Рыцарь для мага
Шрифт:
Внезапно включились все чувства, тело словно получило столь необходимую ему перезагрузку: я стала четко слышать окружающих, видеть снующих туда-сюда людей, ощутила тяжелый запах крови. Наконец, осознала услышанное:
— Спас? Папа кого-то спас?
— Это был Ваш отец? — спросила меня стоящая неподалеку молодая женщина лет тридцати-тридцати пяти.
Я смогла лишь утвердительно кивнуть в ответ. Горло перехватило так, что с трудом втягивала в себя воздух. Женщина продолжила:
— Он как раз достал телефон, видно, хотел кому-то позвонить, когда из-за поворота вывернул этот странный автомобиль. Он мчался на бешеной скорости, внезапно вильнул к остановке… Эта девушка,
— Ты бы, девонька, назвала ей имя своего отца. Для нее это сейчас самое главное, — произнесла мне какая-то бабуля, сидящая рядом со мной в машине. Я оглянулась вокруг. Неподалеку стояла машина скорой помощи, в которой продолжала тихо плакать глубоко беременная девушка. Надо бы подойти к ней. Но рядом с ней крутились журналисты. Общаться с ними не хотелось вовсе.
— Сына она своего хочет назвать именем их спасителя. В нем твой отец будет продолжать жить. — Продолжала она увещевать меня. Я медленно встала и направилась к соседней машине. Она мягко подтолкнула меня в спину. — Иди, девонька, не молчи…
Прозвучало как благословение. Я подошла к беременной, прохрипела враз пересохшим горлом:
— Борис его звали. В переводе с польского «воин».
Оператор молча снимал наш разговор, а корреспондентка скромно подставила свой микрофон и словно слилась с окружающей средой. Неужто совесть поимела?
Много позже я узнаю эту девушку лучше, и она даже поможет мне в расследовании. Но все это будет потом, спустя недели. Пока же она вызывала у меня отторжение, мягко говоря раздражала своей беспардонностью и профессиональной черствостью. Видимо, она это чувствовала, потому и пыталась не отсвечивать, подслушивая наш разговор:
— Борис… Очень хорошее имя. И значение у него хорошее. У меня в семье все мужчины были военными. Это имя лучше всего подходит для моего будущего сына. — Девушка хлюпнула носом, и я обняла ее за плечи, успокаивающе покачивая. она же продолжила говорить. — Мне рожать скоро, дней десять-пятнадцать до родов осталось. Последнее УЗИ показало, что родится мальчик. Тут и началось!..Все мои родственники предлагают имена для наследника династии военных. Родственники мужа по научной части. Тоже предлагают свои варианты. Все по-перессорились. Ни одно имя не устроило всех. Но теперь-то помирятся. Бориса никто не предлагал. Это знак свыше. Святой Борис будет ему покровителем. Ваш отец отдал жизнь, спасая моего сына. Вы же не против, что его имя продолжит жить? Надеюсь, мой сын вырастет таким же благородным человеком, достойным своего спасителя.
К беременной с боем прорвался муж:
— Алена! Как вы? Не пострадали? С вами все хорошо? Как малыш?
— Борис активно пинается, все отлично, — ответила ему жена. Надо же, а мы с ней тезки. Вот уж точно, знак судьбы. Я отошла для беседы с полицейскими, чтобы уладить произошедший конфликт. ужасно тянуло в сон. К счастью, полицейские оказались ребята понятливые, единственное, что спросили у меня о полученных навыках: где я тренировалась
Слышала, как Алена рассказывала мужу о происшествии. Он расспросил врачей о здоровье будущей мамы и ребенка, а потом подошел ко мне:
— Девушка, простите, не знаю Вашего имени…
— Алена, — представилась я на автомате, — извините, что перебила.
— Жена мне все рассказала. Я хотел спросить у Вас… — он замялся, подбирая слова. — Вы не будете против, если мы придем отдать последний долг Вашему отцу? — Видя недоумение на моем лице, продолжил. — Мы с женой хотели бы проводить его в последний путь… Опять я не так выразился. Быть может мой вопрос немного не ко времени, еще раз извините за неуместность данного разговора, но для нас это единственная возможность поговорить с Вами…
Я непонимающе смотрела на парня. Но молчала, ждала продолжения.
— Понимаете, Алена, мы хотели бы не только присутствовать на похоронах Бориса, там и так полгорода придет, мы хотели бы потом навещать его могилу. Ухаживать за ней. Вы не против? Он поступил, как герой, спас стольких людей! А главное он спас мою Аленку и нашего не рожденного сына. Извините, что сумбурно, но от души. — Он смотрел на меня в ожидании ответа. В его глазах было столько надежды. Как я могла отказать. Тем более что сказано от души, от чистого сердца. Он сейчас чувствует именно то, что говорит.
— Конечно, буду рада вас видеть. Не возражаю, — произнесла и отключилась. Сознание решило, что мой лимит потрясений исчерпан.
Очнулась в больничной палате с капельницей в руке и кислородной маской на лице. Рядом пищали аппараты. Только этого мне не хватало для полного счастья! Мне столько дел надо решить: узнать, когда можно будет забрать тело отца, организовать его похороны, поминки, а я тут разлеглась. Не кисейная барышня, справлюсь. Отец бы не понял истерики. Потому берем себя в руки и вперед на баррикады. Нужно быть достойной его памяти. А плакать я буду потом. Когда-нибудь. Когда никто не увидит, не услышит…
Глава 2
Дальнейшие несколько дней хождения по разным кабинетам остались в памяти лишь отдельными смазанными фрагментами. Лишь в день похорон я испытала настоящее потрясение, можно сказать шок: с утра пораньше мне на голову свалилась родственница, старшая мамина сестра, тетя Граппа, Агриппина Леопольдовна собственной персоной. С самого порога она заголосила:
— Бедная ты моя сиротинушка! Осталась одна-одинешенька! — сгребла она меня в свои крепкие объятия. Я чуть не задохнулась от неожиданности. — Но ничего, я найду тебе подходящую пару! Одна ты не останешься. Я не я буду, если не пристрою тебя, деточка, в хорошие надежные руки.
От таких заявлений мне стало не по себе, даже откровенно страшно. Я почти не помнила тетушку. Но наслышана была… Именно из-за ее активности после смерти мамы отец взял перевод в самый дальний, какой только смог найти, гарнизон. Только чтобы быть подальше от Агриппины Леопольдовны.
Тетю Граппу вся родня и обожала, и боялась одновременно. Она была Сваха. У нее был дар, можно сказать талант: она чувствовала людей, предназначенных друг другу, сводила их. За все время — ни одного даже намека на развод! Потому ее за это и уважали. Но вот в процессе ее «работы»… Она так доставала окружающих, что все готовы были выть и лезть на стены. От бешенства.