Рыба фугу по-русски

Богданова Светлана

Анатолий встал, снял пиджак, повесил его на спинку стула, закатал рукава рубашки и двинулся навстречу Илье Андреевичу.

— А-а-а, — завопил Илья Андреевич, наклонил голову вперед, как разъяренный бычок, и бросился на Анатолия.

Мужчины схлестнулись, повалились на пол, катаясь между столами. Ангелина бегала вокруг них, пока они и ее не сбили. Она едва не упала, ее успел подхватить прибежавший на шум охранник. Вытащив из-под усевшегося на повергнутом противнике Анатолия своего хозяина, охранник скрутил победителя и заломил ему руку.

— Илюха, гад, так не честно, — завыл от боли Анатолий.

— Петров, — скомандовал Илья Андреевич, —

отпусти его. Толян, друг, сколько лет сколько зим!

Они кинулись обнимать и целовать друг друга.

— Ангелина Станиславовна, я так рад, вы себе не представляете! Это же мой друг детства! Надо же, сколько лет не виделись, а сегодня встретились. У меня такой удачный день, а все благодаря вам. — Голубев на минуту выпустил друга из объятий и поцеловал руку Ангелине. — Толя, ты знаешь, с какой замечательной женщиной я сегодня познакомился?!

— Знаю, — спокойно ответил Анатолий. — Это действительно замечательная женщина, но я с ней познакомился несколько раньше. Поэтому разреши представить тебе мою будущую супругу — Ангелину Громову.

— Не может быть! Эх, Толян, ну почему красивые девчонки всегда доставались тебе…

— Зато ты, Илюха, всегда был самым умным. И, конечно, додумался, как отбивать у меня красивых девчонок.

— Ты о Таньке, что ли? Так она тебе не пара была, нет, не пара, — повторил Голубев. — Ты б с ней и года не протянул, а я три отмучился. Но хороша была, аж зубы до сих пор сводит. Когда она сбежала от меня с французом, я долго переживал… Месяца два Потом открытку получил, так, мол, и так, француз обманул, никакой он не миллионер, а простой банковский служащий. И если я ее обратно не приму, она за себя не ручается, а пойдет прямиком в… модели. У меня родители на обеих руках повисли, чтоб я Таньку назад не позвал. Так и осталась она во Франции. Снималась в рекламе, в кабаре танцевала, но с такими ногами, как у нее, долго на свободе не живут. Ее увидел какой-то швейцарец, владелец крупных сыроварен, женился, детей двоих родил и, представь себе, счастлив как дебил в сумасшедшем доме. Танька фотографию прислала, где они всем семейством в Каннах на яхте загорают, она по пояс неглиже, дети рядом, а муж хоть бы хны, на ее срам ноль эмоций.

— Не грусти, Илюха, какие наши годы, — утешил друга Анатолий. — Мне повезло, и тебе обязательно повезет. А ты знаешь, как мы с Ангелиной познакомились? Не поверишь! Она меня за сексуального маньяка приняла!

— Да ну! Врешь? Ангелина, он опять меня разыгрывает или правду говорит? — не поверил Голубев.

— На этот раз все чистейшая правда, — засвидетельствовала Ангелина.

— Слушайте, это же невероятно здорово, что мы все вместе здесь встретились. Эй, барышни, — Голубев позвал официанток, — быстренько поменяйте приборы, скатерть, даме принесите новый букет, а то этот кто-то обгрыз, и тащите с кухни все самое вкусненькое, что еще не слопали посетители.

— Илюха, — Анатолий уважительно похлопал его по плечу, — а ты гигант!

— Ну дак! Не каждый же день такие встречи.

Официантки закружились вокруг их столика как орбитальные спутники вокруг Земли. Ангелина больше не могла есть и заказала себе сок и кофе. Анатолий от сакэ отказался, но на еду приналег основательно. Голубев позволил себе выпить за всю компанию и вскоре его опять потянуло на воспоминания о Таньке.

