Рыцарь (др. издание)

Смирнов Андрей Владимирович

Нет, один способ определить, кто твой враг, а кто нет, всё-таки существовал. Способ этот заключался в следующем. Встречаются, скажем, посреди плохо освещённой улицы два вооружённых отряда. Тот отряд, который, к примеру, слева, начинает кричать: «Рауль!», или: «де Эро!», или: «Солнце и меч!» (солнце и меч были изображены на щите Родриго), а тот отряд, который справа, им, положим, в ответ: «Роберт!», «Волк из Вигуэ!» (волк — герб Роберта). И тотчас люди из обоих отрядов бросаются вперёд и начинают кромсать и резать друг друга почём зря…

Но

вот наконец мы добрались до цитадели. Наш отряд уменьшился на десяток пехотинцев и одного всадника. Всадника мы оставили в одном из домов, поручив заботам горожан, а лошадь я взял себе.

На площади перед цитаделью в полном беспорядке валялось всякое барахло. У стен стояло несколько осадных машин. Напротив ворот громоздился таран. Правда, подвести его к самим воротам Роберт пока не мог: закидать фашинами ров нападающие ещё не успели. Зато подожгли замок. Пламя глодало одну из стен, временами поднимаясь над ней, подобно огромному голодному зверю. Осаждённые пытались залить огонь, но безрезультатно.

Впрочем, пожар имел одно преимущество: по крайней мере нам теперь было видно, что происходит.

Посреди площади на здоровенном жеребце восседал всадник, с ног до головы в железе. Голову его украшал совершенно фантастический шлем — то ли с железными перьями, то ли с перепончатыми крыльями с боков. Что изображено на щите, разглядеть отсюда было невозможно. Его конь тоже был в доспехах. На фоне облизывающего стену пламени рыцарь в крылатом шлеме выглядел впечатляюще. И он явно был здесь главным.

На выходах из соседних улочек кипел бой. Солдаты противника пытались заблокировать их и не дать нашим выйти на площадь. Мы, как водится, явились последними. Рауль и Ангулем со своими уже рубились вовсю.

Нас тоже атаковали с ходу. Конники и пехота.

— Андрэ! — закричал Родриго. — Видите всадника в шлеме с перьями? Это Роберт! Я свалю его! Прикройте меня!

И с удвоенной энергией принялся прорубать дорогу в рядах противника.

Я прикрывал его спину, мою спину прикрывал кто-то ещё, и мы постепенно продвигались вперёд.

Один из наёмных отрядов, наседавших на Рауля и Ангулема, сдал назад и перекрыл нам дорогу. Наёмники упёрли копья в землю, закрылись щитами. Мы пробились, но потеряли троих рыцарей, в том числе беловолосого оруженосца Родриго.

Последний рывок. До рыцаря в крылатом шлеме оставалось совсем немного.

Последний завал мы одолели на пару с Этьеном, рыцарем Родриго. Сам Родриго остался где-то позади. Под ноги моему коню сунулся какой-то рутьер. Я зарубил его мимоходом, не глядя. Всё моё внимание было сосредоточено на вражеском предводителе.

— Эй, Роберт! — зычно выкрикнул Этьен.

Всадник в птичьем шлеме и другой рыцарь, державшийся рядом с ним, синхронно развернули коней и устремились к нам.

Этьен схватился с Робертом, я — со вторым рыцарем.

Со своим противником я справился быстро, хотя и не совсем честно. Улучил момент и ткнул мечом в бок его лошади. Та поднялась

на дыбы и сбросила седока на землю. Я свесился с седла и зарубил его. Очень вовремя, потому что Этьену приходилось туго. Роберт ранил его в правую руку. Этьен кое-как ухитрялся отбиваться щитом, но долго ему не выстоять. Но долго и не нужно. Я рванулся вперёд. Заметив моё приближение, всадник в крылатом шлеме зарычал и ударом собственного щита вышиб Этьена из седла. В следующую секунду мы схватились. Лязг мечей, конское ржание, пот заливает глаза. Я с бешеной яростью крошу разукрашенный щит врага… Волк и лоза — герб Роберта из Вигуэ… Каждый удар болью отдаётся в плече… но вдруг я чувствую, что меч входит во что-то мягкое. А затем щит падает и вслед за ним грузно валится на землю его хозяин, Роберт из Вигуэ. Я победил.

Сразу же навалилась усталость. Вскрик Этьена — повернувшись, я едва успел закрыться от копья, нацеленного мне в спину. Копейщик отступает… и его самого насаживают на копьё.

Ага, а вот и сам дон Родриго. Стряхнув кровь с меча, испанец подъехал ближе, посмотрел на труп человека в шлеме с железными птичьими перьями.

— Ваша работа, сьер Андрэ?

— Да.

— Поздравляю — знатного зверя завалили!

— Да? Я думал, это была птица…

Родриго усмехнулся:

— Всё равно. Мои поздравления!.. Этьен, ты как?

— Жить буду, — морщась и держась за раненую руку, пробурчал Этьен.

Барон оглядел площадь. Справа, там, где был Рауль, ещё шёл бой. И не шуточный — судя по всему, на Рауля оттянулись основные силы Роберта, благодаря чему мы и смогли подобраться к вигуэрцу почти вплотную.

— Смотрите, Андрэ, там ещё рубятся. Надо помочь виконту.

Я кивнул. Мы тронули лошадей.

— Мой господин! — вдруг крикнул Жан.

— Что ещё? — повернулся Родриго.

Жан вытянул руку, указывая куда-то нам за спины.

— Цитадель.

Я посмотрел в ту сторону и увидел, как опускается мост. Огонь, распространявшийся по стене, уже добрался до него, мост дымился. Из цитадели выступил отряд. Небольшой. Впереди бежал широкоплечий мужчина в броне и кольчужном капюшоне. Местный босс Бернард?

Я ошибся. Когда воин подбежал к нам, первое, о чём спросил его Родриго, было:

— Где Бернард?

Воин махнул рукой в сторону замковых ворот. Сглотнул, но ничего не сказал — очевидно, пересохло в горле. От сажи он был чумазым, как негр.

— Что с ним? Ранен?

Воин сделал неопределённый жест — мол, ничего серьёзного. Родриго указал туда, где рубились люди Рауля:

— Видишь?

Воин кивнул.

— Ну так вперёд! — И вонзил каблуки в бока своего коня.

Я успел заметить, что далеко не все, выступившие из цитадели, бросились за нами. Кое-кто устремился в город. Струсили? Ну и хрен с ними! Остаток робертовской армии мы положили и без их помощи. Ещё одно усилие — и враги побежали. Наши всадники преследовали бегущих. Пехотинцы добивали раненых.