Руссо туристо, облико морале
Шрифт:
Хотелось надеяться, что хотя бы он не сгинет неведомо куда, оставив меня в полном одиночестве и почти столь же полной неизвестности.
3
– О Майн Готт! – Администратор отеля «Пента Вьенн Ренессанс» Ханс Бургер схватился за голову.
Поскольку она была лысой, как колено, вспотевшие от волнения ладошки с нее соскользнули, упали и повисли, бессильно покачиваясь, как плети.
Натали посмотрела на начальника и с трудом удержала рвущееся с губ пренебрежительное фырканье. Герр Бургер напоминал ей собственного мужа,
– А что опять случилось? – шепотом спросила ее Вера. – Наш Хансик-засрансик прищемил палец и ищет, кого за это уволить?
Наташка ухмыльнулась, но ответить не успела. Бургер как раз воздел потные кулачки и вскричал:
– Я уволю всю смену!
– Ого!
Верка с Наташкой переглянулись. Стало ясно, что Хансик не палец прищемил, а что-то посерьезнее.
– Герр Бургер, прошу прощения, вы так волнуетесь, что случилось? – испуганно прострекотала по-немецки горничная Лизхен – до отвращения подобострастная особа с невзрачной наружностью мышки-полевки.
– Вы спрашиваете, что случилось? Я скажу вам, что случилось! Случилось то, чего еще никогда у нас не случалось! – завибрировал Бургер.
– Второе пришествие? – насмешливым шепотом предположила языкатая Верка.
Натали смешливо хрюкнула и тут же замаскировала неуместное веселье слезливым всхлипом. Герр Бургер, размахивая ручками и топоча ножками, повел рассказ о Том, Что Случилось в приличном венском отеле.
Не апокалипсис, конечно, но тоже ничего хорошего – двойная кража. Из четыреста седьмого и двести пятнадцатого номеров пропали деньги и ценные вещи постояльцев. И в том, и в другом случае воры проникли в помещение через дверь, воспользовавшись электронными ключами ограбленных. Это позволило с точностью до секунды определить время двойного преступления: компьютерная система отеля исправно зафиксировала время прихода и ухода. Уже было установлено, что в тот момент оба пострадавших находились в бассейне, где задержались дольше обычного, неразумно засмотревшись на какую-то красотку-пловчиху. В это время ловкие жулики и вытащили из карманов их халатов карточки-ключи. Описание преступников обворованные ценители женской красоты дали в складчину: одному запомнился длинноволосый брюнет, другому – сероглазый блондин.
– Как, я спрашиваю вас, персонал мог не заметить присутствия в отеле посторонних?! – ярился герр Бургер.
– Они не выглядели как посторонние, – от лица всего персонала виновато ответила Лизхен. – На них были наши халаты!
– О боже! – Герр Бургер шокировался пуще прежнего. – Хотите сказать, что эти преступники – наши постояльцы? Одни наши гости обворовали других наших гостей?! И что мне теперь делать, проводить тотальный обыск в каждом номере?! Проверять багаж всех убывающих?!
– А неплохо было бы, – на чистом русском веско молвил голос, не принадлежащий никому из членов интернационального трудового коллектива.
Натали
– Тише, герр Бургер, тише! – встревоженно посмотрев на рослого русского красавца, зашептала Лизхен. – Нас могут услышать постояльцы!
– Что? – крикливый начальник осекся на полуслове. – Ах да! У нас все в полном порядке!
Опасливо глядя на хмурого русского, герр Бургер растянул губы в широкой улыбке, которая придала его физиономии большое сходство с традиционным украшением праздника Всех Святых – тыквенной головой.
– Вот урод, – прошептала Натали.
Она снова обернулась, чтобы сгладить неприятное впечатление от кошмарной начальственной улыбки созерцанием красавчика, но тот уже исчез.
4. Алла
Капитан вернулся минут через тридцать. Лицо у него было сейсмически активное: на каменных скулах бугрились желваки.
– Колись, Трошкина, что еще тебе известно про кражу в гостинице?! – проскрежетал он голосом, который замечательно подошел бы гранитному Феликсу.
– Про какую кражу? – пискнула я, забиваясь поглубже в кресло.
Серые глаза Кулебякина сверкнули, как металл на свежей сабельной зазубрине. Я трусливо подобрала ноги.
– Сейчас ты расскажешь мне все! – грозно сказал капитан и распахнул дверцу мини-бара.
– Я пить не буду! – пискнула я, вообразив, что он решил напоить меня допьяна.
Алкоголь для меня – в самом деле серьезное испытание, но изобретательный Кулебякин придумал более жестокую пытку. Прежде чем я сообразила, что происходит, он опустил мне за шиворот пригоршню ледяных кубиков! Я дико взвизгнула и затрясла плечами в ускоренном ритме «Цыганочки».
– Нравится? – Мой мучитель широкой ладонью крепко прижал ледышки к моим лопаткам.
– А-а-а-а! – заорала я, извиваясь, как сладострастная восточная танцовщица.
– О пардон! – Входная дверь открылась и снова закрылась, но я успела увидеть мелькнувшее за ней удивленное лицо и с чувством возопила:
– Зямочка, спаси меня!
– А, ну это другое дело! – Мой милый крепко шарахнул дверью о стену, подскочил к Кулебякину и схватил его за грудки. – Оставь девушку, животное, видишь, она не хочет!
– Ясно, что не хочет, а придется! – рыкнуло злобное милицейское животное, стряхнув с себя моего защитника вместе с парой пуговиц. – Эта твоя девушка что-то знает и молчит!
– Я много чего знаю! – осмелилась заметить я. – Я школу с медалью окончила, а институт – с красным дипломом! Какими знаниями с тобой поделиться, жалкий ты мент?!
– Хамка! – Кулебякин обиделся и убрал руки с моей спины.
Я поспешно вскочила на ноги и затрясла одеждами, избавляясь от ледышек.
– Чем это, интересно, вы тут занимаетесь? – спросил Зяма, озадаченно посмотрев на подкатившийся к его ногам подтаявший кубик.
– Только-только начали допрос с пристрастием, – объяснил Кулебякин, посмотрев на меня холодным взглядом, словно его он тоже достал из морозильника.