Рыцарь-Инженер 2
Шрифт:
Про победу на недавней дуэли, да ещё и в сухую против закованного в латы рыцаря, знали уже на следующий день, если не все, то многие. Плюс моё ритуальное прибытие в Академикум, да и после того, как декан объявила именно меня «Первым Учеником», это значительно повысило мою репутацию в глазах однокурсников.
Но и в лидеры — я особо не рвался. Не было у меня желания распушив хвост, быть самым крикливым и «важным», зарабатывая таким образом себе лишние очки, как это делали некоторые другие юнцы. Мне некогда было гулять по тавернах и вступать в студенческое самоуправление — на моей шее висела огромная
Впрочем, никто и не требовал активного участия в общественной жизни как факультета, так и Академикума. То, что «тамадой» я быть не намерен, Эрунвиэль была в курсе и практически не возражала, хотя, явно ещё на что-то надеялась.
Восторженные сверх меры взгляды девушек, мне тоже в общем-то были без надобности. В у меня имелась в наличии молодая супруга, в скором времени из «временной изоляции» должны были выпустить Арису, да и вообще — женским вниманием я обделён не был.
Ну а если уж захочется закрутить, что-то на стороне, так я и без лямки «общественника-горлодёра» найду способ как это сделать и с кем.
Да и выделяться особо, покуда не решена проблема с Проректором Вагзом — не особо хотелось, как, впрочем, и светить свои настоящие возможности. А потому, явившись на тренировку и показав свою морду лица перед необычайно бодрой сегодня леди Марблет… мол: «Смотрите какой я прилежный студент! Не пропускаю ни одного вашего занятия!» Я, как обычно, отправился было на нижний зрительский ряд, туда где на лавочке с взятой из библиотеки книгой со слепой обложкой, уже устроилась Эйдра.
— Куда же вы? Сер д’Вергри? — остановил меня голос преподавательницы и я обернувшись, удивлённо приподнял бровь. — Подозреваю, что вы ошиблись направлением. Будьте так уж добры, проследуйте пожалуйста на площадку для поединка, а то, я смотрю на моих занятиях вы всё скучаете и скучаете… Так позвольте уж, коли не хотите заниматься вместе с остальными студентами — я сама вас развлеку!
Слегка ехидно закончила женщина. Это было что-то новенькое и я кажется догадывался, откуда у подобного поведения строкой училки — ноги растут. Ну или точнее из-за кого, старающегося сейчас не смотреть на меня, ей под хвост шлея попала…
Готов поставить тысячу золотых, на то, что всё из-за одного «бедного мальчика» очень любящего дам в возрасте, который такой «несчастный и беззащитный», вчера на практике единственный пострадал в моей «боевой звезде». Естественно из-за плохого меня.
Уж не знаю, что он наплёл доброй тётеньке Марблет, когда прокладывал путь к ней под латную юбку, но похоже, что мне решили прописать знатную трёпку. Дабы впредь не обижал малыша.
— Как вам будет угодно! Я с удовольствием скрещу с вами оружие, — чуть улыбнувшись, слегка поклонился я.
— Вот и хорошо, господин д’Вергри, — улыбнулась леди Марблет. — Уж поверьте, я постараюсь сделать так, чтобы вы не скучали.
Под заинтересованными взорами быстро собравшихся вокруг нас перешёптывающихся одногруппников, мы вместе прошли на очерченный руническими символами прямоугольник тренировочного поля.
Благодаря некой неизвестной мне магии, получить случайное увечье или умереть на ней было невозможно. Плюс, барьер не пропускал сквозь себя магию, как, впрочем, и снаряды. Так
Всё-таки на пробиваемость пулей, как, впрочем, и осколками гранат, защиту этого места никто не тестировал. Ладно магия — она просто аннулировалась в поле, как и её прямые последствия… но хрен его знает по какому принципу останавливались стрелы и арбалетные болты.
Всё-таки пуля или осколок шрапнели — куда как легче и меньше их, и не получится ли так, что, открыв пальбу, я случайно перестреляю своих же одногруппников. Так что полагаться — придётся в основном на свой меч.
Плюс, имелась конечно определённая несправедливость. Одет я был в тренировочную форму: рубашка, лёгкие кожаные штаны и сапоги, в то время как леди Марблет, даже не подумала о том, чтобы сменить своё извечное латное платье на что-нибудь другое.
Вот только всякие возражения по этому поводу, следовало запихнуть куда подальше, если я желаю оставаться в глазах окружающих, настоящим мужчиной. Передо мной — дама и даже если она старше меня в два раза, и является опытной воительницей, качать перед ней права, означало только одно — прилюдно высказать трусость и уронить свою честь.
Особенно если с ней станется, разоблачиться при всех и выйти против меня в одних панталонах… ну или, что она там носит под своей пластинчатой юбкой. Не спрашивать же Маера. Да и не особо интересно, если честно.
Встав напротив меня, на расстоянии шагов в десять, преподавательница окинула меня холодным взглядом, а затем сняла с цепочки на своей шеи приметный медальончик в виде молоточка и зажав в кулаке подняла его над головой.
Полыхнула яркая вспышка и раздался дружный вздох студентов. Уже через мгновение в руках у леди Марблет появился самый настоящий полэкс. Оружие, которое можно было описать либо как алебарду средних размеров и бойком вместо лезвия топора, либо как боевой молот с очень длинной рукоятью.
Признаться, я, как и, наверное, многие из здесь присутствующих, первый раз в жизни видел «миниатюризированный артефакт». По сути — обычную бирюльку, с которыми играют деревенские дети, правда сделанную не из дерева, а из «звёздного метала», которая благодаря магии и подчиняясь воле хозяина, способна восстанавливать исходную форму, которую заложил в неё создатель.
Редкая штуковина и очень дорогая…
Красиво, с подшагом назад, провернув несколько раз полэкс, так что оружие с гудением описало два блестящих на солнце круга, женщина встала в стойку и ровным голосом произнесла.
— Ну что же вы, господин д’Вердри. Смелее! — остриё шипа на навершии выписало ровную восьмёрку. — Не бойтесь, я буду с вами предельно нежна.
В окружившей площадку толпе, раздалось несколько несмелых смешков. Впрочем, всеобщего веселья как-то не получилось. Всё-таки все прекрасно понимали, что происходит что-то… неправильное.
Всё-таки, настоящий рыцарь «Грифона», пусть даже и «милитресса», это — очень серьёзно. И уж тем более, если она решила скрестить своё оружие с семнадцатилетним юнцом. А по странному поведению нашей преподши, даже самой пустоголовой студентке было понятно, что она настроена очень даже решительно, раз даже позволяет себе прилюдно оскорблять ученика.