Русские в истории Америки
Шрифт:
Уже во время первой беседы с Альтимирой Завалишин понял, что монах его планам сочувствует. Вероятнее всего, опытный во всевозможных интригах и политике Альтимира просто-напросто решил, что слухи об основании ордена будут ему на руку и поэтому полностью согласился с планом Завалишина и «признал» пока еще не существующий орден. Завалишин после разговора с Альтимирой, похоже, обрел уверенность и даже стал называть себя Великим магистром Ордена Восстановления.
Честолюбивым планам Дмитрия Завалишина положило конец восстание декабристов 1825 г. Замешанный в планах заговорщиков, он был арестован и сослан в сибирскую каторгу на 20 лет.
Интересно, что, даже находясь под следствием, в заключении, еще до приговора суда и
В том же письме он писал о своих попытках сблизиться с миссионерами: «Я стал деятельно учиться испанскому языку, вошел в связи с миссионерами и начальниками и умел заслужить их доверенность, желая, чтоб общество, мною учреждаемое, не токмо в главной цели своей, но и во всех побочных действиях было полезно отечеству. Я предполагал сделать Калифорнию главным местом его пребывания, преобразовав его в орден рыцарский».
И наконец, уже в ожидании этапа в Сибирь Завалишин в письме Николаю I в начале 1826 г. опять возвращается к своим планам относительно Калифорнии. Он пишет: «Калифорния, поддавшаяся России и заселенная русскими, осталась бы навсегда в ее власти. Приобретение ее гаваней и дешевизна… позволяет содержать там наблюдательный флот, который бы доставил России владычество над Тихим океаном и китайской торговлей, упрочил бы владение другими колониями, ограничил бы влияние Соединенных Штатов и Англии».
В промежуток времени между правлением Кускова и Ротчева Фортом Росс руководили еще три правителя: Карл Шмидт (1821–1825), П. Шелихов (1825–1829) и П. С. Костромитинов (1829–1836). Период правления Алесандра Гавриловича Ротчева (1836–1841) оставил самый яркий след в истории этого селения в Калифорнии. Ротчевы были людьми образованными. В крепости Росс они постарались окружить себя привычной обстановкой. Они собрали приличную библиотеку на русском, французском и немецком языках, в доме было пианино, чудная мебель. Иногда они устраивали приемы, на которые приезжали гости из испанских миссий. Duflot de Mofras, посетивший Форт Росс в 1841 г., писал, что дом Ротчевых был обставлен с б'oльшим комфортом, чем даже дом губернатора Калифорнии в Монтеррее. В доме звучала музыка Моцарта и гостей угощали прекрасными французскими винами из собственного погреба.
Судя по одному документу, можно предположить, что Елена Ротчева привезла с собой по крайней мере одну крепостную девушку, горничную. В выписке из «Метрических книг Свято-Троицкой церкви селения Росс» говорится о крещении новорожденного, «сына крестьянина Орлова из Архангельска и его законной жены креолки». Воспреемниками на этом крещении записаны были креол Я. С. Осколков и «крепостная девка дворянина Ротчева Александра Гавриловича Агафья Иванова».
Всему в жизни приходит конец. Пришел он и Форту Росс. Форт как земледельческая база русских владений на Аляске не оправдал надежд. Поставки зерновых становились с каждым годом все меньше и меньше. В 1817 г., по сведениям В. Потехина и А. И. Алексеева, капитан Гагемейстер, посетивший Форт Росс на фрегате «Кутузов», вывез в Новоархангельск 1396 пудов пшеницы, 995 пудов ячменя, по 200 пудов бобов и гороха и 144 пуда соли.
С 1826 по 1833 г., т. е. за восемь лет, из форта было вывезено всего только 6 тыс. пудов зерна (пшеницы и ячменя), что в среднем составляет только 750 пудов в год. Урожайным оказался 1832 г., когда в Новоархангельск
В животноводстве, наоборот, произошло заметное улучшение по сравнению с 1817 г., когда в Форте Росс было только 223 головы рогатого скота. В 1833 г. там насчитывалось 719 голов рогатого скота, 605 баранов и овец, 415 лошадей и 34 свиньи, т. е. всего 1773 головы.
А. Г. Ротчев принял энергичные меры по спасению Форта Росс, и, хотя урожаи оставались низкими, ему удалось закупать зерно у испанцев. Так что за последние четыре года он смог отправить в Новоархангельск 9918 пудов пшеницы, 939 пудов ячменя, 20 пудов ржи, 100 пудов сухарей, 243 пуда гороха, 246 пудов гречихи, 109 пудов фасоли, 38 пудов кукурузы и многое другое.
Другим занятием жителей Форта Росс была добыча морского зверя, главным образом котиков. Но неограниченная охота, в особенности так называемыми бостонцами, привела к тому, что этот зверь почти исчез. (Бостонцами в то время называли американских корабельщиков, занимавшихся торговлей и промыслами в Тихом океане. Они были главным образом из Бостона тогдашнего центра американского кораблестроения торговых морских компаний.)
Короче говоря, существование Форта Росс стало делом убыточным. Правление компании не думало об имперских интересах Государства Российского. Им ближе были другие интересы — получение барышей, а форт не только перестал приносить барыши, но стал просто-напросто бременем. Решено было от него отказаться и, если возможно, продать испанцам, а если нет, то покинуть насиженное место, а населению вернуться на Ситку. Легко сказать «вернуться на Ситку». В селении Росс, просуществовавшем почти 30 лет, были люди, которые там родились, выросли, женились и завели собственных детей. Для них Форт Росс был домом, родиной. И конечно, «возврат» в чужой Новоархангельск многих жителей форта совсем не прельщал.
Ротчеву пришло распоряжение ликвидировать форт в кратчайший срок. 4 сентября 1841 г. он приехал в имение швейцарца Суттера, иммигранта, человека весьма авантюристической складки, и предложил ему купить у русских Форт Росс со всем имеющимся в нем имуществом. Делал Ротчев это не совсем охотно. Он предпочел бы продать Форт Росс испанцу, генералу Валлейо, с которым был дружен и которому и было первоначально сделано предложение — за месяц до сделки со швейцарцем Суттером. Но Валлейо полагал, что положение русских вынудит их оставить форт на произвол судьбы, поэтому затягивал переговоры. Сперва он предложил мизерную сумму в 9 тыс. долларов и за форт, и за все имущество. Потом началась отсрочка за отсрочкой. Ротчеву наконец все это надоело, и он предложил все Суттеру, который согласился купить форт за 30 тыс. долларов.
12 декабря Ротчев приготовил для Суттера окончательный текст контракта, который был доставлен в Сан-Франциско местному агенту Российско-Американской компании Костромитинову. 13 декабря контракт был подписан обеими сторонами. 31 декабря 1841 г., в канун Нового года, русское население навсегда покинуло Форт Росс и выехало на бригантине «Константин» в русские владения на о-ве Ситка.
Суттер, подписав контракт на покупку Форта Росс за 30 тыс. долларов, обязался выплатить деньги в четыре срока, с перерывом в один год между платежами. За эту сумму, которую он, насколько известно, никогда не выплатил, он получил все постройки Форта Росс (совершенно ему ненужные), а также все пушки и амуницию форта. Кроме того, он приобрел весь скот (3540 голов), сельскохозяйственные орудия (40 борон, 47 плугов, 5 четырехколесных и 10 двухколесных повозок и т. д.) Все это практически досталось Суттеру даром!