Русский царь Иосиф Сталин, или Да здравствует Грузия!
Шрифт:
Денисов Сергей Прокофьевич /12(25).!2.1909 Россошь, ныне Воронежск. обл., – 6.6.1971, Москва/… С 1947 в отставке по болезни. Так говорится в энциклопедии; на самом деле был изгнан из армии за пьянство и деградацию.
Спустя годы во всех официальных источниках ВМФ и многотомном труде «История Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» указывалось, что «по решению ставки вице-адмирал Г. И. Левченко принимал меры, чтобы задержать врага на Керченском полуострове. Превосходство противника в силах не позволило это сделать…»
Что же было в реальности?
В сентябре 1941 года после гибели в авиационной катастрофе генерал-полковника кавалерии Евгения Риттера фон Шоберта командование 11-й армией, находившейся на юге Украины у Перекопа, принял генерал от инфантерии Манштейн.
…Фриц Эрих фон Левински родился 24 ноября 1887 г. в Берлине. Его отец, генерал артиллерии Эдуард фон Левински, командовал корпусом в Германской имперской армии. Прусская военная семья свято чтила боевые традиции, которые зародились еще во времена тевтонских рыцарей. Эрих был десятым ребенком в семье. Его тетка, сестра матери, была бездетна и отец Эриха после настоятельных просьб позволил ей усыновить мальчика; отчимом Эриха стал ее муж генерал-лейтенант Манштейн, командир дивизии германской армии. Подраставший Эрих взял его фамилию и стал называться Фридрих Эрих фон Левински, названный Манштейн. А проще для всех Эрих фон Манштейн.
Учился он в Страбурге в кадетской школе. В 1906 г. поступил в элитный Третий Прусский
В период с 1934 по 1937 год фон Манштейн испытывал определенную неприязнь к нацистам. И на словах осуждал действия военного министр Бломберга, который издавал в армии откровенно расистские приказы. Манштейн написал рапорт протеста на имя Рейхенау, в котором изложил, что подобные приказы в армии представляются трусостью. И что нельзя проводить политику дискриминации против военнослужащих-евреев, которые в годы Первой мировой войны показали свою готовность жертвовать жизнями ради Германии. Узнав о том, Бломберг вызвал к себе генерала Фрича и потребовал поставить на место Манштейна. Однако Фрич отказался выполнять приказ. В результате– генерал-майор Манштейн оказался в черном списке у фюрера и был снят с занимаемой должности.
Но в опале генерал пробыл недолго, его талант вскоре востребовался и он возглавил командование 18-й пехотной дивизией в Лейпциге, подальше от Берлина.
Но уже через полгода был рекомендован на должность начальника штаба 12-й армии; 1 апреля 1939 г. ему было присвоен чин генерал-лейтенанта. Тогда же Манштейна назначили начальником оперативного штаба, где он принимал участие в разработке планов вторжения в Польшу. Позже он разработал план, который в 1940 году привел Францию к капитуляции.Следует заметить, что этот план стал известен в Москве и о нем доложили Сталину. Кстати, он очень высоко оценил действия этого талантливого немецкого генерала. Особо доверенные работники Коминтерна по поручению вождя установили негласную связь с генерал-лейтенантом Манштейном. Но вернемся в Германию.
В дни оккупации Франции его назначили командовать 38-м корпусом в Штеттине. И о том, что его план воплощен в жизнь, и Франция капитулировала, он сам услышал по радио, находясь в отпуске. Лавры побед достались другому. Это обстоятельство было организовано теми московскими товарищами, которым очень важно было поддерживать антирасистские взгляды генерала и тем самым по возможности сделать его своим агентом…
После этих событий Манштейн был приписан вместе со своим корпусом в группу армий «А». 1 июня 1940 г. он был удостоен чина генерала от инфантерии. С февраля 1941 г. генерал назначается командиром формирующегося 56-го танкового корпуса. В его состав входили 8-я танковая, 3-я моторизованная, 3-я моторизованная СС, 290-я пехотная дивизии. И при вторжении в Советский Союз 22 июня 1941 года его корпус входил в 4-ю танковую группу генерала Хеппнера из группы армий «Север».
