Рыцарь-Инженер 2
Шрифт:
— Ломайте! — коротко приказала хмурая Императрица, стоя перед высокими дверями личных апартаментов бывшего Второго, а ныне единственного Принца Ромарской Империи.
Поджав губы, женщина быстро отошла в сторону, уступая место двум крупным гвардейцам с боевыми топорами. Хекнув, мужчины по очереди принялись опускать свои топоры на створки возле замочной скважины, и Императорским Покоям разнеслось гулкое эхо ударов и хруст ломаемого дерева.
Когда дело было сделано, первыми гулко распахнув дверь с ноги, в помещение ворвались
— Что там… — с замиранием сердца спросила Императрица.
— Да, в общем-то, ничего страшного, — отрицательно покачал головой старик и отодвинулся, уступая ей дорогу. — Понять бы только как именно этот умник удрал, пройдя мимо наших постов… Ваше Величество, это моя оплошность и…
— Помолчи! — раздражённо отмахнулась от него женщина и сделав решительный шаг, оказалась в комнате. — Так…
Императрица медленно обвела взглядом вначале двух связанных служанок сына — демибистов, хлопающих на неё глазёнками с дивана. Затем, храпящего на полу, возле кровати оруженосца, также спелёнатого порукам и ногам, а затем уж на лежащую, на кровати, какую-то неестественно бледную и тяжело дышавшую невестку.
— Так… — повторила она и увидев, что эльфийка прям-таки забилась в своих путах резко приказала. — Освободите!
Тайники даже переспрашивать не стали — кого именно, мгновенно выполнив пожелание Её Высочества. Тиасель, почувствовав свободу, вскочила на ноги, хотела было что-то сказать, но вдруг окончательно позеленела, и, буркнув что-то типа «простите», прикрыв ротик ручками, ринулась в уборную, чуть-было, не сбив с ног оказавшегося на дороге оперативника.
Из-за оставшейся чуть приоткрытой двери, послышались характерные звуки рвоты. Девушку явно выворачивало наизнанку…
— Ваше величество, — окликнул Императрицу, внимательно всматривающуюся в дверь уборной комнаты Лорд д’Эльд, протягивая ей какую-то бумагу. — Принц Эсток оставил вам записку…
Взяв послание в руки, женщина быстро прочитала.
«Мама, я не могу сидеть, сложа руки! Я отправляюсь спасать брата! Позже, готов принять любое наказание! Не наказывай моих людей, они ни в чём не виноваты!»
— Не виноваты значит, — тихо произнесла Её Величество, комкая записку и яростно уставившись на совсем побледневших и задрожавших горничных. — Глупый мальчишка! Весь в деда!
— В деда? — тихо повторил, слегка приподняв бровь глава Тайной Стражи, но поймав убийственный взгляд своей госпожи, замолк и сделал вид, что заинтересовался аккуратно уложенной в углу комнаты сумкой.
Из в дверях уборной появилась бледная, пошатывающаяся Тиасель, и обессиленно оперившись плечом на косяк, прошептала.
— Я его люблю… Но я его убью… — и тяжело сглотнула.
— Будешь второй в очереди девочка, — произнесла Её Величество, пристально глядя на невестку. — Что с тобой, дорогая?
— Не знаю, — выдохнула эльфа, покачав головой. — отравилась наверное чем-нибудь. Третий день уже по утрам выворачивает… Думала само пройдёт… а оно…
Лорд с Императрицей дружно переглянулись,
— А давай-ка, мы с тобой сходим к нашему магу-целителю дорогая! Он тебя посмотрит…
— Что? Думаете это заразно?
— Кто знает дорогая, кто знает! — произнесла Её Величество, таинственно улыбаясь. — Ты меня подожди в коридорчике, а я сейчас подойду, и мы вместе сходим к Мастерице Ангеле! Эй вы! Дуболомы…
Окликнула она двух кавалергардов сына, неподвижно застывших за дверью.
— …помогите своей госпоже! — рявкнула, она, когда бойцы синхронно вошли в двери. — И нежно! Сукины дети! Нежно разрази вас гром! Иначе шкуру спущу и не посмотрю что вы паладины Эллидии!
Когда Тиасель вывели из комнаты и Лорд д’Эльд, повинуясь кивку головы, прикрыл изуродованную дверь, Её Величество спросила.
— Ты всё понял Аун?
— Да ваше величество! — бодро кивнул старик.
— Охранять девочку, как главную ценность Империи! — почти прошипела Императрица. — Если с ней что-нибудь случится… Я с тебя старого маразматика не шкуру спущу! Я тебя…
— Я всё понял Ваше Величество! — поспешил подтвердить и так проштрафившийся безопасник. — А что с этими делать?
Он кивнул на слуг Принца.
— С этими… — женщина вновь закипая, яростно посмотрела на сжавшихся на диванчике девушек демибистов. — Вы дуры… хоть понимаете, что с вашей госпожой творится? Отвечать!
Горничные дружно отрицательно замотали головой.
— Значит так! — едва сдерживаясь, прошипела Её Величество. — В темницу всех троих! Если мой сын не вернётся, казню как государственных преступников! И… ой хреново вам будет зайчики-кошечки, если из-за вашей сегодняшней «халатности» у моего внука будут какие-то проблемы со здоровьем! Тогда — одной только головой вы не отделаетесь!
Глаза у демибистов стали ещё больше, нежели только что были у Тиасель.
Чувствуя, что глядя на этих пустоголовых клуш, она может и не сдержаться, Императрица, резко развернулась и быстро вышла из комнаты, покуда не сорвалась и не приказала казнить этих троих.
В другом случае — она непременно так бы и поступила, однако зная, как Эсток относится к своим слугам, и всё ещё надеясь, что он вернётся — вынуждена была сдерживать себя. Всё-таки ей очень хотелось верить, что потеряв одного сына, она не лишиться ещё и второго.
Впрочем, она буквально душой чувствовала сегодня неладное, а потому, когда Эсток не явился на завтрак, а слуге, посланному за ним, никто не открыл дверь — она уже тогда всё поняла. Хотя, скорее всего, Стелла Ромарская просто заранее знала, что мальчик ослушается её приказа и поступит по-своему. Хотя, конечно, ей очень хотелось верить, что этого не произойдёт… но…
Характер у Эстока был действительно — точь в точь как у его деда. Ведь её дядя, предыдущий Император Альгент д’Персуа, дед Дюрера по покойному отцу, очень любил молоденьких, хорошеньких девушек. И естественно, что он никак не мог пройти мимо недавно появившейся при дворе красавицы Генриеты д’Роллей, очаровательной юной супруги старого хрыча графа д’Роллея…