Русский суицид
Шрифт:
И вот однажды, по окончании обеденного перерыва, Максим и ещё несколько ребят, решили немного этот перерыв продлить не вполне законным способом. Они уже знали в каком месте на предприятии, это можно тихо и безмятежно, без ненужных для них последствий сделать. Они забрались в склад с семечками от подсолнуха. Семечки эти находились высоко на деревянных стеллажах, куда редко кто из местных заглядывал.
Они уютно расположившись на душистых семечках, приготовились к сладкому сну.
Но тут вдруг, они услышали мужские голоса внизу, под стеллажом, где
Один голос принадлежал бригадиру Аристарху, почему-то по кличке "Верещагин", другой слесарю Веньке по кличке "Подхалим", и третий, электросварщику Косте, по кличке " Дамский угодник".
Аристарх -Поднимай Венька и держи... (что-то тяжёлое, Венька надсадно кряхтел...)
Венька - Есть мой фюрер... !
– Бойко рапортовал он.
Аристарх - Поднял...?
Венька - Так точно мой фюрер....
Аристарх - Держишь эту железяку...? Если назовёшь меня ещё раз фюрером..., заставлю тебя эту железную "шамболуху", держать два часа подряд.
Венька - Рад стараться мой фюрер...! Да хоть целый рабочий день. Держу.... Рад стараться Ваше благородие. Так нравится...?
Аристарх - Ну, вот, уже как-то получше звучит..., как-то по русски.
Аристарх - Костик вари.
Послышался гудящий, специфический звук сварки. "Дамский угодник" , что-то приваривал к чему-то.... При этом, он вдохновенно мурлыкал себе под нос песню, про тёплые пляжи в Одессе и красивых девушках на них. Ребята ничего не видели, а только слышали. Гудящий звук сварки вскоре прекратился.
Аристарх - Костик, ты приварил...?
Костик - Да, приварил.
Венька - Можно бросать...?
Аристарх - Бросай....
Через секунду раздаётся оглушительный грохот , и одновременно дикий вой Веньки. "Шамболуха" упала ему на ногу.
Максим видел этот бардак на предприятии, почти во всём и везде. Но он, никак не мог понять, в силу каких таких причин, это происходит...?! Кто такое организовывает?! Он не видел основной причины этого бардака. Максим не видел её, скорее всего, в силу своего юного возраста. Ему было 16-ть лет. Но если бы он, всё что творилось на хлебоприёмном пункте, сумел, как лекало, переложить даже не на управление и даже не на министерство, а на всю страну целиком, он бы эту ПРИЧИНУ, отчётливо увидел.
И вот глядя на такое поведение старших товарищей и различного рода всяких "наставников...", по внедрению высокой морали, в головы молодого поколения а так же "обучая" их правилам, неустанной, принципиальной и постоянной борьбы с расхищением социалистической собственности, эти самые "наставники", вольно или невольно, давали им, Максиму и другим молодым людям своеобразный карт-бланш, который позволял ребятам, уже почти законно поступать и вести себя ещё хуже, нежели сами взрослые. И наши ребятишки, такой возможностью конечно же, долго не мудрствуя
А сейчас вернёмся к нашим..., (нет, нет не баранам...) а душистым семечкам, к тем самым семечкам, с которых, всё и началось.
Хлебоприёмный пункт от городского кладбища, отделяла кирпичная стена. По одну сторону хлеб, а по другую, уже довольно заброшенные могилки. Свежие были, только у вновь поступивших на кладбище "жмуриков".
Максим с ребятами , проявив смекалку, нашли возможность заняться бизнесом, не отходя от кассы..., а вернее, от кирпичной стены, своего рОдного предприятия.
Они взваливали себе на плечи по мешку семечек, незаметно пробирались к забору, (по счастью, он был почти рядом со складом..., и их не разу, никто не поймал...) переваливали через него мешки, затем перелазили сами и тащили их на точку сбыта. Как правило, этими точками сбыта, были сердобольные и не злобливые старушки жившие по другую сторону кладбища , которые торговали ими, везде и повсюду.
Продавали оптом, за мешок семечек - десять рублей. Но во всей этой семечной операции, не это было самое главное.
А главным в этом деле..., очень курьёзным, смешным и даже анекдотичным, было то..., как именно, они путешествовали по этому кладбищу. Полные мешки были довольно тяжёлые. Ребята поскальзывались, спотыкались, частенько теряли равновесие и..., нередко оказывались на очередной могилке, (и в дождь и в холод и в жару) лёжа на ней плашмя..., а сверху на них, лежал мешок с семечками. Ребята берегли свой товар, они и заботились о его сохранности и его товарном виде. Была вполне жёсткая конкуренция, с другими работниками воровской лёгкой наживы, своего предприятия.
После очередной успешной продажи, Максим с подельниками, клали , два, три, а если повезёт, то и четыре, пять червонцев в свои карманы, и как было уже заведено, отправлялись в ресторан "Привокзальный", у железнодорожного вокзала, в котором и проедали и пропивали, всё, что было нажито непосильным трудом.... Но теперь их мужская компания, частенько дополнялась особями другого пола..., молодыми девушками, которые появлялись откуда-ни возьмись..., практически сами собой.
В этот день, была Пасха. Все стукались крашенными яйцами и целовались взасос. Особенно молодёжь, исправно и послушно, прислоняясь к православию. А Максим с друзьями, в очередной раз сидели в ресторане "Привокзальный". И там его, через метрдотеля ресторана и разыскала краса Таня Желткова, ученица 10-го класса.
Таня спросила Максима с собой ли у него гитара (а он с ней практически не расставался...) и если с собой, попросила его приехать к ней домой, где, как она выразилась, собрались хорошие, весёлые друзья, но нет гитары, значит нет музыки и как итог, нет песен. А какой праздник без песен...?! Скука, да и только!
Максим согласился. Он расплатился за столик, взял с собой Майкла, Дыблу..., и ещё по моему Коваля.
Приехав к Тане на квартиру, которая находилась на четвёртом этаже, Максим с ребятами, быстро влились в общую компанию.