Генерал фон Манштейн отличился в первые же дни боевых действий в России. Его корпус вырвался вперед на 200 миль уже на пятый день кампании, без боя оседлал мост через Западную Двину и вырвался на оперативный простор. Результатом решительных и продуманных действий было спасение оказавшегося в окружении 10-го корпуса вермахта и почти молниеносное уничтожение 3-й советской армии, которая имела три таких корпуса, как у Манштейна. (Вот это генерал: одним корпусом уничтожил три!) Происходило это у города Демянска, за потерю и города, и армии Сталин после воздал должное многим советским военачальникам.Приняв в сентябре 1941 года 11-ю армию, генерал Манштейн, ознакомившись с документами штаба, уяснил, что ему следует осуществить захват Крыма, а затем выйти на направление Ростова-на-Дону. В состав 11-й армии входили: 54-й, 44-й горный, 30-й корпуса, в которых было 6 пехотных дивизий. Т. е. каждый корпус состоял из двух дивизий. Помимо этого в его подчинении еще была одна моторизованная дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», а также 3-я румынская дивизия, состоящая из трех горных бригад и трех кавалерийских бригад. Единственное сильное соединение в составе армии– 1-я дивизия СС, которая была почти полностью укомплектована и готова к сражениям. Фон Манштейн сразу же оценил, что для осуществления захвата Крыма с последующим выходом в излучину Дона у него совсем недостаточно сил.
Однако решительность и острый ум всегда сослужат хорошую службу.
Исходя из реальности, Манштейн перестроил вверенные ему соединения с целью нанесения удара по советским армиям, засевшим в Крыму. По его мнению, находившиеся здесь советские войска преследовали цель нанесения удара по нефтепромыслам Румынии и тем самым они представляли серьезную угрозу правому флангу группы немецких армий «Юг».
24 сентября 1941 года Манштейн силами 54-го корпуса генерала Эриха Ханзена начал наступление на Перекоп. При этом оставил в своем резерве 49-й горный корпус генерала Людвига Кюблера. Левый фланг армии прикрывал 30-й корпус генерала Ганса фон Зальмута и шесть ненадежных румынских бригад.
После ожесточенной схватки с шестью советскими дивизиями 9-го корпуса под командованием генерала Батова, генералу Ханзену со своим 54-м корпусом удалось 28 сентября осуществить захват Перекопа. В плен было захвачено 10 тысяч советских солдат и командиров, 112 танков, 135 орудий.
На 26 сентября две советские армии под командованием Д. Козлова, в авангарде которых был 9-й корпус П. Батова, контратаковали левый фланг Манштейна. 30-й корпус едва устоял, а шесть румынских бригад разбежались. В сложившейся критической ситуации генерал Манштейн в срочном порядке бросил из Ногайской степи 49-й корпус генерала Кюблера. Но ввести в бой этот корпус не удалось, ибо тут же последовало распоряжение из ставки группы армий «Юг» вернуть на прежние позиции, под Ростов, где русские прорвали фронт.
Своим контрнаступлением к северу от Азова части Красной армии спасли Крым, но одновременно оголили свой правый фланг. Чем и воспользовались танкисты 1-й танковой армии генерала Клейста, который совместно с генералом Манштейном осуществил в первой декаде декабря операцию по окружению советских соединений у Азовского моря. В результате была уничтожена советская 18-я армия, а ее командующий погиб во время сражения, также почти полностью была обескровлена 9-я армия и ее остатки в количестве 65 тысяч человек попали в плен. Захвачено было 220 танков и около 700 орудий.После тяжелых боев на этом участке советско-германско-го фронта наступило относительное затишье с позиционными боями.
За это время советское командование укрепило Крым и Севастополь. В городе было восемь пехотных и четыре кавалерийских дивизии, рассредоточенных в первом и втором секторах обороны.
А 49-й горный корпус из 11-й армии был переведен в состав группы немецких армий «Юг». После чего у генерала Манштейна осталось только шесть дивизий, причем все пехотные и потому для тактического маневрирования у этого военачальника не было уже никакой возможности.
