнать, пошли людей посмотреть, кто как служит Богу». Отобрали десять мужей мудрейших, чтобы разузнать всё на месте. Во главе с тем самым Олафом, который служил ещё в его новгородской дружине (будущий король и креститель Норвегии). Это мудрое посольство объехало «весь свет».
Летописец сообщает, что послы не увидели в мульманстве радости, как и в католичестве красоты. А вот Константинополь и праздничная служба в Софийском соборе их пленили. На все последующие века сохранились их слова: «И пришли мы в Греческую землю. И ввели нас туда, где служат они Богу своему. И уже не знали мы, на земле или на небе, ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой. И не знаем, как рассказать об этом. Знаем только, что пребывает там Бог с людьми. И служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той, ибо, если человек вкусит сладкого, не возьмёт потом горького. Так и мы не можем уже здесь пребывать».
«Греческой землёй» называли русы Византию. После разделения Римской империи её восточная часть стала основной преемницей. Государственным языком Византии был греческий, а культура – продолжением эллинизма. Со времён императора Константина она стала духовной столицей империи, вторым Римом («Василия Ромеон»).
Решено было принять веру греческую Православную. Но князь русов не мог принять крещение как обычный оглашенный. Он должен веру завоевать. Только тогда её воспримет княжеская дружина, только так его поймёт народ, в основном тогда ещё языческий.