Русские живописцы
Шрифт:
«Одним из самых очаровательных, тонких, душевных людей, которых я знала в жизни, был Владимир Егорович Маковский…» – так писала дочь Павла Третьякова, Вера Зилоти. Другие считали его надменным барином. Он был разным, но главным свойством его натуры было его неудержимое любопытство к жизни. Ему нравилось ходить в богадельни, слоняться по рынку. Его можно было встретить в театрах, на концертах, даже на маскарадах.
Поражало и еще одно: он работал как одержимый. Как-то одна газета написала о нем: «Он работал не меньше любого мужика». Люди различного звания, положения: чиновники и музыканты, адвокаты и барыни были героями его картин.
Маковский – лирический жанровый пейзажист, почти «бытописатель». Эта грань дарования художника питалась народным юмором. Добрая усмешка пронизывает эти картины.
Достаточно бросить беглый взгляд на картину «Варят варенье», чтоб ощутить в душе прилив добродушия и умиротворения. Кажется, что сейчас до нас донесется запах душистых ягод.
Творческий диапазон Владимира Маковского был довольно широк. Позже он проявил себя как мастер акварели, офорта и гравюры.
Маковский много сделал для жанровой живописи. Он честно писал жизнь такой, какой видел ее, сострадая униженным и искренне откликаясь на то, что волновало людей.
Генрих Семирадский 1843-1902
Еще учась в Академии, Генрих Семирадский поражал и учителей и товарищей своими знаниями древнего мира и истории искусств.
Большую часть творческой жизни Семирадский посвятил античности, восхищаясь ее высочайшими достижениями почти во всех видах искусства. И в этом была глубокая мудрость: нельзя, в самом деле, каждому поколению заново изобретать велосипед. Может быть, вполне достаточно вернуться в прошлое и кое-чему научиться. Сохраняя все традиционные условности фигур, их расположение в композиции (центр композиции всегда сдвинут слегка влево), художник наполнил всю картину переливами музыки и цвета. Музыка, будто звучащая с полотна, плавно переходит в игру света и цвета. Обнаженная танцующая женщина в центре композиции – наполовину в лучах света, наполовину в тени. Цвета плавно переходят один в другой. Это и есть гармония, когда и дикая природа (деревья, небо, горы), и архитектура (арки, колонны, ступени), и люди (танцующие и музицирующие) живут в едином ритме, в согласии друг с другом, с самими собой и с природой.
Семирадский смог вдохнуть «новую жизнь» в холодную и слегка рассудочную классическую манеру живописи.
Античная красота дарит людям надежду на совершенство мира, что важнее всего. Прекрасная скульптура, живописное полотно «выпрямляют» душу человека, заставляют его посмотреть на мир широким, раскованным взглядом, в котором восхищение красотой и силой человека сливается со сверкающим великолепием окружающего мира.
Виктор Васнецов 1848-1926
В 1858 году десятилетний Виктор Васнецов, сын сельского священника, отправился на учебу в Вятское духовное училище. Его деды и прадеды были священнослужителями, старший брат, также посвятил свою жизнь служению Богу.
«Будущая ваша жизнь принадлежит и Богу, и людям. Не познав божественного, вы не сможете быть полезными людям. Не познав человеческого, не сможете служить Богу». Эти слова ректора духовного училища на всю оставшуюся жизнь запали в душу мальчика.
Самый любимый урок – рисование. И вовсе не потому, что учитель добр. Даже излишне добр, почти равнодушен к ученикам. Все знают: он не кричит, не ругает, не наказывает. Вот ученики на его уроках и распускаются. Разве что на головах не ходят. Все, кроме одного – Виктора Васнецова. Он старательно рисует… куб. Замечает все: какие тени на нем, какие – от него… Но урок быстро кончается. Все ученики мгновенно исчезают из класса. Все, кроме одного. Он снова и снова рисует…
Художники, а русские художники в особенности, все без исключения родом из детства. Оно – ключик к их душе, ключик к пониманию их творчества.
Учитель заметил старательного ученика, пригласил его в свою мастерскую. Учил, объяснял, приобщал к тайнам иконописи.
Здесь же, в училище, юноша впервые прочел великую книгу – «Слово о полку Игореве».
Заметил старательного юношу и сам ректор, вызвал к себе.
– Священников на русской земле много, а Рублев один! – сказал он и благословил юношу на занятия живописью.
Виктор Васнецов приехал не покорять Петербург, а учиться мастерству живописца.
Течение времени у художников измеряется особенным образом. От рисунка до полотна, от картины до портрета, от портрета до пейзажа…
Васнецов делает иллюстрации к «Русской азбуке для детей». Сразу обращает на себя внимание Крамского. Его оценка для любого художника более чем важна. Крамской советует продолжать это направление, но Васнецов уже замыслил нечто иное…
«Богатыри». Застава. Хранители земли русской. Илья Муромец в седле сидит, как в кресле, основательно. Даже ногу из стремени вынул. Добрыня Никитич весь в напряжении, в возбуждении. Кажется, в любую секунду готов к схватке с врагом. И его конь грозно раздувает ноздри, того гляди копытом бить начнет. Алеша Попович, на первый взгляд, тих и скромен. Даже застенчив. Но рука его стрелу-то в луке наготове держит. И конь такой же… голову склонил, вроде травку пощипать собрался, а сам готов сорваться с места в карьер в любое мгновение. Вот таковы они, три богатыря – три характера. Хранители земли русской!