Русское стаккато — британской матери

Липскеров Дмитрий Михайлович

— Скотинэ!

— Прости, старик!

— Надо было тебэ яд дать, а не лекарствэ, чтобы сэрдцэ твой умер!

— Прости, старик!..

Ашрапов скинул на землю окурок.

— Ты тогдэ сильный был… Восемнадцать километров пробежал…

— Вспомнил?

— Сейчас слабэй…

— Любил я твою дочь, старик!

— Разлюбэл? — старик сплюнул на свой вопрос и, не дожидаясь ответа, проговорил: — Все русский фэшист! Я не казах, монгол я! Иди отсюдэ!..

Он шел по степи к станции, думая: «Какая

мне разница казах ты или монгол! Мне в твоей нации счастья не сыскать!» Он шел и слышал за спиной ее счастливый смех.

«Прощай, Агаша, — думал Колька. — Видно, незачем в прошлом искать тебя, ты в настоящем или в будущем…»

Через месяц скитаний по осенней России Колька вышел к немецкой границе. Германия встретила его любезным шофером рефрижератора, который удивился, что бородатый русский священник так хорошо говорит на немецком. Вот только с ужасным акцентом!

Ганс довез его почти до самого Берлина. Русский, поблагодарив, далее пошел пешком, рассматривая благостные окрестности. Он вошел в город и долго искал православную церковь, где назвался странником и попросил малость денег на пропитание. Ему эту малость выдали, но в подвиг не поверили…

Проходя по главной берлинской улице, он остановился возле витрины антикварного магазина. То, что он увидел в ней, поразило его до дрожи во всем теле!

— Не может быть! — вскрикнул Колька, глядя на дедовский аккордеон.

Он ворвался в магазин и кинулся к перламутровому инструменту, как в собственное детство. Гладил его, перебирал клавиши и щелкал регистрами.

— Хотите приобресть? — спросили за спиной.

Колька обернулся и увидел человека кавказской национальности.

— Бакинец? — неожиданно для себя спросил на русском.

— Да, — удивился хозяин магазина. — А вы что, тоже из Баку?

— А откуда у вас инструмент этот?

— Странный вопрос! Покупать.

— У кого?

— Я не обязан вам отвечать! — перешел на немецкий хозяин.

— Вы украли аккордеон у моего деда!

— Он сам мне его продал! — заверещал азербайджанец.

— Врешь! — озлился Колька. — Дед бы его никогда не продал! Трофей это военный!

Разглядел Колька в глазах бакинца испуг, и вдруг мысль к нему пришла шальная: а не через бакинца ли этого дед погиб?

— Ты погубил деда моего? — косматое лицо Кольки сделалось страшным, он стал медленно надвигаться на азербайджанца. — Отвечай!

А перепутанный сын Каспия уже жал ногой под прилавком на тревожную кнопку, и к магазину неслись полицейские машины…

Кольку отвезли в полицейский участок, и по дороге он вспоминал слова бабки: «Не езди в Германию, даже в турпоездку!» Азербайджанец прибыл в участок на собственном «мерседесе» и чувствовал себя абсолютным хозяином положения.

Он сидел на казенном стуле нога

на ногу и курил толстую сигару.

— Он хотел ограбить мой магазин! — пуская струю дыма, сообщил бакинец.

Колька же сразу рассказал о своем деде, который во время войны взял в трофей немецкий аккордеон. Через многие годы ветеран решил отыскать владельцев этого инструмента, но, вероятно, его ограбил этот носатый…

— Я попрошу! — возмутился антиквар.

— А потом деда убили при переходе границы!

— Погодите, погодите, — вдруг сказал полицейский средних лет с погонами майора. — Я что-то такое припоминаю!.. Это было лет тридцать назад?

— Примерно, — прикинул Колька.

— Я тогда только первый день работал стенографистом, может быть, поэтому помню… Был старый человек с русскими медалями… И был у него аккордеон. Я помню!

— Мало ли аккордеонов на свете! — усмехнулся азербайджанец.

— На нем должны остаться следы крови, — сказал Колька. — Пусть проведут экспертизу!

— Да-да, — согласился майор. — Все должно сохраниться в архивах!

Он включил здоровенный компьютер и минут десять трогал клавиши, приговаривая «айн момент».

Тем временем сигара антиквара дотлела до середины, а уверенность сгорела и вовсе.

— Ну что мы время зря тратим! — растянул рот в улыбке азербайджанец. — Я могу и подарить этот аккордеон. Все равно на него за двадцать пять лет никто внимания не обратил!

— Нашел! — обрадовался майор. — На этот инструмент еще претенденты были. Они говорили, что их это аккордеон, фотографию показывали… Некая семья Зоненштраль, Альфред и Анна… Вот адрес есть…

— Позвольте, я сам верну им аккордеон! — предложил Колька.

— Как хотите! — разрешил майор.

— Ну что, даришь инструмент? — обернулся Колька к носатому.

— Я от своих слов не отказываюсь! — с гордостью произнес антиквар и толкнул инструмент ногой.

— Можете идти, — предложил майор. — Конфликт разрешился.

На улице Колька хотел было вдарить ногой по фаре «мерседеса», но передумал. Азербайджанец нажал на газ, и взвизгнувшие колеса обдали рясу грязью. Колька лишь сплюнул в сердцах. Повесил аккордеон на плечо и пошел искать дом Зоненштралей.

Ему удалось это сделать гораздо легче, чем деду. Уже через полчаса он нажимал на кнопку звонка небольшого, но ухоженного дома. Прождал три минуты, видимо в доме никого не было, хотел уже уходить, но тут замок щелкнул, и дверь открылась.

На пороге стояла молодая девушка, одетая во все черное. Она была очень худа, и черное обтягивало ее тело.

— Что вы хотите? — спросила девушка у странного незнакомца.

— Я ищу Альфреда и Анну Зоненштраль, — ответил Колька и посмотрел в ее большие карие глаза.