В составе 11-й армии – чтобы быть полнокровной армией – должно быть не шесть дивизий, а три корпуса, в составе которых должно быть по три дивизии. А у него армия состояла всего лишь из двух корпусов! Причем понесших потери в тяжелых боях, не пополнявшихся…
С этим минимальным количеством войск Маштейн продолжал бои в течение 10 дней, после чего части Красной армии… отступили. Манштейну со своими пехотными соединениями оставалось только упорно их преследовать. В результате обходного маневра ему удалось отсечь и захватить в плен более 100 тысяч пленных (!), плюс 700 орудий и 160 танков.Но овладеть Черноморской твердыней – Севастополем – не удалось. Горная гряда, начинавшаяся на линии станций Сирень– Бельбек– Микензиевы
В долину речки Бельбек вошла 22-я пехотная дивизия немцев и сразу наткнулась на упорное сопротивление моря-ков-пехотинцев, которые зачастую ценой жизни останавливали пехоту и состоявшие в ней на вооружении танкетки, которые с легкой руки советских историков стали вдруг грозными танками. Стой же легкостью их можно было назвать и телегами. При этом следует вспомнить миф (один из многих и многих, созданных фантазией советских историков и писателей во время и особенно после войны), упоминаемый в книгах по истории ВОВ о том, что 7 ноября 1941 года – в годовщину Великой Октябрьской социалистической революции– по приказу командира 7-й бригады морской пехоты полковника Горпищенко в район села Дуванкой была выдвинута группа моряков под командованием политрука Николая Дмитриевича Фильченкова, которая закрепилась на высоте 107,5 с целью не допустить продвижения немцев до второго сектора обороны.
Во второй половине дня один из батальонов 22-й немецкой пехотной дивизии начал наступление на этом участке фронта. Вполне возможно, наступление солдат поддерживали несколько танкеток, которые не могли представлять той опасности, которую представляли бы танки. В истории описывается, что, несмотря на превосходящие силы противника, первая атака фашистов была отражена. В неравном бою погибли матросы Иван Михайлович Красносельский и Дмитрий Сергеевич Одинцов, разбит был пулемет. Перегруппировавшись, немецкие подразделения через несколько минут вновь атаковали высоту. Тогда политрук Фильченков вскочил наперерез идущим танкам и с криком: «За Родину!» бросился под вражескую машину. Его примеру последовали оставшиеся в живых матросы Юрий Константинович Паршин и Виктор Григорьевич Цибулько. Даже здесь, пусть оно было бы правдой, историки как всегда врут. Если политрук Фильченков действительно бросился на танкетки, то он мог закричать только один лозунг; и лозунг этот звучал: «За Родину! За Сталина!». И потом, коль никого в живых не осталось, а зрителей рядом не находилось, то вряд ли кто мог передать потомкам, что же все-таки кричал политрук.
А вот рассказ очевидцев, жителей деревни Дуванкой (после войны – деревня Бельбек, село Верхне-Садовое).
В день 7 ноября моросил дождь, когда на возвышающейся над деревней высотой 107,5 в зарослях дубняка замаскировались несколько моряков, среди которых выделялся один в командирской фуражке (остальные– в бескозырках). В их задачу, скорее всего, входило наблюдение за движением немецких солдат в сторону поселка Любимовка. Тогда же нижняя дорога, проход через Дуванкой, обстреливалась с лесного массива на левом берегу речки Бельбек со стороны деревни Атаркой (село Фронтовое). Отчего часть сил немцев направилась по северной гряде гор, которая не прикрывалась моряками флота. Очевидно, командованию 8-й бригады это было известно. И, не имея возможности выставить там мощный заслон, полковник Горпищенко выслал нескольких моряков, чтобы они сообщали ему о продвижении немецких сил. Подтверждением служит факт, что за спиной у одного из матросов находился ранец, из которого торчала антенна, тогда как в ранце была радиостанция.
Но то ли немцы оказались расторопнее, то ли наши моряки плохо замаскировались, но они были обнаружены и атакованы передовым отрядом немцев. В завязавшемся бою с действительно превосходящими силами противника моряки погибли. Танкеток (а тем более танков), по утверждению очевидцев, там не было, ибо по той пересеченной местности при отсутствии дорог эта немецкая «чудо-техника» пройти бы не смогла.
Надо сказать, что за все время боевых действий 11-й армии вермахта в Крыму в 1941–1942 годах лишь однажды – в ноябре 41-го– в распоряжение командующего армией генерала Манштейна были выделены 75 немецких танков из 22-й танковой дивизии. Которые вскоре у него изъяли для возвращения в район Мелитополя, где Красная армия прорвала фронт. Но к концу 1941 г. командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Герд фон Рундштедт выделил Манштейну 22-ю танковую дивизию (не путать с 22-й пехотной, воевавшей в долине Бельбека!), которая была введена в бой на Керченском полуострове.
…В 50-е годы на высоте, где погибли моряки, был установлен пирамидальный памятник из инкерманского камня. На вершине – якорь со звездой (эмблема на бляхе советского моряка); чуть выше постамента, на стеле – барельеф политрука Николая Фильченкова (а в музее Черноморского флота – его паспорт; редкость в то время для советских людей, если только вы не партработник), ниже – черная доска, на которой перечислены имена его подчиненных…Оборона Севастополя продолжалась… 30 октября Манштейн повел свои части в наступление и сумел взять Балаклавские высоты. 17 декабря он предпринял штурм, однако как только операция вступила в критическую фазу, черноморцы и армейские части нанесли удар с востока со стороны Керченского полуострова, вынудив генерала Манштейна окопаться, приостановить штурм города и перебросить часть подразделений от Севастополя на Керченское направление, где они оставались, ведя позиционные бои (перестрелки) на протяжение всей крымской зимы.
С целью поддержать дух личного состава 11-й армии и отмечая заслуги Эриха фон Манштейна, Гитлер удостоил его на Новый 1942 год чина генерал-полковника.
Позиционные бои между Севастополем и Керчью продолжались. За это время Манштейн не сидел сложа руки, наподобие многих советских генералов, находившихся тогда в Керчи и на Тамани. В начале мая он неожиданно для командования советских войск перебросил свои основные силы на восток и обрушил на Керченский плацдарм пять из шести своих пехотных дивизий. Наступление этих соединений поддерживала пришедшая из резерва группы «Юг» 22-я танковая дивизия; на вспомогательных участках удар обеспечивали румынские части. С воздуха его поддерживал 8-й воздушный корпус генерала Вольфганга фон Рихтгофена, оснащенный пикирующими бомбардировщиками «Юнкерс-87» («штуками»).
За десять дней генерал-полковник Эрих фон Манштейн сокрушил сопротивление и уничтожил три (!) советские армии, в составе которых было не менее 9 корпусов и части усиления, а также подразделения тыла и специальные войска. В составе каждого корпуса– по три, а то и по четыре дивизии. Более того, с Тамани было переброшено большое количество советской артиллерии и танков, а также не менее четырех дивизий личного состава и двух бригад морской пехоты.
В одиннадцатый день боев для основных сил Крымфронта состоялась катастрофа поистине ужасающего масштаба: в плен сдались без малого 200 тысяч солдат и командиров Красной армии, было захвачено почти 1,5 тысячи орудий, около 300 танков.
Это была уникальная, просто блестящая победа германского генерала.
После чего он, обезопасив свои тылы, и отдав долг памяти своим собственным потерям (этим-то почитанием погибших немцы очень отличались от советских военных), которые составили 7 тысяч 500 человек, вновь начал готовиться к штурму Севастополя.
3 июля 1942 года войска противника нанесли по крепости мощный артиллерийский удар, в котором участвовало 1300 орудий, бомбардировщики и штурмовики 8-го воздушного корпуса, а также потрепанные в боях на Керченском плацдарме пять пехотных дивизий, резервная шестая, 22-я танковая дивизия и румынские части.
Несмотря на ожесточенное сопротивление защитников, город пал. И 4 июля, согласно принятому решению ставки ВГК, город был оставлен.
В этих боях было уничтожено: Отдельная Приморская армия, отдельные части и соединения, захвачено в плен около 100 тысяч человек, 470 орудий, почти 800 пушек, 26 танков, более 140 самолетов, 155 противотанковых орудий.
Заслуги Манштейна оценивались по достоинству. Еще 1 июля 1942 года Эрих фон Манштейн был удостоен высшего чина Третьего рейха– генерал-фельдмаршала.