Рыцарь из ниоткуда
Шрифт:
– Если появится, скажите ему, что я ушел в Харлан.
– Тоже, нашли место. Сплошные колдуны. Одно меня утешает: если эти твари, шары чертовы, пойдут дальше, от Харлана половинка останется…
– А вас не беспокоит, что они пойдут еще дальше?
– Они ж не могут переходить реки. Разве что найдется сволочь, устроит им мост. Достаточно натянуть шелковинку поперек реки, иной нечисти это, что мост каменный…
– Боюсь, сволочь отыскалась, – сказал Сварог. – Один сегодня был на базаре. В человеческом виде.
– А я решила, брехня.
–
– Нет, пора отсюда сматываться. Уж если стали людьми оборачиваться… Значит, его и в самом деле угрохали?
– Да как раз я его и… – сказал Сварог.
– Идите вы! Я-то думала, брехня, пришел старый Шовер, а этот, не сбрехнувши, чарку ко рту не поднесет… – осеклась, уставилась через плечо Сварога. – Вот сюрприз! Князь!
Сварог обернулся. Гомон приутих, даже фогороши заиграли потише. В дверях стоял светловолосый юноша, почти мальчишка. Вокруг высокой тульи шляпы поблескивает княжеская корона, на груди серебряная цепь (хотя согласно законам геральдики князю полагается носить золотую, строго определенного фасона).
Двое в кирасах и рокантонах [8] вошли следом, встали по сторонам двери. Тот, что проверял сегодня на окраине документы Сварога, кивком показал на него князю. Князь направился к столу. Солдаты остались у двери. Тетка Чари проворно вскочила:
– Ваше сиятельство, честь какая… соизвольте снизойти, чем богаты…
На них таращились со всех сторон. Вспомнив, в какой он личине обретается, Сварог встал и низко поклонился, приложив обе руки к груди.
– Я Велем, князь Рута, – сказал юноша. – Где мы можем поговорить?
8
Рокантон – шлем с широкими железными полями (у разных мастеров выгнуты на разный манер) и высоким железным гребнем; носят его в основном кавалеристы, личные стражники дворян и королей.
Тетка Чари побежала впереди:
– Сюда, ваше сиятельство, тут ни одна живая душа… – Она распахнула дверь в просторную заднюю комнату, выскочила, вернулась с огромным подносом. – Чем богаты…
– Поставьте и уходите, – бросил князь. – Станете подслушивать – повешу.
Тетка Чари, пятясь, вывалилась за порог и тщательно прикрыла тяжелую дверь, схваченную поперек коваными железными полосами. Князь нервно прошелся по комнате, сел на скамью, посмотрел на Сварога:
– Садитесь. Кто вы?
– Путешественник, – сказал Сварог.
– Куда направляетесь?
– Вниз по реке.
Сварог задумался – отчего это князь так вежлив? Обычно любой, обладающий гербом, «тыкает» Вольному Топору без зазрения совести – если только чувствует силу на своей стороне. Странное поведение для полновластного хозяина, привыкшего походя грозить виселицей встречным-поперечным…
Князь смотрел на него напряженно и беспомощно. Сварог ждал, скрестив руки на груди. Снаружи не долетало ни звука, дверь была сработана
– Что у вас за странный флаг? – спросил наконец Сварог.
– Это флаг Пограничья. – Князь задрал подбородок с видом гордым и непреклонным.
– А зачем там белая полоса?
– Потому что на нашей земле – беда.
– Зачем там меч, я уже понемногу догадываюсь, – сказал Сварог. – Интересно, а Пограничье знает, что у него такой флаг?
Князь понял иронию, к тому же спохватился наконец, что инициатива ушла у него из рук. И рассердился:
– Я вас могу и повесить…
– А смысл какой? – поднял брови Сварог.
Князь показал ему согнутую серебряную звездочку, должно быть угодившую в стену:
– Ваша?
– Да, я обронил несколько на площади… – сказал Сварог.
Звездочка вдруг полетела в него. Сварог не шелохнулся, и звездочка отскочила от его груди, словно отброшенная ударом невидимой теннисной ракетки.
– Ну конечно, – сказал князь. – Следовало ожидать. Снизошли к нам поразвлечься?
В его голосе прозвучали такое презрение и ярость, что Сварогу стало не по себе.
– Не совсем, – сказал Сварог. – Верить или нет, дело ваше, но у меня серьезное дело. И я не ищу ссор… если мне их не навязывают.
– Я вам не собираюсь навязывать ссору.
– Тогда зачем же вы на меня вызверились? – тихо, даже ласково спросил Сварог. – Никого не трогаю, пью вино, честно сказать, по весьма печальному поводу…
– Простите, – сказал князь. – Я понимаю, что лично вы ни в чем не виноваты…
– А кто виноват и в чем?
Князь прошел к столу, налил себе черной «драконьей крови». Постоял с чаркой в руке, резко задрав голову, осушил до дна. Повернулся к Сварогу:
– Все хуже и хуже. Они уже начали оборачиваться людьми, и кто-то помогает им пересекать реку… Думаете, не найдутся люди, которые станут им помогать?
– Ну, не столь уж я хорошего и высокого мнения о человечестве, – сказал Сварог. – Конечно, найдутся, уже нашлись… Чего вы от меня-то хотите?
Князь схватил его за рукав, приблизил яростное и упрямое, совершенно мальчишеское лицо:
– Я сам не знаю, чего хочу. Но их нужно остановить. Вам уютно и спокойно там, наверху, вас все это не касается. А мы живем здесь. И отступаем, отступаем… Они уже расхаживают по эту сторону реки…
– Я понимаю, – мягко сказал Сварог. – Но я, честное слово, не могу поубивать их всех. Одному такое не по силам.
– Я просил аудиенции у императрицы, – сказал князь. – Здесь, понятное дело, нет имперского наместника, пришлось ехать в Ронеро. Мне ответили, что ее величество удостаивает аудиенции лишь правителей юридически признанных государств. Понимаете? Мы, здешние властители, имеем все права вольных ярлов, можем возводить в дворянство, но нас как бы не существует. Имеющие глупость здесь обитать – словно бы призраки. С юридической точки зрения.
– Ну, она же наверняка и не знала о вашей просьбе, – сказал Сварог. – В таких случаях наместник сам решает…