Рыбацкие Байки
Шрифт:
Надо тянуть до конца. Я сам уже видел примятую волоком заиленную траву, еще зеленые водоросли. Судя по ширине полосы, невод был большим. Куда там моему! Одновременно я видел, как мрачнели лица компаньонов арендатора.
Стали вытаскивать крылья невода. В ячейках запутались несколько небольших карасиков и красноперок. Когда вытащили практически пустую матрицу, лица ребят потемнели. Мы стали выбирать рыбок. Толя чертыхнулся. Агроном бессильно опустился на траву, понуро наклонил голову.
Мы прополоскали матрицу. Расстелили сеть, чтобы стекла вода и немного просохла. Женя с Алексеем,
Когда мы сматывали на стояки и грузили в багажник невод, Толя мне тихо сказал:
– Я знаю, кто это сделал! Саша, - Толя кивнул на агронома, - так ждал этой рыбы. Он договорился в Москве поехать с пятилетней дочкой на операцию. На сердце, очень сложная. Сейчас все накрылось. Плюс долги...
Немного помолчав, Толя повторил:
– Я знаю, кто это сделал!
– Кто это неотрывно смотрит в нашу сторону? Не связано ли это с нашей неудачей.
– спросил Алексей.
Все оглянулись. Возле УАЗа стоял огромный, как глыба, мужчина в белой рубашке. Толя вгляделся:
– Похоже Валентин?
– Нет! Он в Бельцы с утра уехал. На "Волге". А это УАЗ.
– А что? Нельзя попросить у кого-то и пересесть с "Волги" на УАЗ. Я знал, что это он! Я подозревал неладное с самого начала.
– сказал Толя.
Мы извинились друг перед другом, сели в "Москвич". Ветеринар Саша пытался отдать нам полиэтиленовый пакет с пойманной мелочью.
– Возьмите! Ваш невод! Бензин и работа!
– Спасибо, ребята! Мы тоже надеялись на рыбу. Не судьба!
Я завел двигатель. Проехав некоторое время, я увидел свои, лежащие на руле, руки. Тыльная поверхность кисти и пальцев была черной от озерной грязи. Только кожа межпальцевых промежутков была белой. Поехали, помоемся в другом месте!
– Куда мы едем, доктор?
– спросил меня Алексей, сидящий на заднем сиденье.
– За рыбой!
Я взял курс на центральную усадьбу рыбхоза. Там могут помочь. Когда мы приехали в рыбхоз, совпало так, что там только что бригада завершила контрольный облов. Я сказал, что нужна рыба: карпы и крупный пестрый толстолоб.
Алексей ушел с бригадиром в сторону сторожки. Там рыбаки уже сортировали рыбу.
– Почему вы покупаете?
– спросил меня главный технолог Валерий Федорович.
– Вы совсем недавно тянули невод.
Валерий Федорович указал на мои руки. Я сказал:
– Пусто!
– и повторил.
– Не судьба!
В это время вернулся Алексей с рыбой. Подняв пыль, возле нас затормозил ЗИЛ-рыбовоз. Открылась дверь. На землю медленно спустился водитель рыбовоза Федя, молдаванин с русской фамилией Пантелеев из Мындыка.
– Привет! Что в наших краях?
– Рыбу приехали купить. Для свадьбы.
– Если бы я знал! Этой ночью третья бригада затянула невод в соседнем селе. Лидер оттуда попросил. Такая кормленная рыба! Никто не взвешивал. Без сортировки загрузили полную машину. Я боялся, что рыба задохнется. На кругу
Мы с Алексеем и Женей переглянулись.
P.S. к изложенной истории.
К поступлению на факультет ихтиологии Женя готовился очень серьезно. Я уже стал подумывать о занятии на пенсии и обеспеченной старости.
– Построим небольшой домик на берегу озера на Одае. Недалеко от кургана Соломки. Проведу электричество. Днем со мной будет сын. А вечером, оставшись один, включу телевизор. Перевезу на Одаю мою библиотеку. Тогда я начитаюсь вдоволь!
Как это часто бывает в жизни, мечтам моим не суждено было сбыться. Во время подготовки к вступительным экзаменам, у Жени впервые в жизни разболелся зуб. Зуб и повел моего Женю к стоматологу Саше Долгому, дружившему с моим старшим, Олегом.
Тогда-то Саша и заговорил Жене зубы. Во всех смыслах. Закончив лечение, Женя пришел домой. Молчаливый и задумчивый. Извинившись за непостоянство, сказал:
– Папа! Я буду поступать в медицинский. Хочу стать стоматологом.
Что творилось тогда в моей душе, не скажу. Можно догадаться.
На стоматологический факультет Женя поступил в УЛИМ. Закончил с большинством отличных оценок. Потом еще год в медицинском государственном университете. Получил в итоге два диплома.
Сейчас Женя в Канаде. Два часа назад, в разговоре по скайпу мы уточняли с ним некоторые детали минувших дней, подробности того памятного, будь он неладен, дня. Женя вспомнил и подсказал ряд подробностей, которые, надеюсь, оказались не лишними в настоящем рассказе.
Судьба моих тогдашних рыболовных снастей по своему оригинальна. Японскую путанку мы зацепили за подводную корягу в десяти-пятнадцати метрах от берега. Там была глубина до трех метров. Семнадцатилетний Женя рвался нырнуть и распутать путанку.
По логике и, помня о двух трагических исходах подобной подводной операции на территории нашего и соседнего районов, распутывать путанку я Жене запретил. На то она и путанка. Чем больше стараешься выпутаться, тем сильнее запутываешся. Мы тянули путанку изо всех сил. В итоге она оборвалась. Вытащенную большую долю ее я подарил одному из арендаторов Тырновских озер. Чтобы Женя, приехав на каникулы с квартирными хозяевами, мог на том озере рыбачить. Бог с ней, путанкой!
Невод, спустя несколько лет, я подарил своему товарищу, арендующему озеро в соседнем районе. Отдал бескорыстно. Как пришел, так и ушел. Справедливо...
Судьба недочеловека, обворовавшего своих земляков-компаньонов и соседей, лишившего тогда права ребенка на так необходимую операцию, поучительна. В который раз убеждаюсь. За все в этой жизни надо платить! Через несколько лет, в относительно молодом возрасте, бригадир дал инсульт. За руль "Волги" он больше не садился.
Потом я увидел его, сидящего в очереди к онкологу. Исхудавший, с воскового цвета лицом и огромным, наполненным жидкостью, животом, он неотрывно смотрел в какую-то точку на панели противоположной стены.