Русские заветные сказки
Шрифт:
— Отчего он такой тяжелый? — говорит хозяин. — Кажись, совсем порожний, а тяжел!
А сам тащит-тащит, да нарочно об стену или об дверь и стукнет; поп катается в сундуке и думает: «Ну, попал в добрый капкан!» Втащили на повозку; мужик сел на сундук и поехал на поповых лошадях в город; выехал ка дорогу, как стал кнутом помахивать да коней постегивать — помчались они во весь дух! Вот едет ему навстречу барин и говорит лакею:
— Поди, останови этого мужика да спроси, куда так шибко
Лакей подбежал и кричит:
— Эй, мужичок! Постой! Постой!
Мужик остановился.
— Барин велел спросить, что так шибко гонишь?
— Да чертей ловлю, оттого шибко и гоню.
— Что ж, мужичок, поймал хоть одного?
— Одного-то поймал, а за другим гнался, да вот ты помешал! Теперь за ним не угонишься.
Лакей рассказал про то барину: так и так, одного черта мужик поймал! Барин сейчас к мужику:
— Покажи, братец, мне черта; я сроду их не видывал!
— Дашь, барин, сто рублей — покажу.
— Хорошо, — сказал барин.
Взял мужик с барина сто рублей. Открыл сундук и показывает, а в сундуке сидит поп весь избитый да вымазанный в саже, с растрепанными патлами!
— Ах, какой страшной! — сказал барин. — Как есть черт! Волосы длинные, рожа черная, глаза так и выпучил!
Потом мужик запер своего черта и опять поскакал в город. Приехал ка площадь, где была ярмарка, и остановился.
— Что, мужик, продаешь? — спрашивают его.
— Черта, — отвечает он.
— А что просишь?
— Тысячу рублев.
— А меньше как?
— Нечего меньше! Одно слово — тысячу рублев.
Тут собралось около мужика столько народу, что яблоку упасть негде! Пришли двое богатых купцов, протолкались кое-как к повозке:
— Мужик, продай черта!
— Купите.
— Ну, что цена будет?
— Тысяча рублев, да и то за одного черта — без сундука; сундук-то мне нужен: коли еще поймаю черта, чтоб было куда посадить.
Купцы сложились и дали ему тысячу.
— Извольте получить! — говорит мужик; открыл сундук — поп как выскочит, да бежать! Прямо в толпу бросился, а народ как шарахнет от него в разные стороны… так поп и убежал!
— Экой черт! К эдакому коли попадешься, совсем пропадешь, — говорят купцы промеж себя.
А мужик воротился домой и отвел к попу лошадей: спасибо, говорит, батюшка, за повозку — славно торговал; тысячу рубликов зашиб. После того баба его пошла за водой, мимо попова двора, увидала попа и ну ржать: ги-ги-ги! «Ну, мать твою так! — сказал поп, — муж твой славно меня угигикал!» С тех пор перестал поп ржать по-жеребячьи.
Поповская семья и батрак
В некотором царстве, в нашем государстве жил-был поп с попадьей, у него было три дочери да батрак. Вот
— А где же батрак?
— В сарае, — говорит попадья, — что-то все утро работает.
— Что вы, безбожницы, послали его работать— эдакий нынче праздник! Или в вас Бога-то нет?
— Мы его не усылали; он сам пошел.
— Ступай, — сказал поп старшей дочери, — сходи за ним, чтобы шел обедать.
Поповна побежала в сарай; прибежала и спрашивает:
— Что ты, батрак, варишь?
— Сласть!
— Дай-ка хлебнуть!
— А дай е…нуть!
Поповна заворотила подол, а батрак и ну ее талить; отделал и дал хлебнуть. Она хлебнула.
— Вода как вода, — говорит и ушла назад. Приходит в избу, поп спрашивает ее:
— Что ж батрак нейдет?
— Что-то работает!
— Дура! Ведь я сказал, чтобы все бросил да шел обедать.
— Поди ты, — говорит поп средней дочери, — гони его сюда!
Побежала средняя дочь и спросила:
— Что ты, батрак, варишь?
— Сласть!
— Дай мне хлебнуть!
— Дай-ка раз е…нуть!
Тут он и эту отвалял и дал после хлебнуть.
— Как есть вода! — говорит поповна и убежала назад.
— Что ж батрак? — спрашивает поп.
— Нейдет, что-то все возится!
Послал поп меньшую дочь. Пришла она в сарай и тоже спросила:
— Батрак! Что ты варишь?
— Сласть!
— Дай-ка мне хлебнуть!
— Дай разок е…нуть!
Поповна дала ему разок, хлебнула воды и ушла в избу. Поп осердился и говорит:
— Все вы дурищи! Поди ты, попадья! Зови его, чтоб сейчас шел!
Пришла попадья в сарай:
— Что ты, батрак, варишь?
— Сласть!
— Дай отведать — хоть раз хлебнуть!
— Дай е…нуть!
Попадья было заартачилась; а он так, даром, не дает попробовать сласти; но уж ей очень захотелось узнать, что такое там варится, попадья и дала ему е…нуть, а потом хлебнула водицы.
— Ну что, хороша, матушка, моя сласть?
Вылили вместе воду и пошли обедать.
— Что ты, дурак, долго не шел; ныне грешно работать! — сказал поп.
Стали обедать, вот подали пирог, поп разрезал его и раздал всем по куску. Попадья отдает свою долю батраку:
— На тебе, батрак, мою долю за давешнее!
Глядя на мать, и поповны стали отдавать батраку свои куски:
— На тебе, батрак, за давешнее!
Поп глядел-глядел, да и сам туда ж:
— На тебе, батрак, и мою долю за давешнее!