Русские землепроходцы и мореходы
Шрифт:
В течение первой половины этого года маньчжурский двор сосредоточил сваи войска в построенном между городками Айгунем и Кумарой опорном пункте Эсули, а во второй половине июля они начали боевые действия по овладению бассейнами рек Зеи и Селемджи. Они разоряли русские остроги, поселения и заимки, перехватывали русские суда, плававшие по Амуру, подстрекали представителей отдельных народностей Приамурья к выступлениям против русских. Все эти разбойничьи действия маньчжуры прикрывали лживыми заявлениями о якобы «защите» малых народов, хотя никто из этих народов не обращался к ним с просьбой о защите. Напротив, представители этих малых народов бежали от таких «защитников» к русским.
Вылазки маньчжурских войск, как и набеги монгольских феодалов в Забайкалье, застали русское население Приамурья врасплох. Местная русская администрация из-за «малолюдства» служилых людей не могла осуществить сколько-нибудь серьезных оборонительных мероприятий. Все это благоприятствовало агрессору. Правда, сибирская администрация предпринимала кое-какие меры, чтобы оказать помощь защитникам
Вооружение, командный состав и войска посылались в Приамурье и Забайкалье также и из европейской части страны. Но эта помощь поступала с большим опозданием, так как преодолеть такое расстояние в то время было непростым делом.
Все это привело к тому, что положение русских переселенцев в Приамурье к 1684 г. оказалось очень тяжелым. В течение лета и осени 1683 г. маньчжурский отряд численностью в 500–600 человек на 25 бусах (речных судах) из лагеря, оборудованного в устье Зеи, поднялся вверх по реке и полностью захватил бассейны Зеи и Бурей. Это создало серьезную угрозу русским переселенцам не только на Амуре, но и на побережье Охотского моря и в Якутии. Малочисленные отряды русских служилых людей и промышленников вынуждены были оставить свои поселения и в осенне-зимнюю стужу 1683–1684 гг. с большими потерями пробиваться с Зеи, Селемджи и Бурей на север, к побережью Охотского моря, а далее через Удский острог — в Якутск. Захват русских поселений на Зее и Селемдже придал маньчжурам уверенность в безнаказанности осуществления их агрессивных планов. Используя свой укрепленный лагерь в устье Зеи, они приступили к выполнению своего стратегического плана, который заключался в том, чтобы внезапно вторгнуться в Забайкалье и Приамурье и отбросить русских до реки Лены. Основные усилия маньчжурских войск были нацелены на Албазин — главный опорный пункт русских в Приамурье. В апреле 1685 г. император Канси издал приказ о начале похода на Албазин. В указе, в частности, говорилось: «Мы используем отборное и сильное войско, оружие и снаряжение у нас в отличном состоянии, русские не смогут противостоять нам и вынуждены будут отдать нам земли и явиться с изъявлением покорности» [23] . Однако, как показали последующие события, самонадеянные заявления Канси оказались преждевременными.
23
РКО, М., 1972, т, 2, с, 677.
Наступление маньчжуров на Албазин началось в июне 1685 г. Основные силы маньчжурских войск, совершив «спешный ночной переход», 12 июня 1685 г. окружили город. Маньчжурский военачальник Лантань предложил русским сдаться, на что получил отказ.
В то же время монгольские феодалы во главе с Очирой Саин-ханом вторглись в Забайкалье и 11 июня 1685 г. осадили Селенгинск, а затем и Удинск. Одновременность наступления монголов и маньчжуров свидетельствовала о согласованности их действий. Правда, монгольские отряды ограничились лишь осадой Селенгинска и Удинска. Их удержало от штурма только то, что у монголов не было огнестрельного оружия и умения осаждать крепости. Поэтому воевода Селенгинска И. Поршенников доносил в Енисейск: «От мунгальские силы… большого страху не имеем, страшит нас богдойская сила, потому что нас в Селенгинску конечное малолюдство, порохом и оружием скудно» [24] . Особенно тяжелая обстановка сложилась под Албазином.
24
Цит. по: Александров В. А. Россия на дальневосточных рубежах, с. 130.
Готовясь к отражению штурма неприятеля, его защитники во главе с воеводой А. Л. Толбузиным попытались усилить крепостные укрепления, поставив на валу вторую внутреннюю стену, но завершить работы не удалось. Противник, получив отказ на свой ультиматум о сдаче, подверг крепость интенсивной артиллерийской бомбардировке. Уже первая атака показала, что Албазин слишком слабо укреплен. За день бомбардировки маньчжурам удалось разбить во многих местах крепостные укрепления. Их 20-фунтовые ядра, но словам защитников крепости, «сквозь острог проходили». Но албазинские служилые люди, крестьяне и промышленники самоотверженно отбивали приступ врага. Они погибали на рушившихся стенах, но не пустили врага в крепость. Только за один день штурма крепости ее защитники потеряли убитыми более 100 человек, а враг до 150 солдат, но маньчжурам не удалось ворваться в крепость [25] . Возможности обороны Албазина уже к концу первого дня штурма были исчерпаны: кончился порох и свинец. К тому же маньчжуры обложили стены города грудами хвороста и дров и подожгли их. В этой обстановке А. Л. Толбузин вынужден был вступить в переговоры с маньчжурами об условиях сдачи. Маньчжуры позволили русскому гарнизону покинуть крепость и уйти в Нерчинск. Согласившись отпустить оставшихся в живых защитников крепости в Нерчинск, Лантань стремился ускорить захват Албазина до возможного подхода русских подкреплений.
