Рыцарь бесчестия
Шрифт:
– Я слишком стар, чтобы менять свои привычки...
Дверь на Снашем закрылась, а Ренесса начала готовится ко сну. Она никогда не прибегала к помощи служанок в этом деле. Собрав фигуры в коробку и убрав со столика доску, она с теплой улыбкой погладила плед, висевший на спинке стула, еще сохранивший тепло Снаша.
Министр финансов был одним из немногих "настоящих" людей в ее жизни. Ренесса относилась к нему, как к отцу, которого никогда не знала. Он был немного странным, женщины его давно перестали интересовать, денег бы ему с лихвой хватило, на то, чтобы создать новую империю, но он никогда в полной мере не пускал в ход свое богатство,
– Люди, которым ничего не нужно, самые опасные - часто говорил он.
– Ими нельзя управлять.
Ренесса убрала доску и коробку с фигурами в комод. Задула все свечи, оставив только лампу. Она любила полумрак, в нем жизнь была более неопределенной. Грязь, в полумраке тонула. Жизненная грязь, которую приносили в своих душах большинство окружавших ее людей. В своих покоях Ренесса не принимала никого, кроме Снаша. Не всей личной прислуге разрешалось сюда заходить. Несмотря на эти меры, она постоянно чувствовала болото человеческих страстей, в которое рано или поздно суждено превратиться большинству таких городов, как Адэн, где одни топили других, чтобы оказаться на поверхности.
Сегодня, после общение со Снашем и такой замечательной партии, Ренесса чувствовала себя великолепно. Уверенность в собственных силах и в том, что ей удастся все задуманное, грели ее душу. Сегодня она будет спать как ребенок. Но перед этим ей еще нужно сходить в спальню сына и убедится, что с ним все в порядке, а потом ничто не потревожит ее покоя.
Снашь закрыл за собой дверь и невольно посмотрел налево. Там в глубокой темной нише, всегда находился один из телохранителей императрицы. Темнота ниши два на два метра полностью поглощала любого, кто в нее зайдет, делая его невидимым для глаз проходящих по коридору. Дальше напротив горящего фонаря застыв, как статуя, на стуле с высокой спинкой и подлокотниками, развалился второй телохранитель. Свой меч он облокотил на правый подлокотник, а лук и колчан, с которыми не расставался ни один из восьми постоянных телохранителей Ренесы, висели на спинке стула.
– Доброй ночи, Сайлен - поравнявшись с сидящим телохранителем, сказал Снаш.
– Прощай, старец - услышал за своей спиной Снаш.
Сайлен впервые ответил уважительно на слова Снаша. Как только Сайлен не называл министра: и стариком и мешком костей, и даже старой клячей, зная, что ему все сойдет с рук. А слово прощай эти эльфы, живущие среди людей, употребляли только в одном случае, когда прощались навсегда. Снаш тяжело вздохнул, но не обернулся и, продолжая шаркать, скрылся за углом.
В этой части коридора было пусто. Из единственного зарешеченного окна, подул холодный, ночной ветер, дрогнули огоньки в лампах и по стене слева от Снаша, пробежала зловещая тень.
– Я знал...
– забормотал себе под нос Снаш.
– Я знал, что этот день когда-нибудь наступит. Я знал... Но час я выберу сам. Сам, как бы ты не старалась. Я хочу, чтобы это случилось в саду, в лучах утреннего солнца, отражающегося от зеленых листьев. Незачем меня пугать. Я не боюсь. Уже давно не боюсь...
Шарканье шагов стихло. Сайлен перевел взгляд на подрагивающий огонек лампы. До его острого слуха донеслось далекое пение одной из служанок. Ее красивый голос напевал слова грустной песни. Песня была о том, что огонь всегда горит по-разному, но рано или поздно угасает даже самое сильное пламя.
Глава 15
Главный Дом.
Все
Можно б было совсем не дышать
Все бы было иначе, когда бы,
Он не знал бы, как ты хороша.
Только речи его горячи,
Только прочь сомнения прочь
Самый звонкий крик - тишина,
Самый яркий цвет - ночь.
Гр. "Пикник"
Помните про меня? Ну вот. Стоит ненадолго задремать и о тебе сразу забывают. Ладно, на первый раз прощаю. Но впредь, настоятельно рекомендую не проявлять подобной бестактности к особе королевских кровей. Я принцесса и теперь знаю это наверняка, а все принцессы по крови, как известно капризны и очень обидчивы, так что, надеясь на ваше благоразумие и почтительное поведение в будущем, все-таки расскажу о своих новых снах.
Сейчас мне очень грустно. Все из-за того, что грустно моей маме. Ей сообщили о том, что папа умер, и ее грудь пронзила болью, от которой я проснулась. Вокруг нее постоянно крутятся эльфийские волшебники. Скажу вам честно, они мне совсем не нравятся, несмотря на то, что постоянно говорят, что будут заботиться о нас, защищать и делать все для нашего с мамой блага.
Один из них рассказал, что папа разбился насмерть где-то в далеких, холодных лесах. Я знаю, что это не так, но как бы не пыталась, какие бы усилия не прилагала, сообщить об этом маме, у меня не получается и от этого еще грустнее. Когда я окончательно проснусь, волшебники пожалеют о том, что они сделали. Они ответят за каждую капельку боли, которую причинили маме. Но мое время пока не пришло.
Мне нравится в Вечно зеленом дворце. Эльфы называют его Главный Дом, а маму его хозяйкой. Вот только хозяйничать ей тут не дают. Волшебники постоянно лезут со своими советами о том, что и как нужно делать. Маму это очень огорчает. Она чувствует себя запертой в клетке. Как умная птица, которую пленители учат, что и как надо говорить, как себя вести, что есть, когда спать.
Волшебники кое-чего не учли. Моя мама не обычная птичка и если сейчас она со смирением принимает все что происходит, то только потому, что ей нужно выждать более подходящего момента, чтобы повернуть происходящее в нужную ей сторону. Я не сомневаюсь, что рано или поздно все будет так, как она захочет. Мама станет не декоративной хозяйкой Главного Дома, а хозяйкой положения. Кому как не мне, лучше всех чувствуется, что она сдерживает закипающую от ярости кровь и когда она перестанет сдерживаться, кое-кто поплатиться за то, что решил обходиться с будущей королевой таким образом. Я даже боюсь, что когда проснусь, не останется ни одного волшебника из этого опавшего клана, которому можно будет отомстить за причиненную маме боль.
Следующий, после обмана волшебников, сон начался с того, что мама, минуя почетный караул, въехала в Главный Дом. Нет, пожалуй, рассказывая свой сон, буду называть ее Уаэллэйири. У мамули красивое имя. Так вот. Долгие годы запустения наложили отпечаток на это место, но в целом здесь все вполне прилично сохранилось. Первым делом ее проводили в место с названием зеленый зал. По словам волшебников, когда-то ее отец и другие короли принимали здесь самые важные решения.
Ничего красивее, я еще не видела. Зал расположен под самой крышей Главного Дома. Посередине в потолке зала круглое отверстие, через которое солнечные лучи беспрепятственно проникают внутрь, а звезды, за которыми с первых дней, полюбила наблюдать Уаэллэйири настолько прекрасные, что захватывает дух.