— Мои родители так ее не любили, все твердили, что она меня погубит. Надо было их не слушать, пусть бы она обратно возвращалась. Как ты думаешь, Толян, а она меня любила?

— Не

знаю, — честно ответил Анатолий. — Одно скажу — вы были очень красивой парой!

— С другой стороны, и родители правы, если бы они мне тогда руки не скрутили, я бы таких дров наломал, а Танька бы все равно от меня сбежала, годом раньше, годом позже, — философски рассуждал Илья.

— Тоже верно, — вступал в дискуссию Анатолий, — Танька птица вольная, в клетке не щебетала.

— Я же мог себе всю жизнь из-за нее поломать, — сыпал соль на вскрывшиеся раны Голубев, — чуть учебу не забросил, и прощай, карьера и процветание.

— Мужчина ни в коем случае не должен терять голову, — одобрил действия друга Анатолий.

— А может хрен с ней, с карьерой! Нарожали бы детей, жили бы как мои предки на природе в согласии и любви друг с другом!

— Ты, слышишь, Илюха, ты не раскисай, — утешал его Анатолий. — Ты парень еще хоть куда, это я тебе как врач говорю. Хочешь, могу организовать санаторно-курортное лечение, нервы подлатаешь и будешь как железный Феликс.

— Спасибо, Толян, я тебя уважаю, ты добился чего хотел — стал врачом. Я уверен, что ты хороший врач, но душу мою залечит только время. Я тоже поступил, куда родители мои мечтали, закончил юрфак, поработал немного в нотариальной конторе, потом свою небольшую контору открыл. Так что и у меня все тип-топ, — отчитался за прожитые годы Илья.

— Тем более, раскисать нет повода. Я горжусь тобой. А Танька — это минутная слабость, — подвел итог Анатолий.

— Да, кстати, этот ресторан мне Танька подарила, — похвастался Илья. — Когда она с французом сбежала, мы еще не были официально разведены. Танькин француз с женитьбой не спешил, а я не спешил с разводом. Когда Танька швейцарца подцепила, она мне все бумаги на подпись отправила. Я, грешным делом, подумал, что швейцарец тоже Таньку киданет, и выслал ей поддельное свидетельство о разводе. А швейцарец, гад, честный оказался, женился на моей жене. Я год прождал, все думал вернется она, потом обозлился, рассказал ей про фальшивый развод. Танька-дура мужу настучала, а он мне за нее откупного дал, так-то!

— Брось, Илюха, не верю! Теперь ты меня разыгрываешь! — сообразил Анатолий. — Во залепил, а ведь сперва повелся!

— Да шучу я, шучу, — Голубев успокоил Анатолия и Ангелину. — Мы с Танькой о ресторане вместе мечтали. А когда я его купил, Таньке он стал уже не нужен. Я иногда представляю, как она приходит в этот ресторан, я ее встречаю, и она с ужасом понимает, как она тогда во мне ошиблась…

Ангелина устала слушать пьяные бредни Голубева. Она тайком показывала Анатолию на часы и дергала его за рукав. Наконец, Анатолий не выдержал, бесконечная заезженная пластинка о несчастной любви Ильи и Татьяны и его утомила. Все воспоминания о детских проказах, о ребятах с их двора, о школе, все, что было Анатолию дорого и всегда вызывало отклик в сердце и душе, у Ильи сфокусировалось в крошечную яркую звездочку по имени Танька.

— Прости, Илья, но нам пора. У меня рано утром дежурство, а Ангелина еле на ногах от усталости держится. Мы еще обязательно с тобой увидимся. — Анатолий смолчал, что вчера они уже были в этом ресторане. — Спасибо, за угощение, друг.

— Да пустяки. Для хороших людей ничего не жалко.

Ангелина и Анатолий вышли в холл. Качающийся Голубев проводил их до дверей.

— А где моя машина? — Ангелина увидела, что ее «девятки» на улице нет.

Голубев гордо постучал себя кулаком в грудь: