Ружемант 4
Шрифт:
Орудие «убийства» валялось неподалеку: несчастный разломившийся стул.
– Молодец, Потапов, соображаешь. Что-то еще?
Было здесь и еще.
– Кто-то стрелял. Гильзы, – привстал, глянул чуть дальше. Характерные колотые следы на ближайшей стене.
Бейка хмыкнула, говорить об очевидном посчитала ниже своего достоинства. Я продолжил:
– Кажется, среди прятавшихся царенатцев кто-то решился на геройство. Пустое, смельчака быстро обезвредили. А следы шин за дверью – увозили на автобусах.
–
Задумался. Не так уж и далеки высокопочтенные жители Царената от нас самих. Дичают, боятся, смело защищаются. И даже не подозревают, что мы освобождаем город, освобождаем своих людей.
Хотелось глянуть в лицо Скарлуччи, спросить: он все еще думает, что это в Царенате все для людей?
Проскрипел зубами.
– Не расходитесь. Идем по первому этажу до пролета. Там выход в метро будет.
Вспомнил вылазку в метро с отрядом Ерохина. Вечная память старику с бойцами…
Ната нахмурилась.
– Разве в метро сейчас не опасно? Обвалы, прорехи… Идти туннелями может стать роковой ошибкой.
– Опасно, рядовая Качалина. Как и везде. Но через метро есть шанс добраться до особняка Скарлуччи, минуя десятки заслонов и блокпостов. Царенатцы хоть и запоздало, но адаптируются. Используют последние ресурсы, им нужно продержаться неделю.
– Неделю? Почему? – спросил, не выдержал. Бейка повела плечами.
– Все просто, лейтенант. Подкрепления. Город нужен Царенату. Одни твои действия причинили немало репутационных потерь.
– Да? – переспросил. На моей памяти было иначе: нас слабо пытались поймать. Можно было списать многое на особенности Белкиной удачи, но ведь нет…
Прошествовали по залу. Коридор в зеленых тонах, мягкий ковролин под ногами. Музей почти не пострадал. Если верить одной из сохранившихся бронзовых вывесок на русском языке, наследие РОК.
Ириска тут же расшифровала аббревиатуру: Реестр по Охране Культуры.
Пожал плечами, РОК так РОК…
Бейка продолжила:
– Да, Потапов. Царенат, державший одну победу за другой еще сумел втулить гражданам забуксовавший конфликт, ушедший в глубокую затяжку. А вот что сборище рабов запросто кошмарит их просвещенный Царенат – уже не получилось.
Вспомнил про Кьяру, что там говорила Сейрас? Те, у кого она в руках, держат бразды гражданской войны внутри царенатского общества. Не все так гладко в итальянском доме…
Экспонаты прошлых веков сменились современными моделями. Пистолет-пулеметы, дробовики, ружья.
Муляжи, подсказала Ириска. Тройняшки, оттащив пулемет вперед, получили краткую передышку и глазели на стальное богатство.
– Если их неудачи продолжатся, фронт посыплется, а город будет взят, в умах поселится смута.
Вспомнил свои же размышления, что
– Так что же, переговоры?
– До переговоров далеко, но могут случиться и они. Плохо, конечно, Вербицкий будет тянуть лямку до последнего, настаивать на предлагаемых условиях.
Старик в самом деле мог. За все увиденное здесь захотелось набить ему морду.
– А почему плохо? – голос подала та, кто говорил меньше остальных. Уже и забыл, что Уно с Сано умеют это делать.
Бейка выдохнула, посмотрев на девчонок.
– Царенат – крупная держава, не мелкая сошка на карте. Перемирие будет лишь отсрочкой. Они решат свои проблемы внутри страны, восстановят силы.
– А Кьяра? – спросил уже сам.
– Царенатская принцесса? Так кто ж даст ее внедрить? Вербицкий из кожи вон вылезет, чтобы вывести девочку из-под влияния Императора. Или того хуже, сам посадит на трон. Внушит реваншистские настроения.
– Мне думалось, старик – лишь марионетка. Дурак с чужим обещанием.
– Может быть, лет двадцать назад именно так оно и было бы. Но сейчас он и его род – важная политическая сила. Император с ним считается, хоть и скрипя зубами. У него свои люди и руки почти в каждой области бытия. Заводы, пароходы…
Кажется, он говорил о подобном.
– А если без переговоров? Штурмовать столицу? – к своему стыду, не знал, где она. Думал на Рим, Ириска подсказала, что Милан. Перенесли во время государственной смуты.
Бейка развела руками.
– Ты слишком многого хочешь от меня знать, лейтенант. Откуда мне знать?
В самом деле, даже будучи вхожей в высшие военные кабинеты, могла быть несведущей.
Следующий зал почти ударил под дых. Сперло дыхание, стало не по себе. Елена первой обратила внимание.
– Товарищ лейтенант, вы в порядке?
Хотел бы сказать, что да, но тело словно взбесилось. Бейка прищурилась, быстро сообразила, в чем дело.
Зал Восьми.
Вспомнил, как коснулся мраморной винтовки Остроглазой. Она будто звала меня, сейчас повторялось.
Руж-волны били едва ли не с каждого предмета, зловещим эхом отражались с купола крыши и водопадом обрушивались мне на плечи.
– Выдержишь, Потапов? – в голосе Бейки снова волнение. Приняла меня из рук волчицы, усадила. Взволнованные тройняшки переглянулись. Ната нервничала, кусала губы. Елена распаковывала медпакет, мерзко запахло нашатырем.
Мир перед глазами померк, девчонки сгинули, исчезли с глаз. Крышу унесло что у здания, что у меня. Каменные изваяния Восьми вздрогнули. Мрачные взоры героинь окружили со всех сторон, навалившаяся жуть заставила стиснуть рукоять «Ареса».
Пустоту вместо рукояти, оружия не было.