Рыцарь из моих снов
Шрифт:
— У меня нет с собой вечернего костюма, — объяснил он.
Кэтрин надела кружевное платье вишневого цвета с длинными рукавами и низким вырезом, которое прекрасно подчеркивало узкую талию и женственные бедра. Наряд завершали вишневые туфли на высоком каблуке. Волосы были небрежно заколоты искусственной белой розой, на лицо нанесен едва заметный, но изысканный макияж. Если Зак решил уйти из ее жизни, она не будет помогать ему в этом.
Когда Кэтрин с маленькой сумочкой
— Ты выглядишь… — низким сдавленным голосом проговорил он, — просто фантастически. — Он прокашлялся.
— Спасибо. — (Он и сам выглядел великолепно в вечернем костюме, коротко постриженный.) — Ты тоже.
Сдержанный кивок. Он все еще сохранял барьер между ними. Конечно, Зак мог восхищаться ею, даже хотеть ее, но он так и не простил ей обмана…
Он открыл перед ней дверь, и они пошли к такси. Со смешанным чувством радости и печали она увидела, что он почти не опирается на костыль.
В ресторане Зак заказал шампанское.
— У нас ведь праздник, не так ли?
— Да. — Кэтрин улыбнулась. Ты, может быть, и празднуешь, подумала она, я же просто умираю. — За твое полное выздоровление! — Она подняла бокал.
— Спасибо. И за твое доброе сердце. — Его губы иронично изогнулись.
Кэтрин покачала головой.
— Дело вовсе не в нем. Ты правда поверил, что мне было тебя просто жаль? И поэтому ты так… рассердился?
— Рассердился?
— Да.
— Рассердился… — задумчиво повторил он. — Да, когда узнал, что ты солгала мне о нашей помолвке.
— Я поступила действительно плохо, — призналась Кэтрин. — Я собиралась рассказать Кэллуму, что ты поживешь некоторое время у меня. А потом сказать тебе… что произошла ошибка.
— Да? — Он смотрел на свой бокал.
— Ну конечно! Ты же не думаешь, что я собиралась заставить тебя поверить…
Он взглянул на нее с любопытством.
— Думаю.
— Ты, наверное, удивишься, но я не стремлюсь выскочить замуж, — холодно сказала Кэтрин. — Потом, у меня был жених, не говоря уже о других поклонниках. И если ты помнишь, это ты приглашал меня в коттедж своих друзей, а я отказалась.
Его глаза потемнели.
— Я очень хорошо это помню. Но я также помню, что на прощание ты целовала меня с… большим энтузиазмом.
— Это был всего лишь поцелуй.
— Но это было все-таки больше, чем простая благодарность.
Она взглянула ему прямо в глаза.
— Ты прекрасно знаешь, что… понравился мне. Но я была еще обручена с Кэллумом.
К ним
— Вам нравится суп, мадам?
— Да, спасибо. — Она даже не попробовала его.
— Не надо было мне соглашаться ехать к тебе. Я испортил всю твою жизнь, — сказал он.
— Нет! — Кэтрин отложила ложку и отодвинула тарелку. — Я хотела, чтобы ты приехал. Я хотела… ухаживать за тобой. Никто не заставлял меня это делать.
— Я сам сделал так, что тебе трудно было не предложить мне помощь. Надо было ехать к Венди. Или еще куда-нибудь…
— Разве было так уж плохо? — Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.
— Да, это была мука.
Кэтрин вздрогнула. Он заметил и на секунду закрыл глаза.
— Черт возьми, Кэтрин, я не имел в виду, что не ценю твою заботу…
— Тогда что ты имел в виду?
— Ладно, если хочешь узнать правду: я имел в виду — жить с тобой под одной крышей, смотреть на тебя каждый день, позволять тебе ухаживать за мной — все это сводило меня с ума!
— Почему? — Она говорила почти шепотом.
— Ты прекрасно знаешь — почему. Потому что нестерпимо хочу тебя.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Кэтрин попыталась улыбнуться, но у нее дрожали губы.
— Иногда мне казалось, что ты меня просто ненавидишь.
— Ненавижу тебя? — Зак покачал головой. — Я… — Он замолчал и отвернулся.
А она так надеялась, что он скажет, что любит ее! Кэтрин дотронулась до его руки.
— С твоими руками теперь все в порядке!
В ответ он крепко сжал ее руку, потом издал странный звук — не то стон, не то смех.
— Кэтрин… что ты говоришь?
Она улыбнулась.
— Говорю, что теперь ничто не мешает тебе дотронуться до меня. — Яснее выразиться невозможно, подумала она.
И уж совершенно не ожидала увидеть бурю в зеленых глубинах его глаз.
— Черт возьми, Кэтрин! Прекрати! — Но его рука продолжала с силой сжимать ее руку.
Улыбка сошла с ее лица. Наверное, она вела себя как последняя дура.
— Чего ты боишься? — спокойно спросила она. Ведь он только что сказал, что хочет ее, значит, не все так плохо!
— Боюсь? — Он отпустил ее руку.
— Это не ловушка. Я просто хочу…
— Провести со мной ночь? — резко спросил он. — Это устроит тебя?
От обиды Кэтрин вся напряглась. Она унизилась до того, что практически предложила себя на блюдечке. Да, дальше сегодняшнего вечера она не загадывала. Оскорбительная прямота Зака заставила ее задуматься над тем, чего же она в действительности хочет.