25
См.: Александров В, А. Россия на дальневосточных рубежах, с. 132.
Падение Албазина
Захваченный в результате внезапного нападения Албазин был полностью разрушен — городские постройки сожжены, а укрепления срыты до основания. После овладения Албазином маньчжурские войска вышли к устью Аргуни, но наступать на Нерчинск, как было предусмотрено планом, не решились, так как расчеты на помощь северомонгольских феодалов и тунгусского населения не оправдались. Тем временем маньчжурские военачальники получили приказ отступить в свои пределы и быть в Китае тотчас, потому что «де никанские люди (коренное китайское население) на китайского (маньчжурского) царя идут войной». Уход маньчжурских войск менял обстановку, и нерчинский воевода принял решение снова занять Албазин, чтобы «не потерять… Даурской земли и побежной из Нерчинска славы не учинить» [27] .
26
Цит. по: Мелихов Г. В. Маньчжуры на Северо-Востоке (XVII в.). М., 1974, с. 169.
27
Цит. по: Александров В. А. Россия на дальневосточных рубежах, с. 135.
В августе 1685 г. А. Л. Толбузин вместе с казаками и крестьянами вернулся в Албазин. Он произвел сбор урожая, провел большую работу по восстановлению крепости. А. Л. Толбузину было приказано поставить новый острог на Амуре «ниже старого Албазинского… чтоб неприятелю было не в уступку». В Албазин был также послан отряд служилых людей и казаков численностью 669 человек под командованием А. И. Бейтона при пяти пушках и трех пищалях. К началу второй осады «новый город Албазин достроен весь, только башни не покрыты, колодезь выкопан, хлеба крестьяне посеяли больше 500 десятин» [28] . Кроме того, крепость была обеспечена боеприпасами и продовольствием. 8 июля 1686 г. началась вторая осада Албазина. Она длилась 10 месяцев — с 8 июля 1686 г. до 13 мая 1687 г. На этот раз для взятия Албазина маньчжурами было сосредоточено около 6500 человек при 56 пушках против 826 его защитников с 12 пушками. Во втором своем походе маньчжурским военачальникам не удалось застигнуть гарнизон Албазина врасплох. Хорошо поставленная разведка албазинцев вовремя обнаружила приближение маньчжурского войска, и, когда оно подошло к городу, его гарнизон был в полной боевой готовности, а окрестное население укрылось за крепостными укреплениями.
28
Там же, с. 138–139.
Маньчжурское войско подошло к Албазину сушей по правому берегу Амура и «водяным путем» на 150 бусах, имея приказ императора Канси после его взятия наступать на Нерчинск.
Подойдя к Албазину, маньчжурский главнокомандующий Лантань потребовал от албазинского воеводы А. Л. Толбузина сдаться без боя. Ответом защитников была внезапная вылазка, вызвавшая замешательство в маньчжурских войсках.
Гарнизон Албазина во главе со своим воеводой А. Л. Толбузиным решил обороняться до конца и принес клятву: «Всем умереть, а из крепости без приказа не уходить».
В течение всей осады бои под Албазином носили весьма ожесточенный характер. Уже 13 августа, спустя месяц после начала осады, маньчжурский главнокомандующий вынужден был признать, что «русские, хотя и оказались в тяжелом положении, продолжают стоять насмерть» [29] . Действительно, все попытки овладеть Албазином к тому времени оказались безуспешными.
Первый штурм крепости маньчжуры начали с двух направлений — с приречной и северной стороны. 13 июля они открыли огонь из всех своих пушек и одновременно подступили к самой крепости, но ее защитники контратаковали штурмующих. Последующие попытки маньчжурского войска овладеть Албазином были отражены его защитниками. Разрушить укрепления Албазина из пушек также не удалось. Пять дней длился штурм и закончился для маньчжурских войск полной неудачей. Таким образом, план императора Канси и во второй раз взять Албазин с ходу, а затем развивать наступление на Нерчинск провалился.
29
РКО, т, 2, с. 682.
Как и при первой осаде, душой обороны Албазина в это время был A. Л. Толбузин. Получив тяжелое ранение во время одной из вылазок гарнизона, он через четверо суток умер. Командование обороной крепости принял А. Бейтон. С именем этого смелого и решительного человека связана оборона Албазина после гибели А. Л. Толбузина.
Потерпев неудачу в открытом штурме, маньчжуры расположились вокруг города укрепленным лагерем и приступили к его осаде. Албазин был блокирован со всех сторон. Но и блокада не заставила защитников Албазина покориться маньчжурам. Хотя в течение всей осады продолжался непрерывный жестокий обстрел Албазина из пушек, оборона крепости не была пассивной. В июле — августе защитники совершили из крепости пять вылазок, во время которых частично разрушили осадные укрепления маньчжуров.