Рыцарь без позывного. Том 3
Шрифт:
— А жрать-то что?
Вопрос на миллион, блин.
Сваливая из города после резни на празднике, беженцы забрали с собой все, что к полу не прибито. Осаждающие тоже не особо много с собой припасов приперли да и то, половина из них уже сожрана празднующими победу горожанами, а вторая находится на этом же складе.
Деревни разорены и из их амбаров уже ничего не достать. Из-за снега провести хоть сколь крупный караван не представляется возможным. Более-менее серьезные запасы есть только у салона и гильдии. И то — их хватит от силы на месяц. Это еще
А зима только началась...
— Короче... — я взял с пояса великана бурдюк и как следует приложился. — Пока ничего не трогай. Незаметно все это говно не сжечь, а паника в городе нафиг не нужна. Охрану склада усиль — не дай бог кто-нибудь хоть бочку сопрет. Пошли своих пройтись по домам под предлогом проверки на пожарную безопасность. Особенно — по заброшенным, где сироты тусуются. По-любому кто-нибудь еще траванулся. Не хватало, чтобы крысы эпидемию разнесли.
— А мужиков-то чем кормить?
— Титькой своей! Не даром, такие здоровые вымахали... В салон со мной несколько человек пошли — отгружу вам, чем богат. Только в темпе давайте! Мне с рассветом еще до замка дойти нужно!
Надо бы успеть, прежде чем Грисби вернется. Уж синевласка-то по закромам поскребет. Надеюсь.
— Погоди... — густые брови задумчиво нахмурились. — Монетки-то ведь южные, да? И их много? А если это Грисби затеял? Если это он дезертиров нанял, чтобы запасы потравить да город занять, как мы все перемрем?! Гнилое семя, так это же ты этих конелюбов ко мне привел! Так он и тебя купил, получается? — глаза великана широко распахнулись во вспышке внезапного осознания. — Ах ты сучий сын...
Хватаясь за рукоять меча, он пятился от меня, пока не запнулся об одну и бочек. Поглядев, как великан с треском и матом пытается вытащить застрявший зад из проломленных досок, я нехотя протянул ему руку
В одном этот придурок прав — вся эта ситуация сильно напоминает приколы стюарда. Правда, в этот раз, похоже, все по настоящему. И, что самое хреновое, я понятия не имею, кто виноват, и что делать.
Впрочем, а когда было иначе-то?
Глава 4: Предложение, от которого нельзя отказаться.
Отражаясь от девственно чистого снега, утреннее солнце беспощадно насиловало мои сонные глаза. Отчаянно жмурясь и меся берцами утоптанный снег, я едва не врезался в угрюмого гвардейца, что стоял на карауле у ворот замка.
— Даже не начинай блеять, сброд! Колись, как на духу, ты с «серых»?! Али примешься сочинять про «заплутавшего охотника»?!
Широкоплечий усач потянулся к ножнам, явно намереваясь задержать мутного незнакомца, пришедшего к замку, но тут в его глазах мелькнуло узнавание:
— Ох, виноват, сир! Простите, что не признал вас сразу, сир! — нервно закивал боец, уступая мне дорогу. — Рад видеть вас в здравии, сир!
Блин, надо бы и правда герб завести, а то так и будут за наемника принимать. Впрочем, «сиркать» тоже задолбали.
Пройдя через сожженные деревянные ворота и миновав непривычно пустой
Топот копыт и блеск кавалерийский копий напомнили, что замок это прежде всего военный гарнизон, а уже потом принцессы в башнях и жирные лорды в чертогах.
На очищенной от снега и льда площадке, по импровизированной полосе препятствий дюжина всадников водила замысловатые карусели. Пускали своих лошадей по «лабиринту» из бочек, перескакивали через барьеры, заставляли идти полубоком и задом наперед, чтобы затем, под взглядами восторженных зрителей, на всем скаку протаранить копьем «черного бастарда» — высокий вращающийся манекен, со щитом на одной стороне и привязанным грузом на другой.
Ударив в щит, очередной гвардеец мастерски увернулся от просвистевшего над головой мешка с репой, чем привел зрителей в экстаз. Среди расположившихся на ступенях крепости служек, поварих и молодых девах в утепленной форме горничных, я заметил вспышку синей молнии.
Стремительно проталкиваясь и отдавливая чужие сапоги, она угрожающе приближалась прямо ко мне.
Вот жеж блин...
— Мое сердце трепещет от вашей могучей поступи, милорд! — синевласка, облаченная в дорогие меха, схватила и звучно поцеловала мою перчатку. — Или мне стоит обращаться к вам «сир»? Я так рада, что вы наконец вспомнили про свою суженную и явились просить моей руки!
Че несет-то?
— Э-э-э... Давай пока без рук, ладно? — я быстро одернул ладонь и постарался не обращать внимания на любопытные взгляды зрителей, заинтересовавшихся, кому это там их «миледи» ручонки лобзает. — Лучше расскажи, что у вас тут нового?
Поток сознания из «Винни болеет», «дедушку щедро наградили», а «пиявочник стал еще противнее» утонул в ободряющем реве толпы.
На исходную «финишной прямой» вышел какой-то коротышка, что едва доставал ногами до шпор. Замотанный в шкуры и куртки, он больше походил на надутую плюшевую игрушку или откормленного гуся, нежели всадника. Неумело направляя своего темного скакуна, он все же пустил его в галоп и опустил длинное копье, метя в манекен. Увы, «черный бастард» оказался сильнее — мешок на веревке со всего маху вдарил по щиту «колобка», выбивая его из седла.
Под приглушенные смешки горничных, неизвестный парнишка принялся кататься по земле, тщетно пытаясь встать на ноги.
— Ха! А еще сочинял, будто отличный наездник! «Меч» свой показать грозился! Милорд, вам стоит продемонстрировать этим недомеркам, как выглядит настоящий... Ой! — звонко хохотнув, синевласка быстро прикусила язык и, пробубнив что-то про «ох, мой бедный юный кузен», зашуршала мехами к поверженному пацану.
Охая и ахая над «колобком» и заботливо помогая ему встать, она, как и прежде, прятала свои садомазохистские наклонности за маской «невинной виноградинки». И, судя по умиляющимся лицам слуг, делала это весьма успешно.