Русский Вид. Книга первая: Медведь. Барс
Шрифт:
– Ого! Здесь и волки водятся? Коротков не говорил...
– Он много чего тебе не говорил, - резонно заметил Брок, - у лагеря они не бродят, гораздо дальше. Волчонок их сюда не подпускает.
– Он, что у них - командир? Почему ты его «Волчонком» все время зовешь? Он же не маленький?
– Ну, меня-то поменьше, а так.... Ты зачем спрашиваешь?
– вдруг прищурился Брок с подозрением глядя на Машу.
Но, девушке вдруг захотелось подразнить мужчину.
– А, у них ведь есть свои имена? Ну, просто любопытно... Ты - Брок, а их как зовут?
–
– огрызнулся Брок, стаскивая полотенце с Машиных плеч, - я один их обоих стою, ты сейчас убедишься.
– Мне же сравнивать не придется, - хихикнула Маша, уворачиваясь от его рук.
Брок сгреб девушку в охапку и тихо, но грозно прорычал:
– Только я! Другого у тебя никогда не будет!
– Не будет, - выдохнула Маша в его полураскрытые губы.
Где-то недалеко в лесу вдруг заверещала ворона, ей тут же начала вторить другая. Брок моментально обернулся к лесу, закрывая Машу своим телом от возможной опасности. Глаза мужчины перебегали от одного дерева к другому, ноздри раздувались, словно он пытался что-то учуять.
– Мы, кажется, не одни. Давай-ка к дому ближе.
– Так ведь птицы просто! Кто там еще может быть сейчас? Твои-то лесные «братья» только ночью приходят к лагерю, да и то редко. Посидим еще...
Но, Брок протянул Маше платье и стал быстро одеваться сам. Вскоре они вернулись в дом, и Маша начала собираться на обед в столовую. Они вполне могли пообедать и дома, но Маша строго придерживалась ритуала посещения административной зоны «Северного», хотя частенько пропускала завтрак.
– Может, сегодня со мной пойдешь? Коротков уехал вчера по делам... Ну, посмотрят на тебя наши тетки, полюбуются. Они порой спрашивают о тебе. Вместе борща поедим, да вернемся, ну... идешь?
– Я дома буду, возвращайся поскорее.
Маша поприветствовала нескольких сотрудников, быстро пообедала и уже направилась в сторону своего коттеджа, как ее окликнул Максим.
– Маша, здравствуй!
Девушка давненько не виделась с водителем. Казалось, в нем произошли какие-то странные перемены. Лицо осунулось, под глазами синева, сама фигура как-то сжалась, поникла.
– Привет! Как дела?
– Маша, ты, наверно, на меня сердишься? Я дурак. Обидел тебя тогда, на складе. Прости, злился очень... Можно с тобой поговорить?
Маша прошла вперед и присела на скамью под невысокой елочкой. Максим устроился рядом.
– Маша, у меня все не ладится. Что со мной не так? Чем я для тебя плох?
Девушке вдруг показалось, что у него, как у пьяного, заплетается язык.
– Максим! Мне пора идти...
– Ты его приручила, да? Или он тебя... Он теперь живет в твоем доме? И тебя все устраивает?
– Послушай, это мое дело, с кем мне жить, что ты ко мне привязался?
– Маша, я уехать хочу. Вообще, свалить с этой «гребанной Рашки», у нас родня в Германии нашлась. Матери пришел вызов, она ездила недавно и, теперь, может и меня забрать. Маша, ты же не понимаешь, там совсем другая жизнь! Там все иначе, лучше, в тысячу раз лучше, М-а-ш-а! Я могу взять тебя с собой, я хорошо там
– Максим, как тебе еще сказать, что я тебя не хочу! Ничего с тобой не хочу! Не потому, что в тебе что-то не так, а просто..., Маша задумалась, подбирая слова, - я люблю свою страну, пусть здесь не все хорошо, но это моя страна, я здесь родилась, живу. Да пойми ты, я русская, говорю по-русски, как мои родители, мои бабушки, здесь мой дом, мои корни, зачем уезжать? Объясни? Ради кусочка сладкого пирога? Ради модного гардероба подешевле? Ради навороченной машины на идеальной дороге? Вот скажи, а там есть такой же лес, там есть такой воздух, такое озеро? Может и есть, конечно, но они чужие. А здесь все мое, как это ни пафосно звучит! Я это знаю, я это чувствую каждой своей клеточкой, здесь все для меня! А кто я буду там? Зачем я там буду? Ты сейчас хоть немного меня понял, Савельев?
Маша с надеждой заглянула в мутноватые глаза Максима.
– Ты мне нужна...
– Макс, все, хватит! Мне пора!
Маша резко поднялась со скамьи и быстрым шагом пошла прочь. Девушка уже миновала главные корпуса и вошла в небольшую сосновую аллею, за которой виднелся ее домик. Маша даже не замечала, что Макс идет следом. Наконец, он догнал ее и, ухватив за руку, потянул к себе.
– Подожди, мы еще не договорили!
– Да, нам и не о чем больше говорить! До тебя не доходит...
Маша начала отчаянно вырывать свою ладонь из хватки Максима, глядя в странно расширенные зрачки его глаз. Неожиданно, рядом раздался грозный возглас:
– Отпусти ее, мразь!
Пальца Макса немедленно разжались. Брок быстро отодвинул Машу в сторону, ухватил водителя за ворот рубашки, и с силой откинул на ближайшее дерево. Послышался треск рвущейся материи, а потом Маша вздрогнула от звука, с которым тело Макса ударилось о шероховатый сосновый ствол. Брок сделал шаг по направлению к нему, и Маша отчаянно вцепилась в своего мужчину:
– Умоляю, пойдем домой! Не надо его бить, мы просто разговаривали.
– Он трогал тебя!
– развернул к ней взбешенное лицо Брок, и девушка быстро отвела глаза от его обнажившихся длинноватых клыков. Брок был очень страшен сейчас.
– Прошу, не надо! Ты же его покалечишь! Это водитель, он работает с Коротковым...
– Так, ты с ним ходишь встречаться каждый день?
Маша ахнула, в ужасе от его подозрений.
– Да ты что? Если б он был мне нужен, я и была бы с ним. Но я же с тобой!
Маша метнулась взглядом в сторону Максима, тот тяжело поднимался, обнимая дерево руками. «Вроде бы жив...»
– Брок, пойдем домой! Все хорошо, он хотел поговорить, а я торопилась, вот он и пытался меня задержать...
– И что он хотел тебе сказать?
Маша не успела ответить, Макс завалился на траву под деревом и сдавленно рассмеялся, потирая ушибленную грудь.
– Прямо семейные разборки! Ну надо же! Ты что думаешь, она твоя собственность? Как домашний питомец? Хороша киса, да?