Рутея
Шрифт:
И всё же сомнения в том, что я совершаю верный поступок с точки зрения нравственности, оставались. Я сходил к Кэтрин, рассказал про парня, утаив, разве что, что он является моим потомком.
– Если ты так хочешь его защитить, и у него неблагополучная семья, то что тебе мешает вытащить его из этой дыры?
– Понимаешь, существуют определённые правила. Нельзя так просто сделать человека посвящённым во все наши тайны. Размен должен быть равнозначным.
– Но меня же ты просветил? – Кэтрин села напротив меня. – Скажи честно, какие у тебя планы на меня? Ведь наверняка ты когда-то уйдёшь отсюда. Что я буду
Я ждал и немного опасался этого вопроса.
– Есть несколько вариантов. Ни один из них мне не нравится в достаточной мере, но придётся выбирать. Возможно, действительно, весьма скоро.
Я перевёл тему на более безопасную, и вскоре меня вновь прервал сеанс связи с Романом.
– Адам, есть несколько новостей и предложений. Ты уверен, что нас никто не подслушивает?
На всякий случай, я вышел в другую комнату, чтобы не сказать что-то ненароком вслух – в последнее время я стал делать такие ошибки всё чаще и чаще.
– Говори.
– Во-первых, Комиссия по Лишению действительно созвана, в неё вошли по двое старших со всех Дворцов, включая нескольких наших, из тех, кто увольнялся. Но можно быть спокойным – пока никаких серьёзных дел против нашего Дворца не будет рассматриваться. Против Аркадера и Авалонера – возможно. Так что не удивительно, если вдруг на Рутее обнаружатся Сеяные с других планет, о визите которых никто не извещён.
– Пренеприятнейшее известие – к нам едет ревизор, – проговорил я.
– Что?
– Ничего, это я наслушался мыслей в голове литератора. Ещё какие-то новости?
– Да. Я ещё раз поговорил с Криштианом и его заместителем про Заповедник и кражи людей. И тайком исследовал сектор Меомрасотала, столицы мрисса. Там я заметил несколько полусеяных, не зарегистрированных в игре. Криштиан упорно утверждает, что в Заповеднике никакой подобной активности быть не может. Доложил Максу, тот хочет, чтобы мы организовали самостоятельную независимую экспертизу. При помощи полусеяных. Но проблема в том, что мне не хватает нормальных молодых кадров – все или в дипломатии, или в разведке в странах. Я, конечно, не против сдёрнуть в Заповедник половину посёлка, но столетние мужики, пусть даже и выглядят на полтинник, не самые лучшие спецназовцы. Поэтому надо вводить в оборот новые фигуры. Через пару недель будет новая аренда полусеяных, примерно три на три. Выбери фигуру помоложе и поактивней. И, желательно, нормально изъясняющихся на рутенийском. Как насчёт этого парня, Рэда?
Меня совсем не обрадовала перспектива отправлять близкого потомка в Заповедник.
– Думаешь? Он слишком молод. А ещё он мой потомок.
– Учитывая, что ты шестого поколения, сейчас четверть всех полусеяных Рутеи – твои потомки. Или, хочешь сказать, близкий потомок?
– Да. Внук, может, правнук. Не очень хорошо будет допрашивать всех сыновей, но он кто-то из наших.
– Ты же знаешь – работа превыше всего. Всегда приходится совершать нравственный выбор. Неизвестно, что лучше – не рисковать одним своим потомком, или спасти тысячи людей.
Я кивнул.
– Да, всегда. И никто не даст просто так завербовать полусеяного из глубинки, чтобы оставить его на приличной должности. Что ж, будем думать.
– И, наконец, новые слухи. Экспансионисты подарили гмоннийцам технологию сферодвигателей. Теперь три нации в системе будут владеть
Гмоннийцы – достаточно свирепая раса. Живущие на одном гигантском гористом материке на пятой планете от Земли, они были третьи, если не вторые после людей среди аборигенов всех новых планет по уровню технологий. На момент переноса они осваивали паровой двигатель и открыли электричество. Лишь постоянно кипящая мировая война между десятком государств и кланов не позволяла им развиться до высокого уровня.
Я решил пока не задумываться об этом. Кэтрин позвала есть пиццу, и мы сели смотреть старый фильм.
* * *
Признаться, я пару раз подсматривал за Рэдом во время свиданий глазами соседей и случайных прохожих. Рэд водил Лизу в визиотеатр на один из нескончаемых сериалов, в названии и хронологии которых я не хочу разбираться. В целом – это оказалось вполне привычное свидание: Лиза держалась слегка холодно и отстранённо, но позволила взять себя за руку.
Он проводил её до дома, по дороге рассказывал что-то про историю и монетку – в общем, как любой неопытный парень, всякую скучную ерунду, малоинтересную девушкам. Они договорились о следующем свидании, но поцеловать себя «по-взрослому» Лиза не дала, подставив щёку.
На выходные я смотался на один из южных пляжей Кеолры. Сравнительно небольшой остров был одним из самых густонаселённых на Рутее, здесь жило двадцать миллионов человек. Кеолранцы, как и иаски, были плодом селекции, предпринятой властями космической Директории. Помимо корейских колонистов, на остров было завезено несколько тысяч переселенцев из Скандинавии, и полученные метисы вышли очень красивыми людьми. Немного смущала традиция красить волосы в белый цвет, чтобы подчеркнуть то, что предками были блондины, но очень нравилась местные музыкальные жанры – Музыка Золота и Музыка Цинка. Первая – с длинными композициями, то атмосферно-монотонная, то возвышенно-пафосная. Вторая – резкая, отрывистая, грубоватая, играемая андеграундными коллективами. Я шагал вдоль набережной, вглядываясь в ряды пагод, спрятанных за столиками, пока, наконец, не нашёл свободное кафе.
Мимо летала навязчивая голографическая реклама про туры к местам обитания левиафанов – реликтовых морских рептилий, давших имя местному морю. Кеолра являлась одной из немногих стран, где был разрешён отлов этих животных, но мне было жалко есть бифштексы из них. В Рутее не было китообразных, только морские коровы и аналоги тюленевых, и нишу морских хищников занимали морские змеи.
Я заказал роллов и селёдочный суп, взял бумажную газету – здесь до сих пор выпускали такие. Я настолько расслабился, что совсем перестал следить за результатами разных Алгоритмов защиты. Поэтому совсем не заметил, как к столику подошёл мужчина и спросил разрешения присесть.
– Не занято? – прозвучало на кеолранском.
– Да, конечно, – машинально ответил я, продолжая читать газету.
– Ты хреново выглядишь, – прозвучало теперь уже на рутенийском. – Тебе пора обновиться.
Я совсем по-человечески вздрогнул и посмотрел на незнакомца. Пятидесятилетний собеседник выглядел как кеолранец, но знакомые черты лица всё же я смог разгадать.
Его звали Олег. Олег Девятый Рутенийский был – и остаётся – моим отцом.
– Папа?! – воскликнул я. – Ты чего тут делаешь?