Ружемант 4
Шрифт:
— Что это за чертовки? Их нужно допросить!
Понимал, что говорю глупость. Даже с дырой промеж груди девчонка не позволяла себе болезненных стонов.
— Дочери Скарлуччи, — проговорила Бейка, отряхнула поднятую фуражку, водрузила на голову.
— У него были… дети?
— Не в том смысле, в каком обычно, Потапов. Это своего рода подразделение. Помнишь, тебе велели помешать работе вражеских агентов? — в ответ на ее вопрос Ириска выудила список. Был такой пункт. — Считай, что только что увидел их воочию. Производные от той самой машины.
— Ириска… то есть,
Бейка понимающе кивнула, не у одного меня.
— Ты же слышал, что их создание происходит в обход системы.
Не только слышал, но и видел. Вспомнились рясы священников. Неужели вера в этом мире в самом деле имеет вес? Бейка продолжила:
— Система не может их понять, как и их способности. Дрянь какая, их со скверной смешивают, — Бейка перевернула ногой умирающую девчонку, та не противилась. Из сжатой ладони выкатился тубус.
— Это что еще такое? — я нагнулся, тут же получил ладонью по голове.
— Вас не учили, товарищ лейтенант, не поднимать с пола всякое?
Она права: одно из правил войны — не трогать чужого, где бы то ни было. Нарушители быстро отправлялись к праотцам, служа монументом человеческой глупости. Готов был отругать себя сам.
— Оставь, я разберусь. Осмотри остальных, помоги тем, кто ранен. Долго тут торчать не будем, здесь могут быть еще.
Послушался. Помощь требовалась разве что Лене. Избитая противницей, вернувшись к людскому облику, выплюнула выбитый зуб. Деловито перевязывала порез на руке Наты. Когда только успело зацепить? Лучше всех было у тройняшек: кендеры сегодня герои.
— Ваши родители могли бы вами гордиться!
— А то! — Старшенькая была довольна, как слон. Сестрицы промолчали, но прикрыли радостные улыбки ладонями.
— Буду рапортовать о присуждении вам награды!
Уно с Сано дали друг дружке пятюню…
Фелиция ругалась, осталась безоружной. Посмотрела на свою прежнюю винтовку, как на старую подругу, покачала головой.
— Это поправимо, — сказал, подходя ближе, собирая в руке ману для мутагена. Выдохнул, в любом случае хуже не сделаю.
— Думаешь, стоит? Мы в музее оружия, здесь должно быть что-то мне по вкусу и так.
— Охолощенное, — слышавшая наш разговор Бейка внесла логику. В самом деле, кто станет располагать здесь винтовки на боевом взводе?
Фелиция пожала плечами, протянула мне останки. Взял оставшееся нечто, окинул взором. Мутаген побежал по плавленым бокам, маной вклиниваясь в самое нутро ствола.
На этот раз обошлось без видений. Почуял скопившуюся внутри оружия… боль? Огладил остатки приклада. Отвечая на ласку, тот потянулся за ладонью. Выпрямился, стал прежним. По лицу Фелиции пробежало удивление, вскинула бровью. Качнула головой, когда привел в порядок ствол — гнутый, испещренный подпалинами и царапинами, заблестел вороненой сталью, как новенький!
Сложнее пришлось с магазином: поганец никак не хотел вставать на место. «А что, если так?» — спросил у себя и мысленно переместил приемный отсек набок. Кажется, что-то такое было у немецких винтовок.
— Гляжу, ты горазд не только портить. У Макмамбетова
«Рысь» — обозвала ее то ли система, то ли Ириска.
— В самом деле, как новенькая… — Фелиция оглаживала пластиковые бока приклада, касалась прорезиненной поверхности наглазника прицела. — Стой, а это что?
Не сразу понял, что ее смутило. Бейка прищурилась, прочитала за всех:
— «Находящееся под действием эффекта „надзор ружеманта“ получает возможность наносить критический урон броне. Каждое попадание при стрельбе очередями с отсечкой с шансом 25 % понижает уровень брони на одну единицу».
Ната, Лена подошли ближе. Любопытству едва ли не проскочивших у них меж ног тройняшек не было предела.
Заголосили.
— И нам! Нам так же с пулеметом сделаешь? — никакой субординации. Гаркнуть на них, что ли?
Они и сами поняли, смутились.
Спасла Бейка.
— Отставить! Лейтенант Потапов, берегите ману и силы для дальнейших действий. Отдохнули, юные леди? Ноги в руки!
Глава 4
Метро.
Снова накатил страх. Маленький мальчик, живущий где-то глубоко внутри, взял за руку теплой липкой ладошкой.
Напомнил, что когда-то мы любили сюда ходить. Вагоны, несущиеся поезда. Воображение рисовало добрых радужных великанов, спешащих отвезти людей кого домой, кого на работу…
Не во Вратограде.
Вспомнилось, как шли здесь с Ерохиным и отрядом. Прогнал подкативший ком грусти прочь, не сейчас.
Словно издеваясь над происходящим, призывно мерцала лампа, метро открыто. Мятый асфальт у входа, разлохмаченные плиты ступеней. Я заскрежетал зубами.
Бейка промолчала, слова излишни. «Драконы», максимум «Вараны» то ли прятались в туннелях, то ли использовали их для безопасного передвижения.
Внутри все говорило о том же: снесенные напрочь ворота, подобие уцелевшего эскалатора. Нетронутый. Как по нему ходила техника? Ответ нашелся почти сразу же: разломанная прореха стены выводила в коридор с пандусом. Ни единого светильника. Машины неплохо ориентировались в темноте. Изнутри доносилось приглушенное рычание десятков двигателей. Вот уж куда точно не стоит соваться.
Бросил взгляд на указатели. Там, где раньше высился красно-синий столб справочной, теперь стояла нерабочая голографическая плита. Ириска сумела к ней подключиться, шепнула на ухо: мы на серой ветке, что бы это ни значило.
Вывела карту метро на сетчатку, я вспомнил брифинг. Особняк Скарлуччи как раз стоял на пересечении между серой и фиолетовой веткой. Меж двумя станциями, Корельской и Шахтеров-Героев.
— Идем тихо, без лишнего шума. Рты на замок!
И это тоже где-то слышал, но был рад подчиниться. Тащиться по туннелям с пулеметом было тяжко, тройняшки шустро разобрали свое орудие, закинули частями за спины. Пистолеты в руках. Скорее, огневая поддержка, чем нечто действенное против обитавших здесь монстров.